Мишель монтень опыты читать онлайн том 1. Другие книги схожей тематики. Исторические условия возникновения монтеневского гуманизма

Мишель Монтень

Мише́ль Эйке́м де Монте́нь (фр. Michel Eyquem de Montaigne ; 28 февраля - 13 сентября ) - знаменитый французский писатель и философ эпохи Возрождения , автор книги «Опыты».

Биография

Монтень родился в фамильном замке вблизи г. Бордо . Его отец, участник итальянских войн Пьер Эйкем (получивший аристократический титул «де Монтень») был в свое время мэром этого города; умер в . Мать - Антуанетта де Лопез, из семьи зажиточных арагонских евреев. В раннем детстве Мишель воспитывался по либеральной-гуманистической педагогической методике отца - его учитель, немец, совершенно не владел французским языком и говорил с Мишелем исключительно на латыни .

Литература

Lazard M. Michel de Montaigne, biographie. - P.: Fayard. - 2002. ISBN 2-2136-1398-2
Dictionnaire de Michel de Montaigne . Dirigé par Ph. Desan. - P.: Champion. - 2004. - ISBN 2-7453-1142-5.

Ссылки

Камалдинова Э. Ш. Развивающее обучение в современном вузе // Знание. Понимание. Умение . - 2006. - № 1. - С. 74-81.

Косиков Г. К. Последний гуманист, или Подвижная жизнь истины
Мишель де Монтень - Биография. Библиография. Философские взгляды. Высказывания

Другие книги схожей тематики:

Автор	Описание	Год	Цена	Тип книги
Мишель Монтень	"Опыты" Монтеня - произведение, по форме представляющее свободное сочетание записей, размышлений, наблюдений, примеров и описаний, анекдотов и цитат, объединенных вглавы. Названия глав красноречиво… - Правда, (формат: 84x108/32, 656 стр.)	1991	360	бумажная книга
Мишель Монтень	Мишель Монтень - французский писатель и философ эпохи Возрождения. Его книга "Опыты" стала не только главным цитатником на следующие столетия, но и источником поистине народной мудрости. Афоризмы и… - Олма Медиа Групп, (формат: 84x108/16, 304 стр.) Классика в иллюстрациях	2011	660	бумажная книга
Мишель Монтень	Мишель Монтень - французский писатель и философ-гуманист эпохи Возрождения, оказавший большое влияние на мировую литературу. В книге "Опыты" - тончайшие наблюденияМонтеня над тайнами человеческой… - Эксмо, (формат: 60x90/16, 1226 стр.) Полное собрание сочинений	2015	608	бумажная книга
Мишель Монтень	Мишель Монтень – французский писатель и философ-гуманист эпохи Возрождения, оказавший большое влияние на мировую литературу. В книге «Опыты» – тончайшие наблюдения Монтеня над тайнами человеческой… - ФТМ, (формат: 60x90/16, 1226 стр.) электронная книга	1580	349	электронная книга
Р. К.	Автор этой скандальной и талантливой книги, скрывшийся за псевдонимом Р. К., погружает читателя в многообразие разноцветных миров, переплетающих тончайшую лирику ияркий цинизм в странные… - Либр, (формат: 84x108/32, 224 стр.)	2004	270	бумажная книга
Мишель Монтень	Мишель Монтень – французский писатель и философ-гуманист эпохи Возрождения, оказавший большое влияние на мировую литературу. В книге «Опыты» – тончайшие наблюдения Монтеня над тайнами человеческой… - ФТМ, (формат: 60x84/16, 80 стр.)	2015		бумажная книга
Мишель де Монтень	От издателя:Мишель Монтень - французский писатель и философ эпохи Возрождения. Его книга"Опыты"стала не только главным цитатником на следующие столетия, но и источником поистине народной мудрости - (формат: 200х260х35 мм, 304 стр.)	2014	5000	бумажная книга
Валерий Брюсов	- Библиотечный фонд, электронная книга

Michel de Montaigne

* * *

К читателю

Это искренняя книга, читатель. Она с самого начала предуведомляет тебя, что я не ставил себе никаких иных целей, кроме семейных и частных. Я нисколько не помышлял ни о твоей пользе, ни о своей славе. Силы мои недостаточны для подобной задачи. Назначение этой книги – доставить своеобразное удовольствие моей родне и друзьям: потеряв меня (а это произойдет в близком будущем), они смогут разыскать в ней кое-какие следы моего характера и моих мыслей и, благодаря этому, восполнить и оживить то представление, которое у них создалось обо мне. Если бы я писал эту книгу, чтобы снискать благоволение света, я бы принарядился и показал себя в полном параде. Но я хочу, чтобы меня видели в моем простом, естественном и обыденном виде, непринужденным и безыскусственным, ибо я рисую не кого-либо иного, а себя самого. Мои недостатки предстанут здесь, как живые, и весь облик мой таким, каков он в действительности, насколько, разумеется, это совместимо с моим уважением к публике. Если бы я жил между тех племен, которые, как говорят, и посейчас еще наслаждаются сладостной свободою изначальных законов природы, уверяю тебя, читатель, я с величайшей охотою нарисовал бы себя во весь рост и притом нагишом. Таким образом, содержание моей книги – я сам, а это отнюдь не причина, чтобы ты отдавал свой досуг предмету столь легковесному и ничтожному. Прощай же!

Де Монтень

Первого марта тысяча пятьсот восьмидесятого года.

Книга первая

Глава I
Различными средствами можно достичь одного и того же

Если мы оскорбили кого-нибудь и он, собираясь отомстить нам, волен поступить с нами по своему усмотрению, то самый обычный способ смягчить его сердце – это растрогать его своею покорностью и вызвать в нем чувство жалости и сострадания. И, однако, отвага и твердость – средства прямо противоположные – оказывали порою то же самое действие.

Эдуард, принц Уэльский 1 , тот самый, который столь долго держал в своей власти нашу Гиень 2 , человек, чей характер и чья судьба отмечены многими чертами величия, будучи оскорблен лиможцами и захватив силой их город, оставался глух к воплям народа, женщин и детей, обреченных на бойню, моливших его о пощаде и валявшихся у него в ногах, пока, продвигаясь все глубже в город, он не наткнулся на трех французов-дворян, которые с невиданной храбростью, одни сдерживали натиск его победоносного войска. Изумление, вызванное в нем зрелищем столь исключительной доблести, и уважение к ней притупили острие его гнева и, начав с этих трех, он пощадил затем и остальных горожан.

Скандербег 3 , властитель Эпира, погнался как-то за одним из своих солдат, чтобы убить его; тот, после тщетных попыток смягчить его гнев униженными мольбами о пощаде, решился в последний момент встретить его со шпагой в руке.

Эта решимость солдата внезапно охладила ярость его начальника, который, увидев, что солдат ведет себя достойным уважения образом, даровал ему жизнь. Лица, не читавшие о поразительной физической силе и храбрости этого государя, могли бы истолковать настоящий пример совершенно иначе.

Император Конрад III, осадив Вельфа, герцога Баварского, не пожелал ни в чем пойти на уступки, хотя осажденные готовы смириться с самыми позорными и унизительными условиями, и согласился только на то, чтобы дамам благородного звания, запертым в городе вместе с герцогом, позволено было выйти оттуда пешком, сохранив в неприкосновенности свою честь и унося на себе все, что они смогут взять. Они же, руководясь великодушным порывом, решили водрузить на свои плечи мужей, детей и самого герцога. Императора до такой степени восхитил их благородный и смелый поступок, что он заплакал от умиления; в нем погасло пламя непримиримой и смертельной вражды к побежденному герцогу, и с этой поры он стал человечнее относиться и к нему и к его подданным 4 .

На меня одинаково легко могли бы воздействовать и первый и второй способы. Мне свойственна чрезвычайная склонность к милосердию и снисходительности. И эта склонность во мне настолько сильна, что меня, как кажется, скорее могло бы обезоружить сострадание, чем уважение. А между тем для стоиков жалость есть чувство, достойное осуждения; они хотят, чтобы, помогая несчастным, мы в то же время не размягчались и не испытывали сострадания к ним.

Итак, приведенные мною примеры кажутся мне весьма убедительными; ведь они показывают нам души, которые, испытав на себе воздействие обоих названных средств, остались неколебимыми перед первым из них и не устояли перед вторым. В общем, можно вывести заключение, что открывать свое сердце состраданию свойственно людям снисходительным, благодушным и мягким, откуда проистекает, что к этому склоняются скорее натуры более слабые, каковы женщины, дети и простолюдины. Напротив, оставаться равнодушным к слезам и мольбам и уступать единственно из благоговения перед святынею доблести есть проявление души сильной и непреклонной, обожающей мужественную твердость, а также упорной. Впрочем, на души менее благородные то же действие могут оказывать изумление и восхищение. Пример тому – фиванский народ, который, учинив суд над своими военачальниками и угрожая им смертью за то, что они продолжали выполнять свои обязанности по истечении предписанного и предсказанного им срока, с трудом оправдал Пелопида 5 , согнувшегося под бременем обвинений и добившегося помилования лишь смиренными просьбами и мольбами; с другой стороны, когда дело дошло до Эпаминонда 6 , красноречиво обрисовавшего свои многочисленные заслуги и с гордостью и высокомерным видом попрекавшего ими сограждан, у того же народа не хватало духа взяться за баллотировочные шары и, расходясь с собрания, люди всячески восхваляли величие его души и бесстрашие.

Дионисий Старший 7 , взяв после продолжительных и напряженных усилий Регий 8 и захватив в нем вражеского военачальника Фитона, человека высокой доблести, упорно защищавшего город, пожелал показать на нем трагический пример мести. Сначала он рассказал ему, как за день до этого он велел утопить его сына и всех его родственников. На это Фитон ответил, что они, стало быть, обрели свое счастье на день раньше его. Затем Дионисий велел сорвать с него платье, отдать палачам и водить по городу, жестоко и позорно бичуя и, сверх того, понося гнусными и оскорбительными словами. Фитон, однако, стойко сохранял твердость и присутствие духа; идя с гордым и независимым видом, он напоминал громким голосом, что умирает за благородное и правое дело, за то, что не пожелал предать тирану родную страну, и грозил последнему близкой карой богов. Дионисий, прочитав в глазах своих воинов, что похвальба поверженного врага и его презрение к их вождю и его триумфу не только не возмущают их, но что, напротив, изумленные столь редким бесстрашием, они начинают проникаться сочувствием к пленнику, готовы поднять мятеж и даже вырвать его из рук стражи, велел прекратить это мучительство и тайком утопить его в море.

Изумительно суетное, поистине непостоянное и вечно колеблющееся существо – человек. Нелегко составить о нем устойчивое и единообразное представление. Вот перед нами Помпей, даровавший пощаду всему городу мамертинцев 9 , на которых он перед тем был сильно разгневан, единственно из уважения к добродетелям и великодушию одного их согражданина – Зенона 10 ; последний взял на себя бремя общей вины и просил только о единственной милости: чтобы наказание понес он один. С другой стороны, человек, который оказал Сулле гостеприимство, проявив подобную добродетель в Перузии 11 , нисколько не помог этим ни себе, ни другим.

А вот нечто совсем противоположное моим предыдущим примерам. Александр, превосходивший храбростью всех когда-либо живших на свете и обычно столь милостивый к побежденным врагам, завладев после величайших усилий городом Газой 12 , наткнулся там на вражеского военачальника Бетиса, поразительное искусство и доблесть которого он имел возможность не раз испытать во время осады. Покинутый всеми, со сломанным мечом и разбитым щитом, весь израненный и истекающий кровью, Бетис один продолжал еще биться, окруженный толпой македонян, теснивших его. Александр, уязвленный тем, что победы досталась ему столь дорогою ценой, – ибо, помимо больших потерь в его войске, его самого только что дважды ранили, – крикнул ему: «Ты умрешь, Бетис, не так, как хотел бы. Знай: тебе придется претерпеть все виды мучений, какие можно придумать для пленника». Бетис не только сохранял полную невозмутимость, но больше того, с вызывающим и надменным видом молча внимал этим угрозам. Тогда Александр, выведенный из себя его гордым и упорным молчанием, продолжал: «Преклонил ли он колени, слетела ли с его уст хоть одна-единственная мольба? Но поверь мне, я преодолею твое безмолвие и, если я не могу исторгнуть из тебя слово, то исторгну хотя бы стоны». И распаляясь все больше и больше, он велел проколоть Бетису пятки и, привязав его к колеснице, волочить за нею живым, раздирая, таким образом, и уродуя его тело. Случилось это из-за того, что Александр утратил уважение к доблести, так как она была для него делом привычным и не вызывала в нем восхищения? Или, быть может, он настолько высоко ценил собственную, что не мог с высоты своего величия видеть в другом нечто подобное, не испытывая ревнивого чувства? Или же свойственная ему от природы безудержность гнева не могла стерпеть чьего-либо сопротивления? И, действительно, если бы она могла быть обуздана, она была бы обуздана, надо полагать, при взятии и разорении Фив 13 , когда у него на глазах было самым безжалостным образом истреблено столько отважных людей, потерявших все и лишенных возможности защищаться. Ведь тогда по его приказу было убито добрых шесть тысяч, причем никого из них не видали бегущим или умоляющим о пощаде; напротив, всякий, бросаясь из стороны в сторону, искал случая столкнуться на улице с врагом-победителем, навлекая на себя таким путем почетную смерть. Не было никого, кто бы, даже изнемогая от ран, не пытался из последних сил отмстить за себя и во всеоружии отчаянья найти утешение в том, что он продает свою жизнь ценою жизни кого-нибудь из неприятелей. Их доблесть, однако, не породила в нем никакого сочувствия, и не хватило целого дня, чтобы утолить его жажду мщения. Эта резня продолжалась до тех пор, пока не пролилась последняя капля крови; пощажены были лишь те, кто не брался за оружие, а именно: дети, старики, женщины, дабы доставить победителю тридцать тысяч рабов.

Глава II
О скорби

Я принадлежу к числу тех, кто наименее подвержен этому чувству. Я не люблю и не уважаю его, хотя весь мир, словно по уговору, окружает его исключительным почитанием. В его одеяние обряжают мудрость. Добродетель, совесть – чудовищный и нелепый наряд! Итальянцы гораздо удачнее окрестили этим же словом коварство и злобу. Ведь это – чувство, всегда приносящее вред, всегда безрассудное, а также всегда малодушное и низменное. Стоики воспрещают мудрецу предаваться ему.

Существует рассказ, что Псамменит, царь египетский, потерпев поражение и попав в плен к Камбизу 1 , царю персидскому, увидел свою дочь, также ставшую пленницей, когда она, посланная за водой, проходила мимо него в одеждах рабыни. И хотя все друзья его, стоявшие тут же, плакали и громко стенали, сам он остался невозмутимо спокойным и, вперив глаза в землю, не промолвил ни слова; то же самообладание сохранил он и тогда, когда увидел, как его сына ведут на казнь. Заметив, однако, из своих приближенных в толпе прогоняемых мимо него пленных, он начал бить себя по голове и выражать крайнюю скорбь 2 .

Это можно сопоставить с тем, что недавно произошло с одним из наших вельмож 3 . Находясь в Триенте, он получил известие о кончине своего старшего брата, и притом того, кто был опорою и гордостью всего рода; спустя некоторое время ему сообщили о смерти младшего брата, бывшего также предметом его надежд. Выдержав оба эти удара с примерною твердостью, он по прошествии нескольких дней, когда умер один из приближенных, был сломлен этим несчастием и, утратив душевную твердость, предался горю и отчаянью, что подало некоторым основание думать, будто он был задет за живое лишь этим последним потрясением. В действительности, однако, это произошло оттого, что для скорби, которая заполняла и захлестывала его, достаточно было еще несколько капель, чтобы прервать преграды его терпения.

Подобным же образом можно было бы объяснить и рассказанную выше историю, не будь к ней добавления, в котором приводится ответ Псамменита Камбизу, пожелавшему узнать, почему, оставаясь безучастным к горькой доле сына и дочери, он принял столь близко к сердцу несчастье, постигшее одного из его друзей. «Оттого, – сказал Псамменит, – что лишь это последнее огорчение может излиться в слезах, тогда как для горя, которое причинили мне два первых удара, не существует способа выражения».

Здесь было бы чрезвычайно уместно напомнить о приеме того древнего живописца 4 , который, стремясь изобразить скорбь присутствующих при заклании Ифигинии сообразно тому, насколько каждого из них трогала гибель этой прелестной, ни в чем не повинной девушки, достиг в этом отношении предела возможностей своего мастерства; дойдя, однако, до отца девушки, он нарисовал его с закрытым лицом, как бы давая этим понять, что такую степень отчаянья выразить невозможно. Отсюда же проистекает и созданный поэтами вымысел, будто несчастная мать Ниобея 5 , потеряв сначала семерых сыновей, а затем столько же дочерей и не выдержав стольких утрат, в конце концов превратилась в скалу –

Diriguisse malis1
Окаменела от горя 6 (лат.).

Они создали этот образ, чтобы передать то мрачное, немое и глухое оцепенение, которое овладевает нами, когда нас одолевают несчастья, превосходящие наши силы.

И, действительно, чрезмерно сильное горе подавляет полностью нашу душу, стесняя свободу ее проявлений; нечто подобное случается с нами под свежим впечатлением какого-нибудь тягостного известия, когда мы ощущаем себя скованными, оцепеневшими, как бы парализованными в своих движениях, – а некоторое время спустя, разразившись наконец слезами и жалобами, мы ощущаем, как наша душа сбросила с себя путы, распрямилась и чувствует себя легче и свободнее.

Et via vix tandem voci laxata dolore est2
И с трудом, наконец, горе открыло путь голосу 7 (лат.).

Во время войны короля Фердинанда со вдовою венгерского короля Иоанна, в битве при Буде 8 , немецкий военачальник Рейшах, увидев вынесенное из схватки тело какого-то всадника, сражавшегося на глазах у всех с отменною храбростью, пожалел о нем вместе со всеми; полюбопытствовав вместе с остальными, кто же все-таки этот всадник, он, после того как с убитого сняли доспехи, обнаружил, что это его собственный сын. И в то же время, как все вокруг него плакали, он один не промолвил ни слова, не проронил ни слезы; выпрямившись во весь рост, стоял он там с остановившимся, прикованным к мертвому телу взглядом, пока сила горя не оледенила в нем жизненных духов 9 , и он, оцепенев, не пал замертво наземь.

Chi puo dir com’ egli arde, e in picciol fuoco3
Кто в состоянии выразить, как он пылает, тот охвачен слабым огнем 10 (ит.).

Говорят влюбленные, желая изобразить терзания страсти:

misero quod omnes
Eripit sensus mihi. Nam simul te,
Lesbia, aspexi, nihil est super mi
Quod loquar amens.
Lesbia sed torpet, tenuis sub artus
Flamma dimanat, sonitu suopte
Tinniunt aures, gemina teguntur
Lumina nocte4
Увы мне, любовь лишила меня всех чувств. Стоит мне, Лесбия, увидеть тебя, как я, обезумев, уже не в силах что-либо произнести. У меня цепенеет язык, нежное пламя разливается по всему телу, звоном сами собой наполняются уши и тьмой заволакиваются глаза 11 (лат.).

Таким-то образом, в те мгновения, когда нас охватывает живая и жгучая страсть, мы не способны изливаться в жалобах или мольбах; наша душа отягощена глубокими мыслями, а тело подавлено и томится любовью.

Отсюда и рождается иной раз неожиданное изнеможение, так несвоевременно овладевшее влюбленными, та ледяная холодность, которая охватывает их по причине чрезмерной пылкости, в самый разгар наслаждений. Всякая страсть, которая оставляет место для смакования и размышления, не есть сильная страсть.

Curae leves loquunter, ungentes stupent5
Только малая печаль говорит, большая – безмолвна 12 (лат.).

Нечаянная радость или удовольствие также ошеломляет нас.

Ut me conspexit venientem, et Troia circum
Arma amens vidit, magnis exterrita monstris,
Diriguit visu in medio, calor ossa reliquit,
Labitur, et longo vix tandem tempore fatur6
Едва она заметила, что я подхожу, и увидела, в изумлении, вокруг меня троянских воинов, – устрашенная великим чудом, она обомлела; жизненный жар покинул ее кости; она падает и лишь спустя долгое время молвит 13 (лат.).

Кроме той римлянки, которая умерла от неожиданной радости, увидев сына, возвратившегося после поражения при Каннах 14 , кроме Софокла и тирана Дионисия, скончавшегося также от радости, кроме, наконец, Тальвы 15 , умершего на острове Корсике по прочтении письма, извещавшего о дарованных ему римским сенатором почестях, мы располагаем примером, относящимся и к нашему веку: так, папа Лев X, получив уведомление о взятии Милана, чего он так страстно желал, ощутил такой прилив радости, что заболел горячкой и вскоре умер 16 . И чтобы привести еще более примечательное свидетельство человеческой суетности, укажем на один случай, отмеченный древними, а именно, что Диодор Диалектик 17 умер во время ученого спора, так как испытал жгучий стыд перед своими учениками и окружающими, не сумев отразить выставленный против него аргумент.

Что до меня, то я не слишком подвержен подобным неистовствам страсти. Меня не так-то легко увлечь – такова уж моя природа; к тому же, благодаря постоянному размышлению, я с каждым днем все более черствею и закаляюсь.

Глава III
Наши чувства устремляются за пределы нашего «я»

Те, которые вменяют людям в вину их всегдашнее влечение к будущему и учат хвататься за блага, даруемые нам настоящим, и ни о чем больше не помышлять, – ибо будущее еще менее в нашей власти, чем даже прошлое, – затрагивают одно из наиболее распространенных человеческих заблуждений, если только можно назвать заблуждением то, к чему толкает нас, дабы мы продолжали творить ее дело, сама природа; озабоченная в большей мере тем, чтобы мы были деятельны, чем чтобы владели истиной, она внушает нам среди многих других и эту обманчивую мечту. Мы никогда не бываем у себя дома, мы всегда пребываем где-то вовне. Опасения, желания, надежды влекут к будущему; они лишают нас способности воспринимать и понимать то, что есть, поглощая нас тем, что будет хотя бы даже тогда, когда нас самих больше не будет. Calamitosus est animus futuri anxius7
Несчастна душа, исполненная забот о будущем 1 (лат.).

Вот великая заповедь, которую приводит Платон: «Делай свое дело и познавай самого себя» 2 . Каждая из обеих половин этой заповеди включает в себя и вторую половину ее и, таким образом, охватывает весь круг наших обязанностей. Всякий, кому предстоит делать дело, увидит, что прежде всего он должен познать, что он такое и на что способен. Кто достаточно знает себя, тот не посчитает чужого дела своим, тот больше всего любит себя и печется о своем благе, тот отказывается от бесполезных занятий, бесплодных мыслей и неразрешимых задач. Ut stuititia, etsi adepta est quod concupivit nunquam se tamen satis consecutam putat: sic sapientia semper eo contenta est quod adest, neque eam unquam sui poenitet8
И если глупость, даже достигнув того, чего она жаждала, все же никогда не считает, что приобрела достаточно, то мудрость всегда удовлетворена тем, что есть, и никогда не досадует на себя 3 (лат.).

Эпикур считает, что мудрец не должен предугадывать будущее и тревожиться о нем.

Среди правил, определяющих наше отношение к умершим, наиболее обоснованным, на мой взгляд, является то, которое предписывает обсуждать деяния государей после их смерти. Они – собратья законов, если только не их господа. И поскольку правосудие не имело власти над ними, справедливо, чтобы оно обрело ее над их добрым именем и наследственным достоянием их преемников: ведь и то и другое мы нередко ценим дороже жизни. Этот обычай приносит большую пользу народам, которые его соблюдают, а также желателен для всякого доброго государя, имеющего основание жаловаться, что к его памяти относятся точно так же, как к памяти дурных государей. Мы обязаны повиноваться и покоряться всякому без исключения государю, так как он имеет на это бесспорное право; но уважать и любить мы должны лишь его добродетели. Так будем же ради порядка и спокойствия в государстве терпеливо сносить недостойных меж ними, будем скрывать их пороки, будем помогать своим одобрением даже самым незначительным их начинаниям, пока их власть нуждается в нашей поддержке. Но лишь только нашим взаимоотношениям с ними приходит конец, нет никаких оснований ограничивать права справедливости и свободу выражения наших истинных чувств, отнимая тем самым у добрых подданных славу верных и почтенных слуг государя, чьи недостатки были им так хорошо известны, и лишая потомство столь поучительного примера. И кто из чувства личной благодарности за какую-нибудь оказанную ему милость превозносит не заслуживающего похвалы государя, тот, воздавая ему справедливость в частном, делает это в ущерб общественной справедливости. Прав Тит Ливий, говоря, что язык людей, выросших под властью монарха, исполнен угодливости и суетного притворства; каждый расхваливает своего повелителя, каков бы он ни был, приписывая ему высшую степень доблести и царственного величия 4 .

Быть может, некоторые и осудят дерзкую отвагу тех воинов, которые не побоялись бросить Нерону в лицо все, что они о нем думали. Первый из них на вопрос Нерона, почему он желает ему зла, ответил: «Я был предан тебе и любил тебя, пока ты заслуживал этого; но после того, как ты убил свою мать, как ты стал поджигателем, скоморохом, возницею на ристалищах, я возненавидел тебя, ибо чего же другого ты стоишь?» Второй же, когда ему был задан Нероном вопрос, почему он замыслил его убить, сказал на это в ответ: «Потому, что я не видел другого способа пресечь твои бесконечные злодеяния» 5 . Но кто же в здравом уме вздумал бы осуждать те бесчисленные свидетельства о мерзких и чудовищных преступлениях этого императора, которые заклеймили его после смерти и останутся на вечные времена?

Все хуже и хуже обстоят дела с раскрываемостью преступлений в Арастенском королевстве. Катастрофически не хватает судебных магов! В такой ситуации Флоссия Наррен, потомственный судебный маг, просто не может остаться в стороне. Десять лет назад она была вынуждена покинуть Арастен. Ведь тогда речь шла о безопасности близких людей. Но теперь не время думать о личных проблемах – нужно выполнять долг! И Флоссия с головой погружается в раскрытие множества запутанных преступлений, еще не зная, что ей предстоит встретиться с грозным противником, отыскать потерянную любовь, и наконец избавить королевство от безумного злодея, который… Впрочем, это пока секрет!

Случай из практики. Возвращение

Глава 1. Возвращение

Зима в этом году выдалась снежная и морозная. Путешествие мое вместо предполагаемых десяти дней растянулось на две дюжины. Я, впрочем, никуда особенно не торопилась.

Два дня пришлось провести на постоялом дворе – ехать дальше не было никакой возможности, поскольку снежная буря разыгралась не на шутку. Кого-то другого бессмысленное сидение на одном месте буквально в нескольких вессах от цели, возможно, вывело бы из себя, но, повторюсь, я не торопилась. На постоялом дворе было тепло, кормили отлично, а кроме того, сыскались попутчики. Небольшой торговый обоз также направлялся в столицу. Впрочем, обоз – это громко сказано, в нем было всего-то три груженые повозки, трое же возчиков, пятеро охранников, ну и сам хозяин, разумеется. Он не возражал против того, чтобы я присоединилась к ним, ну а мне хотелось въехать в город незамеченной. А скрываться, как известно, удобнее всего в толпе. Положим, девять человек, не считая меня, не такая уж большая толпа, но обоз обычно вызывает меньше интереса, чем одинокий путник без багажа.

Сидеть наверху было скучно, я спускалась в общий зал, курила, прислушивалась к разговорам: в основном возчики и купеческие подручные рассказывали о своих похождениях, но иногда это бывало забавно.

В этот раз я, кажется, задремала, а разбудил меня громкий разговор.

– А тут я ему и говорю – я один сделаю! – услышала я краем уха. Около соседнего стола собралось несколько человек, молодой парень что-то воодушевленно рассказывал, бурно жестикулируя. – А он мне – делай, тогда заплачу втрое! Ну, я пошел…

– Ну, всё, – хмыкнул бородатый мужчина, сидевший рядом со мной, – погнал вороного…

– Это вы к чему? – лениво поинтересовалась я из вежливости. Все, запертые в этих стенах бураном, отчаянно скучали, отчего же не поговорить?

– Да присказка такая, госпожа, – хмыкнул он. – Значит, врать взялся. В наших краях так говорят.

– Это в каких же? – спросила я.

– Да в Азоле, – ответил мужчина. – Я-то уж давно в Арастене, а присказки – дело живучее, никак не избавишься!

– И за что же вороные так пострадали? – фыркнула я. Азоль? Ах да, маленькое княжество на восточном рубеже Арастена. Говор у моего собеседника в самом деле казался непривычным – раскатистое "р", долгое "а". Акцент был не слишком явно выраженным (впрочем, он ведь сказал, что давно в Арастене), но явным.

– Сам не знаю, – пожал плечами мужчина и со вкусом затянулся. Трубка у него была знатная – длинная, изогнутая, на юге такие в большой моде. – Примета вроде такая еще есть: рыжие кони к радости снятся, белые – к печали, а вороные – к обману. Это старух надо спрашивать, а я-то что знаю? Ну вот, и говорят, если кто враками увлекся – "вороного погнал". А если кого облапошили – тот "вороного оседлал".

– Надо же, как забавно, – улыбнулась я, и беседа наша на этом прекратилась сама собою. Мужчина нашел себе более словоохотливого собеседника, а я решила, что пора ложиться спать.

Люблю такие случайные разговоры: нет-нет, а узнаешь что-нибудь любопытное. Хотя присказка мне эта вовсе ни к чему…

Назавтра буран немного утих, и стало возможно отправиться в дорогу. Моя лошадь плелась нога за ногу, утопая в снегу, повозки тоже еле тащились. Ветер хлестал в лицо ледяной крошкой, так что я вынуждена была замотать голову длинным шарфом. Моему примеру вскоре последовали и попутчики, так что все мы стали неотличимы от жителей северных островов. Я в особенности, поскольку направлялась в столицу прямиком оттуда и даже не сочла нужным сменить тамошнюю одежду на принятую в здешних краях.

После полудня, когда до столицы оставалось не более пары часов езды, ветер немного унялся, снег прекратился. Впрочем, разматывать шарф я не стала – лицо совсем обветрится… К тому же, так меньше была вероятность, что моя запоминающаяся физиономия привлечет чье-то внимание в городе. Мне не хотелось бы, чтобы о моем прибытии узнали раньше, чем я сама захочу о нем сообщить, а всем глаза не отведешь.

– Кто это там? – привстал вдруг в стременах один из охранников.

– Успокойся ты, – остановил его второй, постарше. – Чтобы кто в двух шагах от города орудовал, такого не бывало. Да ты посмотри внимательно, это ж военные…

– Иные военные сами почище разбойников будут, – проворчал первый, но дергаться перестал.

Я прищурилась на неожиданных попутчиков. С ответвления дороги на тракт свернуло около десятка всадников. Точно, военные, причем не простые солдаты, а королевские гвардейцы, форма их мне отлично знакома. Выглядели они изрядно потрепанными, а лошади их – очень усталыми. Любопытно, откуда это едут сии достойные представители племени вояк? Усмиряли кого-то? Но почему тогда королевские гвардейцы, а не просто армейцы, да еще в столь малом количестве? Или выполняли какое-то особое поручение? Вполне может быть…

Один из гвардейцев, предводитель, привлек мое внимание. Вернее, я обратила внимание на его уверенную посадку и манеру управлять лошадью: одними коленями, почти не прикасаясь к поводьям. Таких всадников я всегда уважала. Его рослый буланый жеребец чарремской породы выглядел не таким заморенным, как лошади остальных гвардейцев, и довольно бодро рысил вперед.

Гвардейцы, против ожидания, дождались нас, придержав лошадей. Хозяин обоза, представительный пожилой мужчина с окладистой бородой, выехал вперед и, поравнявшись с гвардейцами, весьма учтиво приветствовал их предводителя. Я, из вечного своего любопытства, пришпорила лошадь, чтобы оказаться поблизости.

– Вы направляетесь в столицу или проездом в наших краях? – поинтересовался гвардеец на буланом жеребце. Из-за снега было не разобрать знаков отличия.

– В столицу, – важно кивнул купец. – Вот, кое-что на продажу имеется, господин.

– Хорошо, – коротко кивнул гвардеец. Голос у него оказался хриплый и простуженный, лицо, как у всех остальных, скрыто шарфом. Я, наконец, разглядела нашивки – капитан, надо же. Не такой уж малый чин для гвардии! – Надеюсь, вы не будете возражать против нашего общества?

– Ни в коем случае, – поспешил заверить купец. – Это большая честь для нас, господин. Мои люди, я уверен, будут рады, что наш скромный обоз будут сопровождать славные гвардейцы Его величества…

Прочитав коментарии модус.Я все больше верю в переселение души в новое тело.Спасибо.Удачи Вам.

Оценка 5 из 5 звёзд от viktor 25.05.2017 19:40

модус травками не только лечится, но и курит их.))

Natka-nata 01.01.2016 05:01

опять МОДУС замудохал

Оценка 3 из 5 звёзд от Гость 31.12.2015 04:29

Однако, я не ко всем так категорична. И я знаю хороших лекарей! С одним лично знакома.
Здоровья и болезнь – они противоположны друг дружке между тем идут бок обок эти вечные спутники. Попеременно неся с собой, то наслаждение, то огорчение, сопряженное с известной мерой страдания.

Оценка 5 из 5 звёзд от modus_2005 31.12.2015 01:35

Предмет рассмотрения 3)
Новые болезни возникают от нерадивости докторов.
К медикам следует обращаться в последнюю очередь, ибо, как показывает мой жизненный опыт, в момент лечения одного поставленного врачами диагноза доселе неведомой телу болезни появляются симптомы на новые недомогания.
Я уважаю медицину, как науку – она полезна человечеству, но я не питаю доверия к врачам, которые дают нам те или иные рекомендации к разного рода лекарственным средствам микстурам пилюлям и т.п. ибо их мнение, заверения, утверждение не тождественно и
несогласованно между собой. И даже простой сироп от кашля каждый трактует на свой лад.
Один говорит одно, второй декламирует другое, третий излагает свою теорию, по которой выходит, что он прав, а все вокруг несут полный бред!
У всякого лекаришки найдётся сотня доводов склонить страждущего на свою сторону, а если лекарство не подействовало, а что ещё хуже причинило большой вред организму, тогда виной всему сам пациент: мол, Вы неверно батюшка соблюдали предписания, не выполняли назначенные процедуры...
Врачам-людям надо ещё постичь азы медицинской науки, а не браться за практику не изучив все тонкости этого искусства.
Лично я приветствую лечение нетрадиционной медициной.
Мне по душе травками лечится, чем пичкать себя таблетками.
Отправляясь к врачу, больной доверяет ему, прежде всего свой недуг, чтобы после качественно проведённых манипуляций излечить пораженную область, дав организму естественным путём пойти на поправку.
Животные в этом деле преуспели гораздо больше и веками успешно занимаются «врачебной практикой»!
Кошкам, собакам дар целительства дан природой, заложено в их хрупких жилках благотворное «снадобье».
Моя кошка прелесть! Со мной Маша (так зовут кошку) сидит, столько сколько по её мнению считает нужным. Дозу целительных свойств она отдаёт мне со знанием профессионального лекаря, я ей доверяю гораздо больше, чем докторам-людям.
Маша отлично чувствует меня, моё настроение, где что болит, чувствует малейшее изменение. я на опыте знаю, что мысли материализуются и когда е5го-то захочешь, то постоянно думаешь, думаешь, думаешь об этом.
с животными то же самое - они ловят наши мысли и приходят на выручку. Моя Машутка тому подтверждение!
Когда у моей мамы заболели ноги – она Маша не отходила от них ни на шаг, ночами грела ноги ложилась своим телом на болевые точки. Перемещаясь по ноге, это чувствительно животное, отлично снимала боль, перенося её на себя. Как только боль утихла "грелочка" перестала проводить сеансы выгревания, потому что почувствовала, что всё что от неё зависело она сделала. Ибо, как выяснилось позже, болезнь оказалась не излечимой.
Вся многолетняя практика врачей основана на опытах над кем-то, но не над собой. Хоть раз примени они ново-ведённый метод лечения от какого-то заболевания на себе, то результат потряс бы всю медицинскую коллегию, а больные перестали быть «подопытными кроликами».
При моём состоянии (ДЦП) повышение мышечного тонуса явления не редкое, но причиняющее массу неудобств. Меня показывали ряду специалистов - все разводили руками. Годы шли, а тонус прогрессировал, дойдя до высшей своей точки. Мы обратились за советом к двум нервопатолагам местному и киевскому. Мне порекомендовали одно сильно действующие лекарство, в один голос уверяя: лучше вы не найдёте! Прочитав инструкцию, я пришла в ужас от количества побочных эффектов, однако выбирать не приходилось. Скрепя сердцем приняла первую дозу порошка… Результат на лицо! Улучшения, конечно, ни на грамм, зато через неделю полторы возникло явное ухудшение в области живота. Травя себя «супер» таблетками чуть не угробила себе желудок.
Только наивный верит тому будто бы и в аспирине не содержится вредоносной субстанции.

Оценка 5 из 5 звёзд от modus_2005 31.12.2015 01:34

Предмет рассмотрения 2)
Мы на Земле всего лишь гости...
***
Земля – чудесная страна!
Земля – восторгами полна!
Земля! Как сказка наяву!
Земля – на ней теперь живу!
Земля! Не уходи, постой!
Земля! Побудь ещё со мной!
Земля! Кричу, зову, но нет!
Увы! Земли уж следа нет...
В иные берега отправилась душа моя...
________________________________________________________
Я люблю жизнь и хочу жить вечно не этой планете, увы - это невозможно.
Я бы хотела, чтобы жизнь не кончалась, чтоб всегда продолжалась для тех, кто хочет жизни вечной на Земле, как я.
Отбросим в сторону все анатомические хитрости, которые раскрывают тайны человеческого тела и оно показано, как на ладони, говоря медицинским языком под рентгеном. Пойдем дальше.
В детстве меня занимал вопрос: кто и как управляет нашим телом? Неужто, части тела сами приходят в движения, ходят, разговаривают, думают… Позже окунаясь в упоительную страну знаний я нашла ответы на многие, многие вопросы. Узнала также про анатомическую сторону человеческого естества, но научные объяснения не полностью удовлетворили моё естественное любопытство. И не мудрено! Пытливость присуща нам от рождения.
Ибо такова потребность разумных существ – тяга к познанию, от досужих сплетен до чего-то глубокого, высокого, вечного.
Что до меня, то мне чужды сплети, я не любопытна, но я любознательная.
Зарождение и развитие различных форс жизни претерпела ряд этапов эволюции, все они прямым или косвенным путём обозначились на наземных цивилизациях. Не говоря уже о подземных отдельно взятых мирах.
Предела чего-либо нет. Понятия «предел» есть ни что, иное, как ограничение в чем-либо, за грань которого не позволяет ступить малый потенциал, воспитание, скромность, недостаточное накопление материальных средств… Те, кто всё же осмелился выйти за пределы мыслимого, приобрёли статус гениев-изобретателей. Осуществляя свои дерзновенные мечты – они внесли существенный вклад в развитие и культуру человечества. Корабли, велосипед, паровоз, машина, телефон, холодильник и т.д. и т.п. Все эти вещи в известной степени улучшили и украсили житие-бытие человеческого детёныша.
Прискорбно, что наравне с полезным в руках людей стали появляться совершено не нужные ужасные, губительные, убийственные орудия – одно их таких носит название атомная бомба.
Однако не всё подвластно нашему разумению, не все катастрофы способны мы отвратить от себя или хотя бы, не впасть под их наплыв. Несомненно, и то, что существует великое множество вещей, которые нам не понятны и с точки зрения науки необъяснимы. То, что наука не в состоянии пояснить – она обозначает такими понятиями как «аномалия», «феномен», «фантом». Духовный мир – эту почти невесомую материю, что находится, в нас нельзя измерить простой аномалией. Тонкая божественная нить, связывающая телесное и духовное говорит о том, что – она душа управляет телом. Когда ткани стареют, отмирая, не порождают более молодые и здоровые, то душе незачем оставаться подле. Она покидает телесную оболочку, в которой пребывала ровно положенный ей срок. Тот, Кто вселяет в живой организм душу, Тот насыщает его разумом. В сущности, душа есть уникальная форма разума.
Жизнь после смерти не останавливается – она переходит в новый этап.
Завершая на Земле миссию свою, душа человека покидает бренное тело и отправляется в дальнее странствие
Жизнь же на Земле продолжатся для новых и новых поколений людей, но для одного человека она рано или поздно заканчивается, но его душа живёт вечно.

Оценка 5 из 5 звёзд от modus_2005 31.12.2015 01:32

Одаренность этого человека не подлежит сомнению, его скромность достойна его самого, а стиль письма его заставляет вникнуть, постичь и переосмыслить самые волнующие моменты нашей жизни.
Писать может любой из нас, но создавать, что-то поистине гениальное и в тоже время постое, близкое и понятно каждому из нас, дано не всем, но лишь избранным.
Автор сих трудов пребывал в полной уверенности в том, что его Опыты просуществуют недолго и в скором времени о них не вспомнят даже те, кто был в приятельских отношениях с их создателем..
Но вопреки скептическим прогнозам последнего гуманиста предсказание его не сбылись.
И по сей день «Опыты» издаваемы и читаемы!
Проходят дни сменяются нравы, обычаи, устои народов и целых держав. Старые правители государств уходят, на их смену приходят более современные, более дерзкие, более амбициозные, более алчные приемники. Но в суматохе не счисленных стремительных часов «Опыты» Монтеня не устаревают, не утрачивают своей целостности своей мудрости, ибо написаны они исходя из собственных наблюдений, и касаются вещей, с которыми, так или иначе, сталкивает нас судьба
Вода камень точит. Ум же упражняет мысль, оттачивая и совершенствуя её.
Монтеневские произведения, как нельзя более подходят для развития и продолжения мысли как для людей сведущих в различных сферах знаний, так и для тех, кто не занимается бурной научной деятельностью. Это книга для различного типа населения от высокопоставленного чиновника, до простого и уважаемого гражданина.
Что касается меня, то я придерживаюсь такого правила: знай изречения мудрецов стародавних, но имей своё суждение обо всём.
Во время чтения мысленно я вела «беседу» с книгой, вернее сказать «диалог» с Монтенем. Прочитанный материал дал мне почву для собственных измышлений и воззрений, по сути – они и составляют мой ответ на философские изречения Мишеля Эйкема де Монтеня обращённые к читателям.
Разумеется, свои размышления я не считаю умудрёнными, я лишь описываю то, что скопилось в душе.
Для меня нет ничего лучше, как открыть чистый лист бумаги и на нём излагать сложившееся мнение о том, или ином обстоятельстве.
Предмет рассмотрения 1)
Мученические ощущения.
Боль сама по себе злом не является, ибо она есть состояние физическое или душевное. Войдя в болезненное состояние существа, переносят его по-разному, каждый старается избавить себя от болевого дискомфорта.
Страдания исходят исключительно от племя под названием человек.
Телесные недуги, бичевания путём принуждения, всяческого рода истязания и прочие виды боли человек сносить покуда хватает сил. В категорию «невыносимой» боль попадает лишь в двух случаях: первый случай, когда стерпеть её выше сил при этом человек падает в обморок, обострённость чувств исчезает на короткий период времени. Второй более печальный случай, когда тело не выдерживает подобных мук и душа его отлетает на небеса.
Всякое нанесенное негативное влияние, любое отрицательное давление обернётся против тебя. Остаётся пожелать: будьте благоразумны в поступках своих, люди! Докажите, что вы самые разумные существа на планете Земля. Увы! «агитировать» разум людской пропагандистскими речами и уговорами не причинять вред, а вместе с ним и боль ни себе, ни другим занятие бесполезное и обречено на провал.
Нет, никто меня не слышит, но если кто услышал отдельные фразы, берутся за животики и хохочут до упадка сил, до того весёлым кажется им мой призыв. Что ж убеждать не стану. У меня нет намерения
кого-то убеждать, моё дело рассказать о своей точке зрения. Продолжу. Ах, человек, человек – он вечно стремится к высотам. Оседлав честолюбие, но, не удержавшись в седле самодовольства, выпустив удила эгоизма – он под оглушающие звуки какофонии приземляется на осколки разбитых чаяний.

Ее читал Пушкин, она постоянно лежала на столе Льва Толстого. Эта книга была самой популярной в XVI-XVII веках. Ее автор - Мишель Эйкем де Монтень (д. р. 28.02.1533 г.) - принадлежал к новой волне французских дворян, произошедшей из купеческого сословия. Отец будущего писателя Пьер Эйкем пребывал на королевской службе, мама была родом из богатой еврейской семьи.

Папа серьезно относился к обучению сына. Он сам был человеком весьма образованным, а в семье витал дух античности. Воспитателем маленького Мишеля взяли человека, не знающего французского языка вообще, но сведущего в латыни.

Образование и социальный статус

Мишель Монтень имел все возможности сделать блестящую карьеру государственного чиновника. Он обучался в лучших учебных заведениях страны: после колледжа в Бордо блестяще закончил университет в Тулузе. Вновь испеченный 21-летний правовед вступил в судейскую должность королевского советника сперва в Периге, но вскоре перевелся в родной город Бордо. На службе его ценили, у него были там друзья. Эрудированный чиновник дважды избирался на должность советника.

В 1565 г. Мишель выгодно женился на французской дворянке Франсуазе де Шансань. А спустя три года, после смерти отца, вошел во владение родовым поместьем Монтень, отказавшись от карьеры в суде. В дальнейшем Мишель Монтень вел жизнь поместного дворянина, посвятив себя литературному труду.

Именно в родовом гнезде опыт Монтеня излился на бумагу.

По сути это были досужие записи образованного прогрессивного аристократа. Он их создавал на досуге в течение пятнадцати лет, особо не утруждая себя трудом. В течение этого времени некоторые взгляды философа изменились, поэтому читатель вдумчивый отыщет в «Опытах» несколько идей диаметрально противоположных.

Французский философ-гуманист писал в стол, даже не помышляя о публикации.

Формальная структура произведения

Как вольное собрание своих наблюдений, размышлений, сочинений создавал Мишель Монтень «Опыты». Краткое содержание этого сочинения в предельно сжатой форме можно выразить фразой: оригинальный взгляд писателя эпохи Возрождения на жизнь и перспективы развития современного ему общества.

Сам сборник состоит из трех томов. Эссе, содержащиеся в каждом из них, собраны в хронологическом порядке их написания.

Первый том «Опытов» Мишеля Монтеня повествует в форме эссе:

О том, как разными способами достигается одно и то же;

О том, что намерения наши есть судья поступков наших;

О праздности;

О скорби;

О лжецах и о многих других вещах.

Второй том написал в такой же форме сборника М. Монтень. «Опыты» наполнились авторским пересказом античных и христианских авторов о разных сферах бытия человека:

О его непостоянстве;

О делах, отложенных до завтра;

О родительской любви,

О совести;

О книгах и т. д.

Третий том рассказывает читателям:

О лестном и полезном;

Об искусстве беседовать;

Об общении;

О человеческой воле;

О суете и еще о десятках иных видов деятельности людской.

Исторические условия возникновения монтеневского гуманизма

Вольнодумство в средневековой Франции времен Карла IX было смертельно опасным. Шла кровавая (по сути гражданская) война между католиками и протестантами. Католическая церковь, мотивированная 1545-1563 гг., боролась с Реформацией на родине Мишеля Монтеня, военизировав орден францисканцев и предоставив ему чрезвычайные полномочия.

В социально-политической жизни Франции возвратились жуткие времена инквизиции. Католическая церковь реанимировала силовые методы, чтобы подавить набирающее силу протестантство.

И иезуитов контролировали общество, борясь с несогласными. Воинам-монахам было позволено папой римским по воле начальника свершать даже смертные грехи относительно иноверцев. Не отставали от иезуитских в жестокости и карательные государственные акции. В родном городе Бордо 15-летний парень, будущий философ, стал свидетелем коллективной казни, устроенной маршалом Монморанси, уполномоченным умиротворить горожан, восставших против повышения налога на соль. Было повешено 120 человек, а городской парламент ликвидирован.

Во времена всеобщего страха писался сборник эссе, вобравший опыт Монтеня, писателя-гражданина и гуманиста. В то время во Франции непрерывно лилась кровь... Философ, как и все общество, с содроганием воспринял резню, спровоцированную Марией Медичи в Париже во время так называемой когда было зарезано до 30 тысяч французских протестантов.

Сам Монень принципиально не примыкал ни к одной из противоборствующих религиозно-политических сил, мудро добиваясь гражданского мира. Среди его друзей были и католики, и протестанты. Неудивительно, что царящему в стране произволу, догматизму и реакционности идейно противостоял человеческий и философский опыт Монтеня.

В последний период своей жизни философ поддерживал приход к власти государя Генриха IV, способного прекратить религиозные войны и покончить с феодальной раздробленностью.

Гражданская и человеческая позиция

Он противопоставил принцип «философствовать - значит сомневаться» догматической теологии, схоластике, отвлеченной от жизни, мотивированно выступил с критикой католиков в религиозном нечестии, несоблюдении христианских заповедей.

При этом заметим, что по своей сути философ не был трибуном, общественным лидером. Хотя для его современников откровением кажутся выводы, которые сделал Мишель де Монтень.

«Опыты», написанные рукой философа-гражданина, содержат сожаление о том, что «небесное и божественное учение» пребывает в «руках порочных». Это он осознал, «пропустив поток размышлений сквозь себя». (Следует понимать особенности его личности.)

Монтеню как человеку была свойственна раздражаемость ума, поэтому он предпочитал не вступать в дебаты и творил исключительно в уединении. Свои работы он читал узкому кругу друзей и этим был вполне удовлетворен. Его критический ум не приемлел чинов и авторитетов. Любимой фразой Мишеля была следующая: «Для камердинера героев не существует!» Он все происходящее соотносил со своей личностью. «Моя метафизика - изучение самого себя», - говорил философ.

Кабинет писателя находился на третьем этаже башни замка Монтень, и его окна допоздна были освещены...

Учение о мудрости в обыденной жизни

Сверхпопулярной в Европе XVI-XVII веков была книга «Опыты» Монтеня. Чуткий ум ученого уловил новые социальные реалии становления буржуазного общества. Философ в условиях тоталитаризма призвал к жизни античные идеи индивидуализма, толерантности, ироничного отношения к действительности.

Монтень заявляет, что для человека абсолютным злом не является некий эклектический, выдуманный инквизицией дьявол. Зло, с его точки зрения, есть верование без улыбки, фанатичная вера в единственную истину, не подвергающуюся сомнениям. Именно она служит основой для разворачивания спирали насилия в обществе.

Философ искал и находил (о чем мы расскажем ниже) принципы построения идеального общества. Он относился к свободе личности как к высшей ценности.

По мнению философа, для счастливой жизни человека в ней должны быть уравновешены удовольствия и забота о собственном здоровье. Ведь, судя по логике античных мудрецов, большинство удовольствий манят и привлекают людей для того, чтоб его погубить.

В своей книге де Монтень («Опыты») воспроизводит забытое в средневековой Европе античное учение о ловушках сознания, которым человек подвержен.

В частности, совсем немногим людям дано осознать настоящую природную красоту, скрытую за внешней простотой. Человеку не свойственно напрячь свой ум для того, чтоб уловить «тихое сияние красоты».

Собственный путь познания

Как альтернативную книгу идеям идеологии, впоследствии осужденной и самим ее автором - католической церковью, написал Мишель Монтень «Опыты».

Краткое содержание этого сборника эссе может быть выражено в идеях буржуазного индивидуализма. Трехтомная книга являет собой не связанные общим сюжетом блестящие мысли образованного аристократа, предваряющего эпоху Возрождения. Это труд глубоко эрудированного человека. В общей сложности сборник эссе содержит более 3000 цитат средневековых и античных авторов. Чаще других философ цитировал Вергилия, Платона, Горация, Эпикура, Сенеки, Плутарха. Среди христианских источников им упоминаются мысли из Евангелия, Ветхого завета, высказывания апостола Павла.

На стыке идей стоицизма, эпикурейства, критического скептицизма создал Мишель Монтень «Опыты».

Его изречение о том, что «души сапожников и императоров скроены по одному образцу», стало через два века, в 1792 г., эпиграфом газеты - печатного органа Великой Французской революции.

Источники идей философа

Очевидно, что во времена контрреформации философский опыт Монтеня, оспаривающего позицию католической церкви, мог быть лишь тайно излит на бумаге.

Его взгляды шли вразрез с официальными, догматическими и прокатолическими. Он имел мощные теоретические источники, из которых черпал идеи для своих взглядов на будущее общественное устройство.

Ученый, в совершенстве зная латинский и древнегреческий языки, прочел в подлинниках и знал в совершенстве труды ведущих античных философов. Также философ слыл одним из самых сведущих толкователей Библии во Франции.

Изучение пороков цивилизации по принципу антитезы

В XVI веке в другом земном полушарии происходило окончательное покорение европейцами Нового Света. Как раз в то время, когда писал М. Монтень «Опыты». Краткое содержание этого агрессивного и недружественного действа нашло свое отражение и в главной книге философа.

Достаточно подробно ученый знал о ходе кампаний в Америке. Будучи на службе у короля, он присутствовал на организованных миссионерами встречах монарха со знатными индейскими вождями. А у него самого был слуга, десяток лет своей жизни посвятивший службе в Новом Свете.

Реальный облик обогатившихся нуворишей - завоевателей Америки - на поверку оказался неприглядным. Его по-граждански смело показал М. Монтень («Опыты»). Описание сути этого первого геополитического взаимодействия народов двух континентов свелось к банальному порабощению. Вместо того чтобы достойно нести в мир учение Христа, европейцы пошли путем грехов смертных.

Коренное же население Нового Света оказалось в библейской роли агнца на закланье. Ученый подчеркнул, что народ, живущий без богатства и бедности, без наследства и раздела имущества, без рабства, без вина, хлеба, металла, обладал душевными качествами более высокого порядка, чем европейцы. В словарном запасе туземцев даже не существовало слов, обозначающих ложь, обман, прощение, предательство, зависть, притворство.

Философ подчеркивает гармонию межличностных отношений коренного населения Нового Света. Не испорчены цивилизацией социальные устои их общин. Равных себе по возрасту они называют братьями, младших - детьми, старших - отцами. Старшие, умирая, передают свое имущество общине.

Гуманист о моральном превосходстве ранних цивилизаций

Указав, что в ремеслах и градостроительстве племена Нового Света не уступали европейцам (архитектура майя и ацтеков), ученый сделал акцент на их моральном превосходстве.

По критериям порядочности, честности, щедрости, прямодушия дикари оказались гораздо выше своих завоевателей. И именно это их погубило: они сами себя предали, продали. Миллионы туземцев были убиты, весь уклад их цивилизации был «перевернут вверх дном».

Ученый задается вопросом: «А был ли другой, цивилизационный вариант развития? Почему бы европейцам было не склонить эти девственные души христианскими ценностями к высоким идеалам? Случись так, человечество бы было лучшим».

Вера и Бог в понимании философа

Показывая несостоятельность идеологии контрреформации, ученый вместе с тем доносит до сознания читателей необычайно чистое и ясное понимание феномена Бога и веры.

Бога он усматривает существом абстрактным, вневременным, вездесущим, не связанным ни с человеческой логикой, ни с течением обыденной жизни. Таким образом, категорию Бога увязывает с существующей природой, с первопричиной всего сущего Мишель Монтень («Опыты»).

Такое восприятие Бога связано с настолько глубокими изменениями личности, что по сути, человек, идущий по пути веры, проходит целую эволюцию. И в конце этого пути дары получает, по сути, уже другое существо.

Познавать Бога с помощью глубокой веры означает вступать в прямое общение с ним непосредственно. А это, в свою очередь, служит для искренно верующего защитой от сотрясания «человеческими случайностями» (насилием власти, волей политических партий, пристрастием к переменам, внезапной переменой взглядов).

Вместе с тем Монтень скептически относится к идее бессмертия души.

Развитие положений стоицизма и эпикурейства

Религиозному догматизму Мишель Монтень противопоставил культурные античные традиции эпикурейства и стоицизма. Подобно Эпикуру, французский философ называл этику (науку о морали и нравственности) важнейшей для гармонизации общества и «лекарством для души» каждого человека. Именно этика, по его мнению, может стать уздой для пагубных страстей человека. Отдает должное стоическим взглядам о превосходстве чистого разума над изменчивыми чувствами человека книга «Опыты».

Мишель Монтень, осмысливая главные этические ценности, ставит добродетель превыше любых человеческих качеств, в том числе и пассивной доброты. Ведь добродетель является следствием разумных целенаправленных волевых усилий и приводит человека к преодолению своих страстей. Именно благодаря добродетели, по мнению Монтеня, человек может изменить свою судьбу, избежать грозящих ему фатальных необходимостей.

Ученый сформулировал многие постулаты современной европейской культуры. Причем его мышление предельно образно. Например, показывая порочность искусственного неравенства людей в феодальном обществе, философ говорит о «бессмысленности становиться на ходули, ведь все равно придется идти своими ногами. Кроме того, человек даже на самом возвышенном троне будет восседать на собственном седалище».

Заключение

Современными читателями, на удивление, органично воспринимается авторский стиль, в котором писал Монтень «Опыты». Отзывы их подчеркивают близость стиля средневекового автора с современными блогерами: автор писал на досуге, чтобы заполнить этим занятием свое свободное время. Он не вдавался в детали оформления, структурирования своего труда.

Монтень попросту писал одно эссе за другим на злобу дня, а также под впечатлением событий, книг, личностей.

Примечательно то, что эта книга проникнута личностью автора. Ее он, как известно, первоначально адресовал своим друзьям в память о себе. И это удалось! Сочинение получилось дружественное. В нем читатель зачастую находит для себя дельные советы. Такие, какие бы ему дал старший брат.

Мишель монтень опыты читать онлайн том 1. Другие книги схожей тематики. Исторические условия возникновения монтеневского гуманизма