Дмитрий петров лингвист биография. Мега-интервью с Дмитрием Петровым. Словарный запас

Ток-шоу «Полиглот» на канале «Культура» быстро стало самой рейтинговой программой в этом непростом сегменте вещания (образование и просвещение нашего народа). Да и многим худфильмам оно даст большущую фору. Не говоря уже о программах новостей. И вот почему - Дмитрий Петров создал свою уникальную методику, которая интересна людям сама по себе, просто как увлекательная игра. Да и кто теперь не мечтает выучить английский или итальянский язык за пару месяцев в совершенстве! (Так, на всякий случай). Отрадно, что «Медведь» открыл Петрова за много лет до канала «Культура». И сделал это наш великий Игорь Свинаренко. Этот разговор мы и подвергаем фактически перепосту - читайте все, и фанаты, и не фанаты Петрова, и просто люди, которым по-прежнему, несмотря ни на что, интересно саморазвитие и самообразование. Читайте, ибо оно того стоит.

Дмитрий ПЕТРОВ: ПЕРВАЯ ДРЕВНЕЙШАЯ - ЭТО МОЯ

За две недели он может выучить любой иностранный язык.

За неделю научить основам любого языка другого человека. На этом фоне бледно выглядят те факты, что он в разной степени владеет 30 языками, преподает синхронный перевод в Лингвистическом университете им. Мориса Тереза и переводил для всех президентов, какие у нас только были... Этого могучего полиглота зовут Дмитрий Петров. С ним встретился Игорь Свинаренко, который, зная всего-то с пяток языков, несколько робел в присутствии такого сильного собеседника.

ВВЕДЕНИЕ В ЯЗЫКОЗНАНИЕ

- Дмитрий! Вот скажи мне: почему люди, за редкими исключениями, не знают иностранных языков?

Тут все дело в мотивации. Большинство рассуждает так: «Да, надо бы выучить, а то некрасиво как-то...» Но это не работает. Выучить можно только по необходимости или по страстному желанию.

А, это когда человек уезжает жить в другую страну, или бизнесом занялся с иностранцами, или роман с заморской дамой...

И то и другое и третье - серьезные факторы, способствующие освоению языка. Хотя, как мы знаем, есть люди, которые годами и десятилетиями живут в стране и не знают ее языка.

Вот русские почти сплошь не знают языков бывших советских республик... А жители республик - знают русский, как правило...

Опять-таки дело в необходимости. Надо разделять эти две вещи: язык - и нацию, которая этот язык создала. Вот английский язык - глобальный. Но никто его уже не связывает с англичанами и с Англией как со страной.

- А связывает с Америкой.

Да и с Америкой не особо. Китаец может общаться с французом по-английски, не вспоминая ни про Англию, ни про Америку. Они просто используют это язык для коммуникации, это удобно. Возьмем Индию: англичане были колонизаторами, потом они ушли, а язык остался, все им пользуются с удовольствием и не переживают. С русским языком та же история. Представим, что Россия как большая льдина отколется и уплывет - как будут разговаривать между собой Ющенко и Саакашвили? Вряд ли на английском...

- А что Казахстан, куда ты зачастил в последнее время?

Русскоязычных казахов очень много. Больше 50% населения Казахстана - казахи, но, думаю, лишь меньшинство казахов прилично знают свой язык. И чувствуют себя нормально: в обеих столицах, Алматы и Астане, основной господствующий во всех сферах язык - русский. (Без казахского трудно обойтись только на самом юге, там да, надо знать...)

Я в путешествиях всегда прислушиваюсь к попсе: на каком она языке? Это важный критерий! Так вот на всем постсоветском пространстве включая Прибалтику звучит наша попса. Значит, русский язык тут надолго... Массовая культура, сериалы, КВН, газеты-журналы - и тут очень много русского языка.

Представим, что Россия как большая льдина отколется и уплывет - как будут разговаривать между собой Ющенко и Саакашвили? Вряд ли на английском...

А вот еще один мощный фактор: образование. В мире всего с десяток языков, которые могут угнаться за быстрыми изменениями, переварить весь объем информации, у которых есть потенциал и ресурс. Немного существует языков, на которых есть вся необходимая литература по науке и новым технологиям. Это особенно ярко видно в Интернете. 10 лет назад он был англоязычный практически на 100 процентов. Потом еще несколько языков отвоевали себе какое-то пространство. Русский в их числе. А еще китайский, японский, корейский, в Европе это французский, немецкий, португальский и итальянский. В последнее время еще арабский Интернет появился...

Язык - это вообще аполитичная и апатриотичная структура. Это как мобильная связь. Мы можем с тобой создать свою систему сотовой связи. И будем внутри нее перезваниваться, и еще с десяток наших друзей туда притащим. Для прикола это хорошо. Но функционально ли? Язык - это система коммуникации, тут тоже важно количество абонентов. Их много в английском, русском, китайском языках. Это многомиллионные армии абонентов, а это дает на несколько порядков больше возможностей в бизнесе, образовании...

МИФЫ

- Вот ты сколько языков знаешь?

Это вопрос очень деликатный... Что это такое - знать язык? Знать на нем много слов? Но словарный запас - только один из параметров, далеко не единственный. И даже не самый главный. А еще любят так спрашивать: «Сколько ты знаешь в совершенстве?»

- Даже меня и то спрашивают. И что ты отвечаешь?

Ни одного. Я и русского не знаю в совершенстве...

Да... Надо в детстве жить в стране, иначе никак не выучить. Как Виктор Суходрев, переводчик разных наших президентов, - тот детство провел в Англии. Когда заходит речь про совершенство, то люди часто вспоминают про Штирлица. Вот уж кто безупречно говорил по-немецки!

Ну, истории про Штирлица - это, конечно, сказки 1001 ночи. Если только он не вырос в среде...

Ну да. А если вырос в ней, то как тогда он мог пройти по анкете в чекисты? А можно сказать, что владеть языком в совершенстве - это значит все понимать, говорить бойко, грамотно и без акцента?

Да, вокруг знания языка столько устойчивых мифов! Вот говорят: некий человек говорит на языке без акцента. Но это абсурд, потому что каждый человек говорит на любом языке с каким-то акцентом. Что значит - говорить на английском языке без акцента? Без какого акцента? Без какого именно? Есть некий стандартный вариант, так называемый королевский английский. На нем говорят дикторы Би-Би-Си, некоторые депутаты парламента и королева, - в рабочее время. А так в той же Англии существуют десятки совершенно чудовищных диалектов, про которые у нас почти никто не слышал. Я уж не говорю про шотландский, ирландский и заморские варианты английского. И про лондонский диалект тоже молчу...

Хочешь говорить без акцента на языке - выбери какой-то акцент и научись говорить с ним. Тогда ты сможешь утверждать, что говоришь без акцента. Ты будешь говорить с настоящим английским региональным акцентом. К тому ж надо иметь в виду, что язык меняется каждый день. Ты ведь, наверно, замечал, что наши люди, которые уехали из страны лет 10 назад, говорят как-то странно и далеко не во все врубаются...

НАЧАЛО

- Как ты сам учил свои первые языки? Какой сначала?

Первый, которым я в жизни занимался, был немецкий. Получилось это так. Я учился в обычной школе, в райцентре Новомосковск Тульской области. С пятого класса шел иностранный, в моем случае это был английский. Но со второго класса я стал ходить на уроки немецкого - в тот класс (пятый), где преподавала моя мама.

И вот что? Не знаю, как спросить-то... Ну, когда ты почувствовал, что уже уверенно себя чувствуешь? До какой степени ты владел языком через год, через пять?

Как бы тебе ответить? Это можно сравнить со спортом и с музыкой. Тогда будет понятней о чем речь. Вот ты можешь с ребятами погонять мяч во дворе и сыграть собачий вальс. Значит, ты умеешь играть в футбол и на фортепиано. Но есть же еще чемпионат мира и конкурс им. Чайковского, куда тебя и близко не пустят. С одной стороны, есть технология с жесткими схемами и алгоритмами, а с другой - живое поле со множеством оттенков.

- Хорошо. Давай конкретней. Что ты умел к концу школы?

Я достаточно свободно читал книги на английском, немецком, французском и итальянском языках.

- Так, ладно, два языка ты официально учил в школе. А еще два откуда взялись?

Дома было много книг на языках. Особенно на итальянском. Потому что мой отец, который рано умер, был по профессии переводчик с итальянского.

- А, понятно! Вот откуда все!

Мои родители познакомились через дом отсюда (мы сидели в ресторане «Махараджа», на углу Покровки и Старосадского. - Прим. авт.), в общежитии иняза. Здесь я был зачат.

А, ну тогда все понятно! Ты вот почему такой полиглот! Потому что во втором поколении! В первом это едва ли было б возможно. Если б в первом, ты б сейчас в школе преподавал пару языков и все... База нужна, поколения нужны!

Вероятно, да, это важно для полиглотства. А вот моя бабушка, кстати, закончила гимназию аккурат в 1917 году. Она читала мне сказки на английском, французском и немецком языках. И постоянно переживала по поводу дискриминации: ее братья в мужской гимназии кроме этих языков учили еще латынь и греческий...

Немного существует языков, на которых есть вся необходимая литература по науке и новым технологиям. Русский в их числе

- О, так ты не второе поколение, а вовсе третье! Можно только позавидовать.

Я родился, как только мама закончила пятый курс, 16 июля 1958 года. Родители по зову Насера на год уехали строить Асуанскую плотину, английский, разумеется, был у обоих, и они переводили инженерам. Меня они с собой не взяли, я был с бабушкой в Новомосковске.

Да. Я быстро перешел к чтению книг в оригинале, на немецком и английском. Первая книга, которую я прочел на немецком, был роман Ремарка «Три товарища». Сейчас мои дети немецкий по «Раммштайну» учат, но тогда такой возможности не было. И еще я играл в детстве, начал лет в 9-10, в словари, тогда в магазинах их много было: чешские, румынские, венгерские и прочие социалистические. И я их листал, читал, пытался что-то понять. Меня пожирала эта страсть к чужим языкам... У нас в Новомосковске были, к счастью, не только словари, но и студенты техникума при знаменитом химкомбинате. Там, кроме наших, учились африканцы и кубинцы. И вот представь такую сцену. Идет по шахтерскому городку группа негров. И вдруг к ним подходит пацан и говорит: «Бонжур месье! - О, тю парль Франсе! - Коман са ва?» И я шел с ними от техникума до общаги, и всю дорогу мы говорили. Более того, я после у них стал выяснять, какой у них родной язык в Африке. Оказалось - баконго. И я у них выспрашивал, как будет на баконго то-то и то-то.

- Да ты просто маньяк!

Или - идет кубинец. Я к нему: «Буэнос диас, амиго. Ке таль?» Такая у меня была практика.

- Как это тонко!

Значит, эти беседы, и еще чтение книг и разбор стихов. У меня тогда роились мысли типа: «Вот есть русский язык, на котором писали Толстой и Пушкин. А пацаны во дворе по-другому говорят, - интересно, почему?» Надо сказать, что в городе было много ветеранов разных зон, так что феня была в ходу. И это мне было тоже интересно, лингвистически. Меня завораживали эти формулы: «За козла ответишь». «Фильтруй базар». «Так говорить западло». Я видел магию слов! Я понял, что в словах может содержаться мощная энергия...

С иностранными языками я интуитивно натолкнулся на такую технику. Когда мы читаем по-русски, то через пару минут перестаем видеть буквы, уже не воспринимаем их как крючки на белом фоне - мы как будто видим кино, у нас появляются образы. Вот почему, когда мы видим экранизацию книги, то чаще всего недовольны: мы себе это по-другому представляли. Я постарался воспроизвести этот момент на других языках. В словарь лез только когда попадались слова, без которых уж совсем никуда, когда непонятно о чем речь. Все остальное там, где не понимал - додумывал, домысливал, старался поймать какие-то образы, картинки. Это такое расфокусированное восприятие.

- А нашел ты в науке подтверждение этому методу?

Нашел, но только не в лингвистике, а в физике. В квантовой теории, в двойственной природе волны и частицы. Я понял, что слово можно сравнить с элементарной частицей. Слово как набор звуков и букв - это частица. Но слово с его множеством значений, нюансов, эмоций можно сравнить и с волной. И когда ты выходишь на уровень волны, то там, на этом уровне, рождается понимание. Давай возьмем для примера простую ситуацию. Когда ты говоришь по телефону, на родном языке, а связь очень плохая, треск, - ты чего-то не можешь расслышать, но в целом понимаешь, ты настроен на контекст. Когда ты говоришь на малознакомом языке, ты тоже многого не понимаешь, - но вместо того чтоб догадываться, впадаешь в ступор, у тебя срабатывает комплекс: это чужое, это невозможно понять! А если б ты по-русски расслышал тот же процент слов, то врубился бы. Я недавно на одном мероприятии познакомился с нобелевским лауреатом по ядерной физике, это Роберт Лафлин. Я поделился с ним этой своей идеей. Так его это очень взволновало! Он теперь пишет мне, напоминает, что ждет от меня текстов на эту тему. Мне было интересно, что мои догадки подтвердил такой человек из такой сферы.

ИНЯЗ

- Итак, значит, после школы ты знал пять языков.

Уточню: не то чтоб знал, но мог на них общаться. В институте как основной язык я учил английский (второй был французский), на котором я достаточно свободно говорил и читал. Это был не чужой язык: я, к примеру, слушал «Голос Америки» и Би-Би-Си. Был у нас фонетический курс, это очень сурово. Все тонкости: придыхание там, подъемы интонации... И я понимаю, что говорю ужасно. Что делать? Я в отчаянии. Но тут в мою комнату в общежитии поселяют Роберта Макдоналдса из Глазго. После первой его фразы на английском все мои комплексы по поводу фонетики слетели навсегда. Потому что он говорил куда хуже, чем я! Например that он произносил как «дат». А другой британец, из Йоркшира, muchчитал как «муч», а Russia как «Руша».

Хочешь говорить без акцента на языке - выбери какой-то акцент и научись говорить с ним. Тогда ты сможешь утверждать, что говоришь без акцента

У меня была слава знатока латыни, но это все относительно, - потому что поговорить не с кем и не стажировку не съездить... А современные языки соответствовали тем людям, с которыми я общался. Чешский, словацкий, польский, венгерский - ну, соцлагерь. Сначала разговорный, а потом я это фиксировал, закреплял чтением. К примеру, на венгерском я, помня содержание, читал «Трое в лодке не считая собаки» (эта книжка у меня до сих пор есть).

- А черные у вас тоже ведь учились? У них какие были языки?

У черных обычно фиолетовые. Что касается африканских языков, то они у меня только в плане. Займусь еще. Там есть языки, где тон речи должен меняться в зависимости от темы, это тоновые языки.

- У вас же там были девки отовсюду. Почему, кстати, именно девки?

В СССР считалось, что переводчик - это мужская профессия. А в большинстве других стран профессия считалась женской.

- У нас мужская - потому что переводчики должны были работать с комитетом?

Ну, половина выпускников уходила по военному распределению. Оказывали типа интернациональную помощь в разных странах. Я тоже ее оказывал, но на месте, не выезжая из страны. Когда я после института в нем же преподавал, мне дали группу никарагуанцев. Люди только что вышли из джунглей, воевали против контрас. И их отправили в Москву. Мне сказали: «Делай с ними что хочешь, но чрез год они должны заговорить на русском и английском». Но фактически я учил их еще и письменному испанскому, потому что они на нем далеко не все буквы знали.

Это была экзотика. Я заходил в аудиторию, мои партизаны вставали в струнку и старший, который был командиром расстрельного взвода, говорил: «Компаньеро Дмитри, отряд никарагуанских революционеров на занятия по английскому переводу построен». А когда был зачет, я по-партизански командовал: «Так, Луис и Мануэль на шухер, Карлос за пивом, Андрес в буфет за закуской». А мы с командиром сидим заполняем зачетки.

Ну, при таких твоих международных интересах никак нельзя было ожидать, что ты женишься на русской. И ты женился на гражданке по имени Анамика. Которую в Москве теперь на каждом шагу тормозят менты, думая, что она - ваххабитская шахидка.

Да. Я уже преподавал, а она была студенткой. Ее отец работал в издательстве «Прогресс», переводил русскую классическую литературу на хинди. Он специализировался на Достоевском, причем после каждого переведенного романа у него был инфаркт, - до того он глубоко вникал... Чтоб прийти в себя, он делал перебивки Чеховым. Хинди я еще не знал тогда...

Мы вроде знаем из диалектики, что развитие идет от низкого к высокому, от простого к сложному. А в языке почему-то все наоборот! Все языки без исключений развиваются от сложного к примитивному

- Но вскоре жизнь заставила. Это был первый твой восточный язык?

Ну, не первый. У меня был уже опыт дари, были поползновения на советские языки - татарский, казахский, армянский... А еще я занимался языком лао, причем я его быстро освоил, там же грамматика нехитрая. Я даже сочинил несколько стихов на языке лао, которые в посольстве Лаоса были вывешены на почетной доске. И дальше естественно пришла очередь хинди. И урду, - это такой исламизированный вариант хинди. Ну, по структуре это вообще один язык - хиндустани, с единой грамматикой, но хинди ближе к санскриту, а урду имеет уклон в арабско-персидскую сторону.

Да... Трудно переоценить роль личной жизни в лингвистике! Значит, желающим выучить язык лучше ехать в интересующую их страну и там какое-то время активно дружить с девушкой, так?

Это только теоретически так. А практически мы опять возвращаемся к вопросу мотивации. Если мы говорим о секс-туризме с лингвистическим оттенком, то поневоле мы должны будем на чем-то сделать акцент: либо на сексе, либо на туризме, либо на языке. Очень мало кто доходит до языка (в лингвистическом смысле)...

- Потому что все-таки нужны усилия?

Да. Нужны. Халявы нет в этом деле. 25-й кадр, изучение во сне или под гипнозом - все это сказки. Я никогда не видел людей, которые так выучили бы язык.

ИВРИТ

Так, так... Ага... Давай мы для примера возьмем какой-то язык и рассмотрим, как ты его учил и до какой степени ты им владеешь. Какой у тебя самый экзотический?

Ну, может, иврит. Дело было так. Несколько лет назад я месяц провел в Тель-Авиве, по работе. Переводил с английского на русский и проводил тренинг по деловому английскому для русскоязычных. На это уходило два-три часа в день. В остальное время я учил иврит. С нуля. К тому моменту я изучал - подчеркиваю, не знал, а именно изучал - порядка 30 языков. То есть не могу сказать, что на всех бегло говорю, но в структуре ориентируюсь. И вот я стал учить новый язык, используя наработанный опыт. Конечно, я обзавелся разговорниками и учебниками, - куда ж без этого. Много расспрашивал знакомых, носителей языка. Выучил основные глаголы, какие у них бывают времена, вообще составил свой базовый наработанный на предыдущих языках словарь. Я пытался уловить алгоритм этого языка, выучить как бы таблицу умножения, если сравнивать с математикой, - или гаммы, если с музыкой. Понял, в чем его суть, чем он отличается от других. После чего стал выходить в люди. Потому что грамматика и слова - это далеко не все. Есть люди, которые наизусть знают словарь, а говорить не могут. И есть другие люди - которые знают пару сотен слов, но могут ими выразить все. Вплоть до метафизических понятий. Я старался вникнуть, в чем же фишка этого языка, в чем его цимус, что его отличает от других, на что он похож и чем. Я старался это прочувствовать на уровне спинного мозга. Для этого я за исключением трех часов работы все остальное время говорил только на иврите. Когда у меня плохо получалось и люди пытались мне помочь, переходя на английский или русский, я делал вид, что этих двух языков не знаю, притворялся, что я венгр.

- А если б тебе попался венгероговорящий?

Не проблема, я ж ответить могу по-мадьярски. В общем, только иврит. Это было довольно мучительно. Но через два или три дня, как обычно в таких случаях, произошел прорыв. Значит, график такой: две недели мне понадобилось на подготовку к прыжку, на копание в учебниках, а потом я сделал прыжок. И дальше я уже худо-бедно умел общаться. К концу своего месячного пребывания в стране я достаточно прилично говорил на иврите. Ну, не профессионально, - но я мог, пусть примитивно и коряво, поговорить даже о философии. Я, конечно, не могу назвать этот язык рабочим, более того - сейчас я на нем и двух слов не свяжу. Но если мне скажут, что через три дня надо ехать в Израиль, то через эти 3 дня язык будет на том же уровне, что тогда.

- Во, во. Понимаю. Я по этой схеме говорю на испанском и итальянском.

То есть ты понимаешь, что это не просто - ответить на вопрос о количестве выученных тобой языков! Чтоб о каком-то языке говорить, что ты его знаешь, надо этот язык задействовать хотя бы по часу в день.

ПОЧЕМУ ОН ПОЛИГЛОТ?

- Вот эта твоя могучая способность к языкам - что это? Аномалия? Мания?

На самом деле все очень просто. Любой человек изначально полиглот. Есть же сословный язык, социальный язык, есть даже язык семейный. Дома на одном языке говоришь, на работу приходишь - на другом. Пришел к пацанам - однозначно еще один язык. На переговорах всяко четвертый язык. Так что переводчик, не в обиду проституткам будь сказано, первая древнейшая профессия. Могу обосновать. Как только уровень общества поднимается чуть выше пещерного, появляется потребность в коммуникациях. Первый позыв, конечно, был такой: дать по башке. Но потом люди доросли до того, что стали договариваться. Сколько ж можно...

Да и самок же надо было брать из другого племени, чтоб не вымереть от генетических болезней. Так что это был вопрос выживания!

Ну да. Так что все древние были полиглотами. И сейчас на земле много точек, где люди естественным образом владеют множеством языков, взять тот же Кавказ. И самое странное, что эти люди не считают себя полиглотами! Вот в Амазонии полно неграмотных туземцев, говорящих на десятке наречий. Это явление пытались изучать. Брали индейца и спрашивали: Как ты научился зыку того племени? Он не понимает вопроса. Ну, как на языке того племени «топор»? Не знаю. Как, ты же с ними говоришь! О, чтоб я заговорил, мне надо прийти в ту деревню, посмотреть на их дома, на их хари, подышать их воздухом - и тогда я снова начинаю говорить на их языке. У них там есть ощущение целостности языка! Язык - это не набор каких-то правил, это поле, это вся совокупность запахов, цветов, эмоций в этой среде. И в этом я вижу основной механизм естественной полиглоссии. Вот почему меня ставят в тупик вопросы типа: «Сколько ты знаешь языков?» На данный момент - один, тот, на котором сейчас говорю. А на других я буду говорить, когда выйду в другое пространство, в другую систему образов. У тебя не бывает такого, что, когда ты приезжаешь в другую страну, то тебе хочется пить и есть все местное?

- Естественно, бывает.

Вот! Приехать в Италию и там заказывать водку с селедкой - глупо. Вот я в России пью водку, а в Германии или Чехии я непременно пью пиво, с кнедликом или там с братвурстом. Погружаешься в местную атмосферу, в музыку, запахи, ловишь настроение - и начинаешь замечательно говорить.

КУРС МОЛОДОГО БОЙЦА

- Дмитрий! Больше всего в тебе потрясает то, что за неделю ты берешься обучить новичка любому языку.

Тут надо оговориться: я действительно могу научить человека с нуля достаточно свободно говорить на иностранном языке, но это будет примитивный, базовый уровень. 300-400 слов, в том числе 50 глаголов, вся система местоимений (личные, косвенные, притяжательные), служебные слова, прилагательные. Конечно подход тут индивидуальный, в зависимости от профессии ученика и его интересов. В итоге через неделю человек сможет рассказать о себе и поговорить о том, что его интересует.

- Так, хорошо, 300 слов - это первая неделя. Дальше вторая, это будет продвинутый уровень, так?

Да. Еще примерно столько же слов.

- И третья неделя, для желающих - это у тебя называется специальным уровнем, так?

Да. То есть говорит на интересующие его, в том числе профессиональные темы. Всего за эти три недели человек запоминает около тысячи слов.

По этой схеме ты можешь учить людей тем 30 языкам, которые знаешь - то есть, извини, учил - сам. А если заказчик хочет, чтоб ты его научил языку, который ты сам пока не учил никогда, то, насколько я знаю, ты берешь неделю на подготовку?

Нет, недели мне мало. Две надо. Чтоб я сам овладел языком на базовом уровне.

- То есть ты сам эти 300 слов учишь за две недели, а другие их усваивают за неделю?

Не, не! Чтоб преподавать на уровне 300 слов, надо самому знать 1000.

- Ну вот в чем смысл, в чем суть этой твоей методики?

Главное - убрать комплекс, который говорит: Я тупой, я неспособен.

- То есть ты работаешь с подсознанием.

Обязательно. 90 процентов людей, которые начинают со мной заниматься, говорят: «Да я тупой, я неспособен, я 10 лет учил и ничего не выучил, вот и сейчас ничего не поможет». У людей к ноге прицеплена тяжелая гиря. Они пытаются взлететь. Моя задача не в том, чтоб человек взлетел с этой гирей - а в том, чтоб ее отцепить. У меня есть своя методика. Я всегда спрашиваю закомплексованного человека: «Где тебе трудно, когда учишь язык?» Люди показывают либо на горло, либо на голову, либо на живот - словом, на какую-то физическую точку. Комплекс возникает, когда нет свободного потока энергии. Я использую работу с образами, дыхательные упражнения, и это помогает...

Но и с сознанием, конечно, тоже работаю. Человек должен напрячься, сконцентрироваться и запоминать необходимые структуры.

Давай рассмотрим одного из твоих учеников, нашего с тобой знакомого бизнесмена, которого ты по своей методике начал учить языку с нуля. Неделя уже давно прошла... И что? Какой результат?

В этом случае не было чистой недели, такой как положено. По моей методике, желательно провести очень компактный и интенсивный курс в течение недели по нескольку часов каждый день. А он мог заниматься только по часу раз-другой в неделю. Потом он часто и надолго уезжает. Эти перерывы, паузы между занятиями не идут на пользу делу. Но он сам доволен. И продолжает со мной заниматься - когда у него есть время.

Я заходил в аудиторию, мои партизаны вставали в струнку и старший, который был командиром расстрельного взвода, говорил: «Компаньеро Дмитри, отряд никарагуанских революционеров на занятия по английскому переводу построен»

- Так сколько вы в итоге занимаетесь?

Ну, почти год. Но, повторяю, нерегулярно.

- Прогресс заметный?

Да. Главное, что он сам его замечает. Мы с ним читаем литературу уже достаточно серьезного уровня: историческую, экономическую. А беда вот в чем: он часто бывает в странах изучаемого языка, но не говорит там на нем. А это важно. Очень важна психологическая составляющая, открытость, эмоциональная раскрепощенность.

- В таких случаях, знаю по опыту, выручает алкоголь. Я как выпью, так бойчей говорю на малознакомых языках.

Выпивка, несомненно, способствует. Целое поколение студентов иняза начинало говорить именно по пьянке! Люди приходили в пивную и после второй раскрепощались и начинали друг с другом говорить на языках, которые изучали. Нужна встряска, нужен альтернативный взгляд на реальность!

- Теперь вот ты своей методике обучил казахов.

Да. И теперь они будут учить казахскому своих соотечественников.

- Говорят, казахи хотели перейти на латиницу, но ты их отговорил. Было такое?

Если серьезно, с этим переходом очень неустойчивый баланс. Достаточно легкого дуновения... Я дал интервью казахской газете и там предложил свое видение. Им казалось, что латиница приблизит их к Европе. Но вот туркмены и узбеки перешли, и что - стали ближе? А болгарам кириллица не помешала войти в Европу... И потом, у казахов нет 50 000 преподавателей, которые должны уже уметь преподавать казахский на латинице. Этих людей самих еще надо выучить. А старое поколение, которое испугается этой латиницы? Но главным аргументом стали, думаю, огромные расходы, которых потребовала бы эта реформа...

ГЛАВНАЯ ЗАГАДКА

Хочешь, расскажу тебе про самую главную загадку в языковой науке? Которой почему-то никто не занимается?

- Конечно, хочу!

Ну слушай.

Мы вроде знаем из диалектики, что развитие идет от низкого к высокому, от простого к сложному. А в языке почему-то все наоборот! Все языки без исключений развиваются от сложного к примитивному. Древние языки - латынь, древнерусский, санскрит - значительно сложнее современных версий (итальянский, русский, хинди). Казалось бы, интересы древних людей должны были сводиться к тому чтоб пожрать, выжить, размножиться. Так зачем им тогда очень сложные языки? Обладающие огромным количеством временных форм и падежей? В санскрите есть, например, такая форма: «Я бы хотел, чтоб ты это сделал, при условии, чтоб это не противоречило Божественным установлениям». Это форма глагола такая, это все одним словом выражается! И вот в древности люди это не то что писали, а говорили! Значит, им это для чего-то надо было! Почитай вон древнерусскую грамматику. Казалось бы, темные мужики, в лаптях, - а язык у них был на порядок сложней нашего... Почему, зачем? На хера? Есть бесписьменные языки в Африке и на Кавказе, которые обладают десятками форм отношения к действию, разветвленнейшей системой местоимений в зависимости от нюансов. Зачем носителям арчинского языка, которых всего тысяча и которые все живут в одном дагестанском селе, 16 падежей и 8 классов существительного, 17 видо-временных форм и 10 наклонений глагола? Сами-то они об этом богатстве и понятия, скорее всего, не имеют, но ведь пользуются им! Зачем и откуда это в языках, которые, казалось бы, должны обслуживать примитивные бытовые нужды? Зачем им эта избыточность, нефункциональность?

- Может, поиски божественного как-то влияли? А сейчас все по-простому... Ну, не томи, давай свою версию!

Думаю, это вот отчего: тогда у людей восприятие мира было более цельным, во всей совокупности. Я сторонник взрывной теории возникновения языка. Не было никакой эволюции в тысячи лет, язык возник быстро, в течение нескольких поколений. Я уже говорил о сходстве слов с элементарными частицами... Похоже, сначала доминировала волна, то есть общее расплывчатое восприятие понятий и предметов, со всем набором эмоций и переливом чувств. Со временем начинала доминировать частица. И единство восприятия было утеряно. Потом культура становилась все более и более технологичной. - Пошла фрагментация. Мы встали на технологический путь развития. А сейчас вон клиповое мышление. Не надо полагаться на интуицию. Зачем думать, если можно позвонить и узнать? Все есть в базе данных... В общем, это отдельная и очень увлекательная история.

А еще я занимался языком лао, причем я его быстро освоил, там же грамматика нехитрая. Я даже сочинил несколько стихов на языке лао, которые в посольстве Лаоса были вывешены на почетной доске

- Да... Зачем запоминать, что ты рассказываешь? Вон послушаю после запись на диктофоне, и порядок...

Странно, почему науку это не интересует?

- Поди знай...

СИНХРОН. БОЛТАЯ С ПРЕЗИДЕНТАМИ

- Нам, непрофессионалам, со стороны кажется, что самое страшное - это синхронный перевод.

Ну в общем да. Есть великолепные переводчики, которые никогда не сядут в синхронную кабину. Это особое искусство. Тут нужно знание нюансов языка, таких, чтоб можно было играть словами. И еще требуется умение войти в некое особенное состояние...

- Типа в транс?

Не в транс. А в эмоциональное равновесие. И нужны такие качества как несклонность к панике, умение выкрутиться, быстро вникнуть в новую тему. Сегодня ты переводишь конференцию Центробанка о финансовых инструментах, завтра - симпозиум по информационным технологиям, послезавтра - что-то про политику. На подготовку дается вечер, и надо быстро понять «мантру», - мы так называем это. То есть надо напрячься и постараться осознать: зачем люди собрались тут, чего хотят, в чем смысл этой встречи? Если обсуждаются технологии, то надо понять, чем одна лучше другой.

- А как это понять?

Навык плюс интуиция. Плюс, конечно, умение работать с материалом. Ночью посмотреть присланную тебе презентацию темы, а утром переводить. Надо просто въехать... Ну вот как ты читаешь речь какого-то политика и между строк выискиваешь какой-то интересный тебе нюанс, спрятанный в воде. Вот и мы ищем эту крупицу, мы с нее кормимся. Кроме владения языком и психологической уравновешенности, очень важна и манера речи. Практика показывает, что 90 процентов недовольства переводом - это претензии не к содержанию, но к манере речи. Например, человек мычит. Или заикается. Или голос противный. Или коряво по-русски говорит. Поэтому, условно говоря, если ты хорошо владеешь языком, на который переводишь, тебе простят массу грехов перевода.

- Вот какой у тебя самый высокий уровень работы? Ты переводил Горбачеву...

Да, устный и синхронный перевод. И несколько телемостов. В частности, после ГКЧП, когда он вернулся из Фороса. Ельцину переводил синхронно, Путину - устно, то есть в ходе переговоров. Был смешной случай. Я с кем-то поспорил, что заставлю Ельцина кивать головой. А там схема такая, что он меня слышит, а я его не слышу. И вот я говорю в микрофон: «Борис Николаевич, это синхронный переводчик. Если слышимость нормальная, пожалуйста, качните два раза головой». Он качнул! Я выспорил ящик пива. Или мне как-то звонят из Атланты, из логова CNN, и просят сделать перевод на английский с армянского. Ладно, говорю, присылайте. Что, мало в Москве армян? Переведем как-нибудь. В последний раз спрашиваю: «А какая тема?» Ну, беженцы. Карабахские? Нет, косовские. Они давали интервью на армянском. Может, на албанском? Ну да, говорят, албанский, армянский, это разве не одно и то же?

Любой человек изначально полиглот. Есть же сословный язык, социальный язык, есть даже язык семейный. Дома на одном языке говоришь, на работу приходишь - на другом

- А вот ты еще часто переводишь с одного иностранного на другой, - это как?

Помню, я работал в португальском посольстве и там переводил отчеты с португальского на английский. А еще было интересно, когда я переводил выступление президента Италии на английский для дипкорпуса в Москве. Или вот бывают поездки с послами европейских стран на Кавказ, в Чечню, к примеру. Они, зная мое пристрастие к разным языкам, говорят каждый на своем, а я перевожу на русский. А с русского, чтоб всем было понятно, перевожу на английский. А вот с греческим послом мы по-гречески рубим. Я забыл упомянуть греческий, это один из моих любимых языков.

Ну да, чего ж тут мелочиться, одним языком больше, одним меньше, плюс-минус... Всего ж не упомнишь. В самом деле...

РУССКИЕ ЧАСТУШКИ В ПЕРЕВОДЕ ПЕТРОВА

Как у нашего Мирона En la pinga de Miron

На х...ю сидит ворона. Esta sentado un gorrion

Как ворона запоет - Cuando canta el gorrion

У Мирона х... встает. Miron tiene una ereccion

Уронилвпи...дучасыя, J"ai laisse tomber ma montre

Тикают проклятые. Danslecondemonamie

Яихх...емзавожу Je la remonte avec mon membre

Вполовинупятого. A quatre heures et demie

Шеляполесуипел, Through the forest did I walk

Соловей мне на х... сел. A nightingale sat on my cock

Яхотелегопоймать, I tried to catch him, but in vain

Улетел, е...ена мать. Thefuckingbastardflewaway

Перее... я всю деревню,

Вот ведут меня на суд,

Впередигармоньиграет,

Сзадие...аныхведут.

I have screwed the whole village

Now I stand before the court

To the sound of the accordion

All my victims have been brought

Мимо тещиного дома

Я без шуток не хожу.

То ей х... в окно засуну,

То ей жопу покажу.

Kolemdomamoje tchine

Bezlegractnechodim

Bud’ jiptakastrcimoknem,

Neboprdeljinastavim

Komm, mein Lieber, an die BAM

Um ficken auf der Eisenbahn.

Wenn du kommst, mein Lieber, nicht

Andre werden ficken mich.

Приезжай ко мне на БАМ,

Я тебе на рельсах дам.

А не приедешь, дорогой,

Меня вые...ет другой.

Владимир Григорьев, зам. руководителя Федерального агентства РФ по делам печати - однокурсник Петрова по инязу:

«Бывают люди просто талантливые, чрезвычайно талантливые, а бывают богоизбранные. Последнее как раз про Петрова. Все что бы ни делал Дима, даже не прикладывая к этому видимых усилий, получается у него лучше, чем у других.

Он никогда не учился композиции, но писал хорошие рассказы. Никогда не учился музыке, но хорошо ее сочинял. Мог неделями проводить время в пивной (мы все находились на грани вылета из комсомола и из института, и это самая легкая формулировка, описывающая наш тогдашний образ жизни) - и быть лучшим студентом лучшей группы института. Однажды он на спор выучил за две недели венгерский. Очень простым способом: он читал на венгерском книгу «Трое в лодке, не считая собаки», известную ему по английскому оригиналу. Приблизительно так же он учил идиш, иврит, хинди и урду, а немецкий, английский, французский, словацкий, македонский и прочие давались ему безусловно очень легко.

Он умеет дружить одинаково безупречно с олигархами и бомжами. Он никогда не был прилежным учеником - если под прилежанием понимать приход в офис вовремя, так что он никогда не смог бы работать в присутствии. Он должен чувствовать полетность и иметь воздух для творчества, чтоб что-то содеять».

В мой мир

На прошлой неделе завершился показ 16-серийного реалити-шоу «Полиглот», интенсивного курса изучения немецкого языка по авторской методике Дмитрия Петрова. Курса этого ждали очень многие, ведь автор утверждает, что «2 недель вполне достаточно, чтобы освоить язык».

Волшебство, не правда ли?

Так кто же он, Дмитрий Петров? - Гений полиглот с уникальным методом обучения языку или посредственный учитель без особой системы? В чем феномен его популярности?

Начать разбираться в этом мы решили с проведения опроса среди подписчиков нашего паблика ВКонтакте. Вот что получилось:

Получается, что более трети опрошенных очень довольны «Полиглотом» Дмитрия Петрова и считают его очень полезным. При этом тех, кому «совсем не понравилось» - менее 10%.

Тех, кто больше склонен к положительной оценке шоу, почти в 3 раза больше чем тех, кто им не доволен.

Что же по этому поводу скажут те, для кого обучение немецкому языку, - профессия. Обратимся за комментариями к преподавателям:

Татьяна Орестова, Татьяна Ярцева,

«Отзывы принято начинать с положительных моментов. Намерение г-на Петрова популяризовать великий и могучий немецкий язык, страшный своей грамматикой, и сделать его доступным любому обывателю, безусловно, похвально. То, что серия его видеоуроков «Полиглот - немецкий за 16 часов» выходит на канале Культура, выполняющем миссию образовательную и просветительскую, - вполне логично.

Нелогичным видится — помимо отсутствия какой бы то ни было внятной методики — беспощадное обхождение г-на Петрова с фонетическими, лексическими и грамматическими нормами немецкого языка.

Предложенный нам формат отзыва не позволяет привести все примеры ляпов г-на Петрова, но в каждой серии их достаточно и в совокупности своей они могут составить отличный материал для увесистой дипломной работы. Контрольная выборка из двух серий достаточно репрезентативна:

Серия 4. Обращение и приветствие «Guten Tag, Damen und Herren», «Fräulein». Принятое обращение - «meine Damen und Herren», обращение «Fräulein» устарело и может употребляться разве что в ироническом контексте.

Серия 10. «Gestern ich habe studiert Deutsch» корректируется г-ном Петровым на «Gestern habe ich Deutsch studiert». В отношении изучения языков употребляется глагол «lernen», употребление вместо него глагола «studieren» - одна из самых распространенных лексических ошибок, если только речь не идет об изучении германистики в университете, которую именно что штудируют.

Серия 10. Учащийся говорит: «Ich habe in Kaluga gereist», каковое предложение остается без исправления. Обе ошибки (предлог «in» вместо предлога «nach» и упoтребление вспомогательного глагола «haben» для образования перфекта от глагола «reisen») релевантны уже на уровне А1 по Европейским языковым стандартам и, безусловно, ни в коем случае не могут быть оставлены учителем без внимания. В особенности если тренируется тема «Перфект», как оно и имело место в начале заявленной серии.

Серия 10. Г-н Петров спрягает: ich möchte, du möchtest, er möchtet… Третье лицо ед. числа, как известно, не имеет личного окончания в коньюнктиве.

Наконец, апофеозом преподавательской деятельности г-на Петрова явился его культурологический и лексикологический комментарий (серия 4, минута 29) на вопрос учащейся о фильме Фассбиндера «Katzelmacher»: «Как переводится название фильма «Katzenmacher», которое никто не может перевести?».

Неправильно произнесенное слово « Katzelmacher» нисколько не смутило г-на Петрова, который бодро и находчиво ответил: «Это переводится как «Кошкодел» - к великому удовольствию публики. И только г-н Расторгуев резонно заметил: «Кошкодел - это как?»

Вот и мы спрашиваем себя: это как? Что это за продукт на канале Культура?

Это похоже на кроссовки с лэйблом «Adibas» - с виду вроде как фирменные, но бегать в них неудобно, и швы расходятся. А что одна буква в названии переврана, так это сразу-то и не бросается в глаза. Так рассуждают многие зрители, когда им говоришь, что видео это вредное и ведет по ложному пути. А что, отвечают нам, ошибки - это не проблема, нам бы хоть и так заговорить. Конечно, при изучении языка все говорят с ошибками, и это нормально. Все, но не учитель.

PS. «Katzelmacher » - это грубое слэнговое название рабочего из стран южной Европы.

PPS. Слайды с таблицами и примерами тоже оставляют желать лучшего. В немецком, например, нет прилагательного «gros» (серия 4, 27:30), зато есть прилагательное «groß». Но это уже, пожалуй, на совести редактора программы, потому что Дмитрий Петров и так всем доволен.»

«Однажды мой знакомый преподаватель испанского рассказал мне, что есть удивительный русский полиглот Дмитрий Петров и в доказательство поставил ролик на YouTube, где этот полиглот давал интервью какому-то испанскому каналу. Факт наличия в России уникального полиглота, имеющего уникальную методику, к тому же занесенного в Книгу рекордов Гиннеса, меня весьма заинтересовал. Я уже давно пришел для себя к выводу, что узнавать про то, как нужно учить языки, нужно не из диссертаций докторов наук, а от полиглотов, которые всю жизнь только и делали, что профессионально учили языки.

Не секрет, что уже после первого, английского, сезона передачи «Полиглот» вокруг имени Д.Ю. Петрова развернулся значительный ажиотаж. Много говорится об удивительной методике Дмитрия Юрьевича, мгновенно вышла серия учебников по всем языкам, открылся Центр коммуникативно-прикладной лингвистики его имени. В общем, процесс пошел и довольно хорошо! Прочитав и прослушав довольно большое количество интервью Д.Ю. Петрова, и просмотрев французский и испанский сезоны программы, я с любопытством ждал анонсированного немецкого сезона. Было интересно, как получится адаптировать под формат передачи систему немецкого языка.

И вот, по окончании 16 уроков, можно сформулировать один вывод: главное - вовремя остановиться.

К сожалению, как образовательная программа, немецкий «Полиглот» имеет даже не нулевую, а отрицательную ценность. Первое, что многим бросилось в глаза — это большое количество чисто языковых ошибок, допускаемых преподавателем. Вообще для образовательной передачи это был рекорд по ошибкам.

Кто-то пытается оправдать это тем, что все мы, мол, ошибаемся, и носители языка тоже. Да и вообще, когда стоишь перед камерами, то и не такого можно наговорить. Однако многочисленные ошибки в порядке слов, окончаниях, лексике — это, конечно, не оговорки, а свидетельство слабого владения языком. Дмитрий Юрьевич вообще весьма «тертый калач» с большим опытом публичных выступлений и одними камерами его не испугаешь. Мало того, многие устные ошибки дублировались в письменной версии субтитрами и слайдами, что совсем непростительно для подготовленной передачи, выходящей в записи по федеральному каналу, имеющему все возможности редакции и монтажа. Но это уже больше претензии к каналу «Культура».

Следующий момент — это практически полное отсутствие в уроках немецкого сезона методической стороны.

Мне так и не удалось понять логику подачи материала, допускаю, что ее не было вовсе.

Насколько можно было понять из прежних сезонов передачи, одной из составляющих «метода» Дмитрия Петрова являлось упрощение языковой системы до минимально возможного количества компонентов (например, давалось только одно прошедшее время и использовалось только оно, даже если это не соответствовало нормам данного языка). В методических целях подобное «сжатие» вполне оправдано, поскольку позволяет выразить желаемую идею (указать, что действие происходило в прошлом) и довести эти урезанные структуры до большего или меньшего автоматизма.

Однако в немецком сезоне ни стройной схемы, ни автоматизма точно не наблюдалось. Вместо этого с самого начала возник полный хаос. Такой объем информации ни один мозг не в состоянии автоматизировать за это время. Автор попытался объять необъятное, заложить и падежи, и времена (сам при этом не вполне владея ими), и в итоге ученики были вынуждены гоняться за целой стаей зайцев с вполне предсказуемым результатом. Как только участникам приходилось что-то говорить самим, сразу начинались шумные стоны, судорожные листания тетрадей, и в итоге все говорил сам учитель, а участники максимум договаривали за ним до конца.

В итоге можно сделать вывод, что «метод» — это как раз топор из известной сказки про кашу из топора. При этом Петров любит облечь свой «метод» в одежды наукообразности, постоянно говоря о языке как о «некой многомерной структуре», о «наборе алгоритмов», но питательная ценность топора от этого не повышается. Таким образом, на мой взгляд, вся шумиха вокруг этого телепроекта сводится к нескольким пунктам.

1. Сегодня крайне мало подобных передач по иностранным языкам, и в условиях этого дефицита зрители охотно хватаются за любую.

2. Статус полиглота. Везде можно прочитать, что Петров владеет 30 языками. При этом складывается ощущение, что большинством из них он владеет на уровне А1-А2, при весьма посредственном фонетическом оформлении. Но, тем не менее, Петров — полиглот, и это факт.

3. Пожалуй, самый важный момент: психотерапевтическая функция передач. При объяснении разных языковых явлений от учеников Петрова часто можно слышать смех. Причем этот смех имеет характер нервозности и при этом чувства облегчения. Такой «катарсический», «очищающий» смех, отчетливо показывающий, что они боятся, что, как когда-то в школе, снова окажутся самыми тупыми и бездарными в классе (а подобные травмы и комплексы носит в себе каждый, кто учился в школе). Но вот, добрый дядя Дима (похожий внешностью и интонациями на ведущего «Спокойной ночи, малыши» предвосхищает все их опасения и создает впечатление, что язык это «не больно и не страшно». И у всех камень с души и обожание в глазах. Люди любят тех, кто избавляет их от боли и страданий.

4. Ну и теперь уже вступил в полную силу фактор «раскрученности» и наличия армии адептов, которые обычно весьма далеки от лингвистики и преподавания, и для которых подобная «лайт-версия» погружения в неведомый и пугающий мир лингвистики и незнакомого языка вполне достаточна и приятна.

И теперь важно, чтобы этот последний фактор раскрученности не сослужил Дмитрию Юрьевичу дурную службу. Уже сейчас возникают опасения, что изначально благая идея может далеко уйти в плоскость отчетливой коммерции, при которой новые сезоны программы превратятся в халтурно сделанный «гастрольный чёс» по всем языкам мира. И немецкий сезон передачи «Полиглот» был первым предвестником этой тенденции.»

Елена Шипилова,

«Сама идея подачи языка за 16 часов от филолога говорит о том, что идея быстрого старта в язык - это не утопия, а реальная вещь. Мне очень приятно, что есть филологи и специалисты, которые посвятили языкам всю свою жизнь, но при этом открыто на всю страну говорят «Немецкий за 16 часов». Не 16 месяцев, а 16 часов.

Я рада, что сейчас Дмитрий Петров ударил по тому же месту и сказал «Немецкий за 16 часов».

И да, я очень рада, что Петров не ошарашил на первом занятии всех немецкими артиклями и прилагательными. Так что те, кто хотят вынести пользу из его уроков, её, несомненно, вынесут. Те же, кто пришел в эти уроки уже с багажом знаний, ничего нового не почерпнут, т.к. уже некуда складывать эти знания - ноша слишком тяжела, чтобы разогнуться и оторвать нос от земли.»

Инна Левенчук, кандидат педагогических наук,

«С точки зрения преподавания языка - эксперимент интересный. Зритель может учиться сам, при этом наблюдая (не без интереса) за «достижениями и сложностями других». Как минимум, любопытство (чем кончится и кто сможет выучить лучше остальных) точно обеспечено. Кроме того, наличие в аудитории «интересных» студентов способствует учебному процессу.

Дмитрий Петров ведет урок свободно и непринуждённо, четко объясняет материал.

Даются простые, но необходимые грамматические конструкции и лексическая база, далее подается более сложный грамматический и лексический материал. Идет грамотная работа с ошибками и вопросами. Используется традиционный подход к обучению языку, грамматика-лексика, конструкции-предложения, иногда не хватает «живого языка», экспрессии, но в рамках 16-часового курса это вряд ли достижимо.

Немного разочаровало, что заканчивается 16-часовой курс тем, что каждый рассказывает о себе. Не думаю, что это единственное, чего можно добиться по прохождении данного курса. Возможно, просто рассказ о себе - самый удобный способ блеснуть сразу всеми полученными знаниями. С другой стороны, конечно, за 16 часов научить языку и овладеть им в совершенстве невозможно, местами слушателю возможно кажется, что преподаватель летит галопом по Европам, да и усваивать приходится немало, но большое количество повторений несколько сглаживает этот недостаток.

16-часовой интенсив дает неплохую базу, позволяя именно «начать говорить» и понимать немецкий язык. Я думаю, что именно за это Дмитрию стоит сказать огромное спасибо за его колоссальный труд по разработке и проведению данного курса.»

Как видно, мнения разделились и среди преподавателей.

Проект Дмитрия Петрова очень неоднозначный, поэтому и оценки его такие разные. Он мало кого оставляет равнодушным - и, может быть, в этом и есть его заслуга: он пытается привить интерес к изучению иностранных языков тем людям, которые до этого, может быть, об этом и не задумывались.

И пытается показать, что изучение языков - это не так сложно. Делает это с кучей ошибок и ляпов, но делает. И публика, в большинстве своем, за это его любит.

PS за блестящую фразу «Полный кошкодел» отдельное спасибо Татьяне Орестовой и Татьяне Ярцевой.

Фото: Сергей Величкин и из архива семьи Петровых

На канале «Культура» в шоу «Полиглот», которое ведет наш товарищ и герой журнала «Медведь» Дмитрий Петров, ожидается новая серия - уроки итальянского. Петров расскажет, как выучить язык, не выходя из дома, за тарелкой макарон. Ну а мы решили познакомить вас между 23 февраля и 8 марта с совершенно удивительной историей его семьи, а вернее, его женитьбы на индийской красавице Анамике Саксена. Это - в общем, не просто красивая общечеловеческая, а просто-таки очень актуальная вещь на фоне всеобщего ожесточения сердец.

Крещение. Выбор веры

Варианты на выбор были такие: шииты, сунниты, индуисты, католики, коммунисты.

С индийской смуглой красавицей по имени Анамика Саксена познакомил меня ее муж, профессор Дима Петров, потомственный полиглот. Я много раз в дружеском застолье слышал роскошную историю про то, как эта экзотическая индуска попала в Россию, вроде ненадолго, потом застряла тут, обжилась и стала вполне своей, превратилась в русскую бабу, такую же, с какими мы все живем.

Ну вы сами слышали много таких историй - обрывками, по пьянке, с хохотом и прибаутками, перевирая факты, посмеялись и забыли, известный жанр.

Но однажды я позвал их одних на ужин с целью расспросить всерьез и подробно, как все было и что ее заставило так круто поменять жизнь.

Мне казалось, что эта история о перемене одной страны, одной веры на все русское - событие космического масштаба. Но оказалось, что все еще размашистей, ярче и фантасмагоричней.

И вот, значит, мы сидим пьем водку, закусываем чебуреками, Анамика рассказывает, мы слушаем, я иногда что-то спрашиваю. Итак, поехали, с ее слов записано верно:

Я росла в непростой семье, разнополюсной: мать мусульманка, а отец индус. Но и это еще не все: мама моей мамы - суннитка, а ее отец - шиит. Шииты более агрессивные, они на праздниках бьют себя до крови. А сунниты более светские, если так можно сказать. А еще есть исмаэлиты и ваххабиты, про которых я мало знаю. Трудно сказать, кто мне из них ближе…

Родственники матери были образованные люди, довольно светские. Но одна моя тетя была очень религиозной женщиной. Она устраивала все эти намазы и так далее. Собирались у нее только женщины. Нам, детям, рассказывали про историю ислама или про какую-нибудь войну. Я туда любила ходить потому, что там давали всякую вкусную еду: сладкие булки и шербет.

А со стороны отца было мало родственников. И с ними мы реже встречались, в основном на свадьбах и еще иногда на каникулы я ездила к ним. Помню, одно время у нас дома жила молодая семья, родственники со стороны отца. Они были очень верующие, каждый вечер устраивали молитву. Мы не участвовали: отец и мама были атеистами и вообще коммунистами, оба.

Значит, со всех сторон сунниты, шииты, индуисты, коммунисты - и еще же христиане: я ходила в католическую школу. Просто потому, что она считалась лучшей в нашем районе, религия ни при чем. А вот коммунистической школы, - она смеется, - у нас там не было. Впрочем, этого мне и дома хватало. Хотя, к счастью, про дедушку Ленина читать детские книжки меня не заставляли.

В школе была каждое утро молитва, все предметы вели монашки, на английском. И вот получилось так, что у меня все друзья были католики, и все праздники я отмечала вместе с ними - и Рождество, и день рождения Богородицы.

Потом, позже, я узнала, что все мои друзья боялись моего отца. Во-первых, потому, что он журналист, что-то пишет, это странно, опасно... У их-то родителей были нормальные профессии. А этот - журналист, да еще и коммунист, он наверняка что-то придумывает против страны, шпионит как минимум, так они думали. Но меня из-за этого никто не избегал. Про его жизнь я ничего не понимала, знала только, что у него много друзей, которые живут в Москве, они иногда приезжали к нам в гости… Я не знала такого слова - «коммунист», не знала, что оно значит, мне было по барабану. Они были просто папины друзья. Но я знала слова «Россия», «русские». Знала, что это не похоже на все остальное. Мне представлялось, что Советский Союз - это что-то большое, темное, серое. И страшное - потому что ничего я не знала про это.

У нас дома было много советских журналов… И еще книг много, на разных языках. Папин язык был хинди. Мамин - урду. Вообще-то можно сказать, что это один язык, просто разное написание. Урду - там шрифт арабский. Ну есть, конечно, и другие отличия. Книга, например, на урду будет «китаб», а на хинди - «пустак». Конечно, человек, который знает только хинди, он поймет слово «китаб», но сам его употреблять не будет. В нашей английской школе второй язык был хинди - как государственный. А третий язык был маратхи, местный, на нем говорили многие в нашем штате. Он похож на хинди… Но когда к нам в Бомбей приезжали люди из Дели, маратхи они не понимали.

В Москву я попала не по коммунистической линии, как можно было бы подумать, а с родителями, когда они поехали в СССР. Правда, сперва мы поехали вдвоем с отцом, а мама - только через полгода, она в Индии дорабатывала до пенсии. Мы с отцом приехали в апреле 1981-го. Поселились в квартире на улице Буракова, это между «Сокольниками» и «Семеновской». Отец стал работать в издательстве «Прогресс» переводчиком. И еще ходил к кому-то в гости. А я одна сидела дома - с ноября по апрель. Мне мало что было понятно в той жизни, а он мне ничего не объяснял. У нас с ним были сложные отношения…

У меня было много свободного времени, так что я много читала. На английском - все, что удавалось найти. Брала в основном у знакомых индусов. Читала, слушала музыку, чаще Боба Марли, хотя я никогда не пробовала марихуану, и Элтона Джона. При этом я покуривала отцовские сигареты. Думала, он не замечает этого, не знает, что я курю. Но однажды он сказал: «Слушай, если ты куришь, то пойди и купи себе сигареты. А мои не надо курить».

Он курил «Столичные», ну и я тоже поначалу, у меня же не было выбора. А себе я стала покупать болгарские, в основном «Вегу» - у нее была самая красивая пачка. И еще «Стюардессу» и «Ту-134».

Однажды я сказала отцу: «Хочу вступить в партию». На что он мне ответил: «Ну что ж, ты будешь просто так вступать, ни с того, ни с сего? Вот тебе “Капитал”Маркса, прочти сперва». Я как увидела этот «Капитал», в партию сразу расхотелось. Эту книжку даже не открыла ни разу.

Отец переводил книги с русского на хинди. Первое время, пока мне нечем было заниматься, я переписывала то, что он писал от руки. У него был ужасный почерк, кажется, я одна его понимала. Я от руки же и переписывала - машинки с хинди у нас почему-то не было. Помню, переписывала «Преступление и наказание». Я это делала на автопилоте, не особенно вникая в смысл. Студент зарубил старушку - ну и хер с ней. Не вникала, может, потому, что мне на хинди трудно читать, образование-то английское.

Сначала я собиралась в Москве год пожить, а потом, как только исполнится восемнадцать, уехать домой. Я очень хотела уехать! Я про эту страну не думала никогда - что я сюда приеду, стану тут жить… Этого не было в моих планах. И мне было все равно, где год проучиться. И я, ни о чем особо не задумываясь, поступила на подфак Иняза. Поскольку мы что-то не успели оформить, я начала учиться только с ноября. Специальность - переводчик с русского, а второй язык я взяла французский.

Когда я начала учиться, у меня появились друзья, которые приехали из Индии не с родителями, а по коммунистическим делам. Я знала, что у них проводились какие-то собрания, но меня туда не звали.

Ну что Москва? Я всегда думала, что нормальные люди живут в Бомбее! Там у меня друзья, там я найду себе учебу, работу, мужа, конечно - это самое главное. Какого мужа? У нас в школе был предмет для католиков - «катехизис». А для некатоликов, для нас, был другой предмет - типа «морали и нравственности»: нормы поведения, что такое хорошо, что такое плохо, уважение к старшим и др. И вот в седьмом классе на уроке нам задали сочинение о том, каким должен быть идеальный муж. Десять пунктов. Девять я быстро придумала, а с десятым получилась заминка. И я десятым пунктом вот что вписала: чтоб у него были глаза, как у Пола Ньюмана. Учительница была недовольна: ну при чем тут цвет глаз, разве можно так легкомысленно к этому относиться! Тем более в Индии, где такие глаза редко увидишь… Это можно было понять так, что я не прочь гулять с англичанами.

Я тогда не собиралась замуж, хотя у меня было что-то вроде жениха: индус, конечно, хороший человек, кинорежиссер. Правда, я у него не снималась. В Бомбее многие были связаны с кино - там Болливуд. У меня и дядя работал в кино, он был режиссером совместного фильма «Хождение за три моря», про Афанасия Никитина. Однажды, в шесть лет, я у него снялась: сыграла роль дочери одного из партизан, которые в Гоа воевали против португальцев.

Бомбей - это португальское название, там же их порт был. А Мумбаи - индусское название, до и после португальцев, в честь какой-то богини, покровительницы рыбаков. Бомбей-Мумбаи; что же, у каждого Абрама - своя программа.

В Мумбаи живет моя сестра, она врач-офтальмолог. Это уважаемая работа, но она немного получает. Потому что просто принципиально не идет в частный сектор. Может, это оттого, что папа коммунист? Так нас воспитывал? Хотя я не замечала, чтоб он нас как-то воспитывал. Впрочем, она намного старше меня, может, отец в молодости был другим. Может, он старшую дочь воспитывал, а на младшую уже сил не было?

Но, наверно, в меня он тоже что-то вложил. Я, например, в «Березку» не ходила, хотя у меня была валюта, и это раздражало всех моих друзей. Мне было как-то противно - другие не могут пройти, а я могу. Это было ужасно. Ужасно! Я только потом стала ходить, когда Дима начал зарабатывать валюту, потому что ему нельзя было туда, а мне - можно, ну вот и приходилось. И если мы решали на день рождения закатить в общежитии такой пир, чтоб все обалдели, я шла в «Березку» и покупала пару бутылок Baily"s, а на закуску паштет. И вся общага пила Baily"s- вот как пили водку. И еще же была книжная «Березка» - как раз за нашим институтом, на Пречистенке. Помню, я там покупала для Диминого отчима на день рождения Пикуля. Он очень его любил. А Солженицына я не покупала, он и так был в самиздате.

Валюта у меня была вот откуда: я получала от посольства сто долларов в месяц почему-то. Еще была стипендия, девяносто рублей. Деньги я копила на билет домой. Билет туда-обратно стоил триста долларов. Сейчас - шестьсот.

У меня было две жизни: одна с родителями, до 1985-го, а потом они уехали, и я стала жить в общаге. Отец, когда вернулся, успел пожить в Индии несколько недель, и все. Он у меня любил выпить и вообще был человеком свободных нравов.

В общагу я переехала на четвертом курсе. Помню, однажды - это в первые мои дни там - просыпаюсь утром и вдруг замечаю, что все мужики как-то бегают, прыгают, купаются, одеваются… Я у знакомых спрашиваю: «В чем дело, что случилось? Почему вы не на занятиях?» Они улыбаются так виновато и говорят: «Сегодня чешки приезжают, новый завоз!» Это надо было видеть: все мужики - женатые, неженатые - в мучительном таком ожидании, в таком волнении: чешки приезжают. Я поняла: вечером начнется такое! И началось. Кто-то кого-то ухватил, кто-то уже с чемоданом бежит, тащит чешку с собой. Это было смешно. Чешки - они, может, не лучше других, но они доступны, попроще относятся ко всему этому. Там была такая тонкость, в Инязе: в СССР переводчик - мужская профессия, потому что военная кафедра, готовили спецов для армии и Комитета. А из-за границы присылали девок, там переводчик - женская профессия.

Ну что же, советское студенческое общежитие - это хорошая школа…

Там я и подцепила Диму.

Это было так. Моей подруге надо было перевести диссертацию. Она мне говорит: «Ты ж в общаге живешь, найди кого-нибудь». Я начала искать, и мне сказали: «О, у нас есть такой спец, столько дипломов и диссертаций перевел! С любого языка на любой переводит!» Нашли его, он перевел, приходит за гонораром… А мы как раз выпиваем, закусываем, поем песни на хинди. Тут стучится в дверь кто-то - а это Дима: бородатый, в джинсах, в богатой куртке. Мы приняли работу, заплатили ему, как договаривались, восемьдесят долларов - ну можно себе сегодня такое представить? Ну, Дима, зайдите, может быть, чаю выпьете или кофе… Его не надо было просить два раза. Зашел, сел. Сидит пьет - чай с молоком. Все наши на хинди говорят, а я время от времени предлагаю: «Ребята, давайте по-русски». Но они чуть по-русски поговорят, а потом опять на хинди. Я опять прошу… Но Дима сказал: «Не надо, я еще полчаса посижу и буду все понимать».

Потом мы с Димой еще встретились на проводах нашей общей знакомой немки. И так далее, и тому подобное. Дима семнадцать лет в общаге прожил! Пять лет - свои законные, потом еще двенадцать - со мной и со старшим сыном. Там же у нас в 1989 году родился Демьян, и мы жили с ним в общаге. У меня была отдельная комната как у иностранки. Диму не всегда пускали, хоть он и законный муж: «Ничего не знаем - ночуй по месту прописки». С этим было строго: когда была облава, один человек по фамилии Петросян выпрыгнул в окно и сломал ногу. Так что Дима ко мне, своей жене, иногда в окно залезал, как Ромео к Джульетте. Но потом как-то наладилось, вахтерши его признали и даже работали няньками у Демьяна.

А на новый, 1992 год мы купили квартиру. Если кому интересно - за шесть с половиной тысяч долларов США. Трехкомнатную, хорошую, с балконом, три минуты до метро и даже, как говорится, с/у разд.

Я к тому времени уже окончила институт и пошла в аспирантуру, но ее не закончила - Дема же родился. Подрабатывала то уроками, то переводами, то в школе частной преподавала. Некоторых удивляет мой акцент. Объясняю, что говорю на индийском варианте английского языка. И у меня литературный индийский акцент. Дима, когда в Индии, говорит там не с британским акцентом, а с индийским. Иначе было бы как-то дико, там - с британским! Впрочем, когда Дима говорит с индийским акцентом, я думаю, что он над нами просто издевается.

Жили мы тихо и мирно, никто меня не трогал. И вдруг в один день все переменилось! Меня начали на улице останавливать менты. А раньше никогда не трогали! Утром я вышла на улицу - я была иностранкой. А вечером вернулась - я была уже черножопая. За один час все переменилось. Это было после взрыва домов в Москве… Начали меня тормозить. Это в основном приезжие менты, московские-то понимают, что я не с Кавказа точно. Здешние тут же определяют: «Индианка?» Ну. Надо бы точку ставить на лбу, но у меня от нее почему-то голова болит. Хотя менты и так уже от меня отстали. Года два назад. С ними главное вот что: в глаза им не смотреть. Это как с собакой: если ей не смотреть в глаза, она и не кинется на тебя. Вот, бывало, иду, а на меня стена серая ментов… Раньше я начинала паниковать: все документы на месте? А надо смотреть не на них, а сквозь них, и идти прямо на них.

Иногда я думаю: «Может, это после того, как я крестилась? Крест меня спасает?»

А с крещением получилось так.

В 1990 году Димин отчим за пятьсот рублей купил дом в деревне Мамонтова Пустынь, под Тамбовом. Он рыбак, а там озеро, рыба - плотва, лещ, карась, сом, налим. Мы, бывало, просыпаемся, а отчим ведро рыбы уже несет. И еще там много грибов. Там так: много рыбы - значит, мало грибов, и наоборот. Но чтоб ничего не было - ни рыбы, ни грибов - или чтоб все в один год - такого не бывает.

Сначала мы туда в гости ездили, а в 1994-м тоже купили дом, правда, уже за шесть миллионов рублей, это было четыреста долларов. А пятьсот рублей в 1990-м было сорок долларов. Сейчас такой дом стоит двести пятьдесят тысяч рублей.

Первое время я там редко бывала. Я городской человек, мне это все не очень нравилось. Детей отправляла туда. Но потом Димин отчим умер, бабушка - Димина мама - осталась одна, и я стала ездить туда больше и чаще, потому что она одна не справлялась.

Когда мы туда стали ездить, деревня была небольшая, умирающая такая. Жителей - двадцать три человека, в основном старики. Магазина нет. Но мы покупали молоко у соседей: кто-то держал коз, у кого-то корова. Делаем простоквашу и творог, готовим рыбу, а нет рыбы - так грибы. Там ягоды, яблоки.

Там был монастырь, в XVIIвеке его построили, а при советской власти разрушили. От монастыря оставалась одна стена. Была видна только мозаика, там, где алтарь был. Как басурмане прошли! На алтаре стоял когда-то магазин, там продавалась водка. То, что свои же порушили храмы - это мне всегда казалось удивительным. И язык разрушают своими руками, и культуру. Мне так жалко было… В Индии, бывало, чужие храмы сносили, чужой веры. А чтоб свои - такого я не знаю. Инстинкта самосохранения нету у русских. И потому нас вон полтора миллиарда, а вас только сто сорок миллионов.

Всех здоровых мужиков в русской деревне или убили, или выслали, деградация ощущается. Но уже как-то начало все выправляться. Начали восстанавливать монастырь. Сейчас там паломничество дай бог какое! Даже и в советские времена туда полно народу съезжалось на Крещение. Купались, молились, чудеса там были постоянно и исцеления. Там никто никогда не тонул, даже по пьянке. Бывало, люди на тракторах заезжали, лед под ними проламывался - но спасались! Чудеса эти на меня не подействовали, я же очень скептична. Но я к деревне привыкла. Не сразу - но постепенно. Там же просто, там очень просто. Меня удивило больше всего то, что все местные запомнили мое имя с первого раза. Хоть там одни бабульки по шестьдесят-семьдесят лет.

Помню, в какой-то из моих первых приездов мы пошли в храм, и какой-то ребенок так ткнул в меня пальцем: «Ты кто? Это кто? Ё-маё!» Какой кошмар! Такое у него впервые в жизни - увидеть такую странную даму!

Потом привыкли.

Я там уже своя.

Мужики приходят, Диму отодвигают в сторону, спрашивают: «Хозяйка дома?» Я их иногда подряжаю крышу поправить или за дровами съездить.

В магазин я хожу в соседнюю деревню, до нее четыре километра. По четвергам там ярмарка. Так что там можно и пепси-колу купить, и мороженое. Ходу - сорок минут. Я иду и пою песню, чтоб не было скучно. Я знаю все песни битловские, все-все, и пою их на автопилоте, начинаешь одну - и дальше само. И я думаю: «Вот если бы мои друзья и педагоги увидели меня, как я иду по какой-то странной стране, по нейтральной полосе, по no man"s land, и пою песню Beatles!» У меня там есть рюкзак, из парашютного шелка. Он легкий, почти невесомый, набиваю его товарами - и обратно четыре километра по лесу.

Так что с 1998 года я там. Относясь скептически к чудесам и к религии вообще… Но мне всегда нравились ритуалы, еще с детства. Это было как игра, красиво и интересно: колокольчики, бубны - как театр. Я приходила домой и играла в храм, девочкой. В деревне я в храм стала ходить из-за детей, они же крещеные. Я их учила, рассказывала, как надо стоять, как креститься… Меня спрашивали: «Неужели Дима тебя не подталкивает, чтоб ты крестилась?» Нет, Дима - никогда. Он вообще не обсуждал со мной этот вопрос. Фамилию менять или гражданство, веру принимать - никогда он мне ничего не говорил про это.

Так вот в храм я ходила с детьми. Это в деревне, а в Москве я не ходила. Отстоишь с ними, потом они идут к причастию.

Первое время тяжело было стоять службу, а теперь нет. Так надо - значит, так надо, и все. Наверно, есть в этом какой-то смысл…

Раньше я заходила в католические храмы. Там сидишь расслабленно, по сторонам смотришь. Казалось бы, так лучше, можешь слушать, не отвлекаешься на то, что у тебя ноги болят. Но почему-то все наоборот. В костеле начинаешь слушать только когда стоишь на коленях на деревянной подставке, а это дико больно. Вот тогда-то - раз! - и начинаешь думать не о том, что у тебя болит, а начинаешь слушать молитву, участвовать в службе.

И вот однажды священник спрашивает меня, почему службу я отстаиваю, а к причастию не хожу. Он заметил. «А я некрещеная», - отвечаю.

И вдруг мне почему-то - не знаю, как это получилось - захотелось! Не могу этого объяснить.

Я решилась.

Крестили меня в озере.

Дима приехал… Купальня на берегу, там были священник с женой и монашка из монастыря. Два часа это длилось.

И так я оказалась внутри этой жизни, став православной.

Я могла б этого не делать и дальше просто водить детей в храм, или дети ходили б сами. Но - мне нравится быть православной! Я не могу сказать почему. Отстаиваю всю службу, хожу на исповедание. Но - только в деревне, а в Москве нет. По мере возможности соблюдаю пост; полностью не получается, я же курю.

Смогла бы я вернуться в Индию и там жить?

Не знаю, может, и смогла бы. Я могу там подолгу быть - но чтоб знать, что уеду обратно. Там у меня уже и нету никого - только сестра, брат и еще кое-какие родственники. А друзей-то нету там.

Меня иногда спрашивают: «Веришь ли ты в переселение души?» Я не знаю. Я не знаю! Хотя по-любому человек не помнит своего прошлого.

А может, иногда помнит. У меня однажды было дежавю. В Гималаях. Мы с отцом ездили туда на каникулы, мне было лет шесть-семь. И вот мы, дети, идем по какому-то маленькому городку, в который попали точно впервые, и вдруг я говорю: «Там, за углом, будет магазин, и я там куплю себе маленький игрушечный кинжал». И точно - за углом был магазин, и я там купила кинжальчик. Мы были детьми, и никто об этом особо не задумался. А я это запомнила. Мне было так удивительно, что я помнила эту дорогу! Вот что это такое?

У всех все по-разному. У индусов - переселение душ, у мусульман - рай с девственницами. А у коммунистов рай - это, наверно, в СССР, у иностранных коммунистов по крайней мере. Отцу очень хотелось пожить в Советском Союзе, посмотреть, как там все происходит, он ведь столько лет всем этим увлекался. Ему хотелось верить в утопию, в то, что есть такое место, где все хорошо, где все равны, у всех есть все. И вот он приехал. В первый же день он зашел в кучу магазинов - а там ничего нет. Соседи начинают его звать в гости, он приходит, а там на столе все есть. Он стал думать: «Как это происходит?» И первое русское слово, которое он узнал - это «дефицит». А второе слово - «достать», правда, сейчас у него другое значение.

Потом он пришел в «Березку» и увидел там… понятно что. Когда он узнал, что простых русских туда не пускают, ему стало нехорошо.

В общем, он перестал переводить пропагандистские книги и брал только русскую классику.

У него не было русских друзей, он дружил с индийскими коммунистами. Которые тоже ходили в «Березку». Они жили хорошо, им платили не сто двадцать рублей, как советским людям, а шестьсот, потому что они были иностранцы. Были иностранцы, а теперь они черножопые. Они живут на русскую пенсию, стареют, умирают - никому они, естественно, не нужны. Что у них осталось от былой роскоши, так это шикарные квартиры.

Я с ними иногда вижусь. Мне их жалко. Мне кажется, моему отцу повезло, что он умер вовремя. Ему было шестьдесят. Он не был оголтелым фанатиком, он был достаточно умный человек и вовремя понял, что все очень хорошо на бумаге, но в жизни это не так. Он уехал отсюда в 1985-м. Тут как раз все начиналось. Он много об этом думал, он об этом шутил, он шутил страшно. Очень зло. И про коммунизм, и про перестройку… Такие анекдоты рассказывал! Он понял, что в СССР все идет, как у Оруэлла. Я читала, между прочим, Оруэлла, в общаге, на русском, в самиздате потому что. И узнавала прочитанное. Все было как по писаному!

Ну что мой отец знал про Советский Союз? Что там бесплатное образование и бесплатная медицина? А для Индии больше ничего не надо. У меня сестра, которая врачом работает, до сих пор думает: «В России раньше все было бесплатно, а теперь все испортили, капитализм пустили в Россию - какого хрена? - и все стало платное. А было так классно!» И квартиры тут у всех были. Все жили где-то, как-то - не в трущобах! Индия - это ж третий мир, там самое главное - это жилье, образование и медицина. А свобода - кто ее видел? Хочешь за границу - поезжай, только у тебя денег не будет. Конечно, индус мог бы купить дом за четыреста долларов в Тамбовской области - а зимой как?

Как-то ко мне сестра с племянником приезжали. Они по Москве ходили по музеям, трали-вали, как обычно. А потом я им говорю: «Вы уж простите, мне надо ехать в деревню, июль месяц на дворе». И они со мной поехали. На поезде до Тамбова, от Тамбова на машине до деревни, потом или пешком, или телегу берешь с конем у местных. И мы едем… Потом племянник приехал домой и стал писать сочинение «Как я провел лето». И вот про это все написал: «В деревне мы взяли у цыган телегу…» Получилось, что в России живут такие же люди, как мы - по крайней мере, цыгане. Мальчик получил первый приз.

Цыган там, кстати, много. Так у них много слов общих с нами. Мы пробовали: они свои слова, а я - свои. Иногда совпадает, довольно часто. Дема у них был как родной, он же в детстве часто ездил к бабушке и умел говорить на хинди. Цыгане его любили, как-то взяли его на телегу и увезли к себе. Бабушка была в ужасе…

Когда я была маленькой, у нас в школе детей опрашивали. «Мусульмане, поднимите руку! Потом католики, индусы. Так, в чем дело: учеников в классе двадцать девять, а насчитали тридцать. Давайте пересчитывать! Опять не сходится».

А я два раза подняла руку: и как индуска, и как мусульманка. Непорядок. Маму вызывали в школу. Начали разбираться. И выяснилось, что все четверо детей в семье так делали. Два раза поднимали руку. Ни мама, ни папа не заставляли нас выбирать что-то одно. Это я сейчас могу сказать, что мне повезло, а тогда… От этого раздвоения у меня была проблема. А у моих детей один родной язык и одна вера. Их разбуди ночью и спроси: «Ты какой национальности?» Они русские, и все тут. А для детей это важно - четкая самоидентификация. Вот моя родина, вот мой язык, все просто и ясно.

Так вот дети наши в деревне - свои. Они же там с рождения. А мы с Димой в деревне - чужие, москвичи.

Хотя, кажется, меня там приняли, через несколько лет после того, как я крестилась. Там многие местные не ходят в храм, они принадлежат к катакомбной церкви, ни паспортов не принимают, ни пенсий. И вот есть там одна старушка, которая все время ждет конца света. Она меня каждый раз останавливает, когда я иду мимо ее дома, и начинает объяснять свое, я слушаю и иногда даже пытаюсь спорить.

Она знает, что я хожу в храм. И вот как-то она меня остановила и спрашивает: «Анамика, ты будешь за меня молиться, когда я умру?» У меня даже слезы потекли. Я же знаю, что она не принимает эту церковь, а я вообще чужая - и в деревне, и в стране! «Буду», - говорю.

Меня что особенно потрясает в православии - что люди молятся за своих врагов. Причем первой строчкой это в списке. Даже патриарх за них молится. И за власть тоже. За такое можно молиться только если искренне, а иначе как же?

А вот еще насчет веры. Расскажу случай из жизни моей мамы. Она всю жизнь была не очень верующая. Но в храм, когда надо, ходила, как все, и никому не говорила, что Бога нет. Но вот когда она умирала, то на моих глазах стала погружаться все глубже в прошлое. Когда она дошла до того времени, когда нас с сестрой еще не было, она перестала нас узнавать. И вот в какой-то из дней она встала - и стала наизусть читать Коран, и читала целый день. Мы в первый и единственный раз услышали, как мама читала Коран. Так далеко она ушла в детство; Коран она учила до десятилетнего возраста! При нас она его никогда не вспоминала. Сестра моя была в ужасе, как будто это чужой человек: что она такое говорит?! Это никуда не уходит - то, что было в прошлом.

Меня часто спрашивают: «А ты не скучаешь по дому?» Мне стыдно, но я отвечаю правду: «Нет». Наверно, я этим сильно обижаю своих родных, но что делать? Наверно, надо скучать по родине, это было бы правильно.

Но у меня не получается.

Кстати, мои родственники в Индии не знают, что я крещеная. Для моей семьи будет шоком узнать, что я пошла в православие.

Я еще вот чего хочу: когда умру, пусть тело сожгут, а пепел развеют над океаном. Ни в Москве, ни в Тамбовской губернии нет океана. Ну и что? Дима в Индию отвезет.

В мой мир

Регалии Дмитрия Петрова можно перечислять бесконечно: полиглот, переводчик-синхронист, преподаватель, писатель, телеведущий. Однако главное, что следует знать об этом талантливом человеке, - Дмитрию удалось сделать изучение иностранных языков простым, понятным и увлекательным занятием для многих людей, которые уже отчаялись заговорить на чужеземных наречиях.

Детство и юность

Будущий гуру иностранных языков родился в Новомосковске (что в Тульской области) 16 июля 1958 года. С раннего детства маленького Дмитрия окружала иностранная речь: бабушка Петрова читала внуку сказки на европейских языках, отец профессионально переводил с итальянского, мама же работала учителем немецкого. Родители Дмитрия даже познакомились в общежитии университета иностранных языков.

Так Дмитрий уже к школьному возрасту получил четкие представления о структуре разных языков, а с пятого класса начал серьезно изучать английский и немецкий. Однако этого любознательному подростку казалось мало, Дмитрий начал заниматься дополнительно и уже к концу школы свободно читал на английском, немецком, итальянском и французском. Успехов в последних двух языках молодой человек добился самостоятельными занятиями.

Выбор дальнейшей профессии казался очевидным: сразу после школы Дмитрий Петров поступил в институт иностранных языков в Москве (сейчас это МГЛУ).

Карьера

Окончив институт, Дмитрий начал карьеру с работы преподавателем. Уже в то время у молодого специалиста сложилось представление о том, как можно проще понять структуру иностранного языка и в кратчайшие сроки заговорить на нем. Постепенно Петров оттачивал собственную методику, параллельно изучая новые языки и наречия.

Осваивал Петров и синхронный перевод. По признанию полиглота, профессия синхрониста - одна из самых сложных в области иностранных языков. Здесь переводчику требуются и безупречное знание языка, и мгновенная реакция, стрессоустойчивость и, конечно, серьезный уровень общей эрудиции. Позднее Дмитрий поделился некоторыми подробностями такой работы, а также курьезными случаями в книге «Магия слова», которую написал вместе с другом, журналистом Вадимом Борейко.

В синхронном переводе Дмитрий достиг серьезных успехов. Полиглота признали одним из лучших специалистов в России, его постоянно приглашали работать на встречах самого высокого уровня. Как Петров признавался в интервью, ему удалось поработать с , и другими политиками и общественными деятелями.

Вскоре Дмитрий Петров открыл собственную школу иностранных языков, получившую название Центр инновационно-коммуникативной лингвистики. В стенах этой школы Петрову удалось то, что раньше казалось невозможным: ученики начинали говорить на выбранном языке уже на первом же занятии, а спустя только 16 уроков спокойно поддерживали повседневные разговоры с носителями языка.

В 2012 году на телеканале «Культура» стартовал новый проект Дмитрия Петрова - программа «Английский за 16 часов». Все 16 уроков, проведенных полиглотом, позволили миллионам зрителей на собственном примере убедиться: изучение иностранного языка бывает простым, увлекательным и главное – результативным.

Первый урок Дмитрия Петрова в программе «Английский за 16 часов»

Пример участников этого нестандартного реалити-шоу и правда мотивирует: 8 человек, не владеющие английским, на первом же занятии начали общаться друг с другом и Дмитрием, а к концу цикла передач уже уверенно обсуждали серьезные темы на иностранном языке.

Участниками шоу стали популярные личности. Так, в первом сезоне за «парту» сели актер , писатель Олег Шишкин, актриса . А во втором сезоне, посвященном итальянскому языку, зрители увидели режиссера , певицу , актрису и других публичных персонажей. За несколько лет зрители «Полиглота» успели познакомиться с французским, испанским, немецким, а также китайским и хинди.

Сам Петров на вопрос «Сколько языков вы знаете?» отвечает с улыбкой. По утверждению полиглота, «знать» даже родной язык полностью невозможно: всегда останутся пласты узкопрофессиональной лексики, не знакомой обывателю. Зато можно легко поддерживать разговор на бытовом уровне, понимать других и доносить собственные мысли.

В активе полиглота - около 50 языков, на которых Дмитрий может читать. Еще порядка 30, на которых переводчик свободно изъясняется, и 8 языков, с которыми готов профессионально работать. Однако и это не предел, признается Дмитрий.

В основу методики Дмитрия Петрова, по его словам, легли принципы психологии и математики. Прежде всего необходимы мотивация и комфортная обстановка, которые сами по себе означают серьезную часть успеха. Когда первые принципы выполнены, в дело вступает математика, помогающая разложить «дремучий лес» непонятных слов и грамматики на простые формулы и комбинации, которые с легкостью усваиваются за пару занятий.

Личная жизнь

Личная жизнь Дмитрия Петрова сложилась счастливо. С будущей женой полиглот познакомился в общежитии института имени Мориса Тореза. Анамика Саксена, индийская красавица, приехала в Москву, чтобы изучать русский язык и культуру, Дмитрий же в то время уже преподавал. Вскоре молодые люди поженились, а через некоторое время Анамика подарила мужу первенца - сына Демьяна.

Сначала Дмитрию с пополнившейся семьей приходилось ютиться в общежитии того же института, но спустя три года удалось купить собственную квартиру. Всего у Дмитрия и Анамики трое детей, младшие – Илиан и Арина. Старший пошел по стопам родителей и связал биографию с иностранными языками. А вот младшие выбрали другой путь - Илиан поступил в академию народного хозяйства, а дочь Арина решила стать медиком.

Дмитрий Петров сейчас

Зрители же следят за новостями в фан-группах в «Инстаграме» и других социальных сетях, где поклонники делятся фото и видео Дмитрия Петрова, а также описаниями собственных успехов, ожидая нового сезона уже полюбившейся программы «Полиглот».

- Дмитрий, ваш отец - переводчик, мама - преподаватель иностранных языков. Вы не помните случайно, на каком языке сказали своё первое слово?

Первые слова я сказал на детском языке, как и все, потому что дети далеко не сразу, а только через некоторое время начинают осознавать, что в нашем мире люди говорят на разных языках, что это связная система коммуникации, а не просто набор звуков. Тем не менее я достаточно рано, независимо от формального обучения, стал интересоваться языками, поскольку в доме, в силу профессии моих родителей, было много книг на иностранных языках - и художественных, и учебников, и словарей. Сначала я их просто листал, потом начал читать.

В семье никто не заставлял меня заниматься языками. Более того, мама надеялась, что я стану музыкантом, меня обучали игре на фортепиано. Учителя и близкие люди говорили, что у меня есть способности, но желания посвящать себя музыке не возникало, а вот заниматься языками явно всегда хотелось. Отчасти это было обусловлено генетическими факторами, но имелся и мой собственный интерес, который я по мере возможности проявлял. В школе учил английский и немецкий, а преподавала, кстати, моя мама. Параллельно занимался испанским и итальянским.

На переводческом факультете Московского института иностранных языков, куда я поступил после школы, официально преподавали два языка, в моём случае это были английский и французский. Среди нас училось много иностранных студентов, и я старался использовать любую возможность хотя бы немного с каждым поговорить на его языке. Так пополнял свой арсенал.

- Что в вашем понимании означает знание языка?

Надо быть очень аккуратным в определениях. Невозможно разные языки знать на одном уровне. И, естественно, если языком не пользоваться, навык утрачивается. Есть такие, которыми я пользуюсь наиболее часто и профессионально как преподаватель, как переводчик и во время поездок, - это основные европейские языки: английский, немецкий, французский, итальянский, испанский. А есть те, которыми я неплохо владею, но более пассивно, то есть могу на них общаться, читать, но жизнь нечасто предоставляет ситуации, где ими можно воспользоваться. И есть древние языки, которые мне интересны с академической точки зрения, потому что я занимаюсь вопросами их эволюции, - это латынь, древнегреческий, санскрит, церковнославянский. На них уже никто не говорит, но тем не менее они оставили след в истории человечества.

- Когда у вас сформировалась своя система изучения языков? Наверное, когда уже сами освоили десяток-другой?

Надо оговориться: есть уровень профессионального владения, который нужен переводчикам, преподавателям, филологам. В этом случае не обойтись без очень глубокого освоения языка. Но 95 процентам людей язык нужен для более практических целей - для поездок, общения, переписки, знакомства с информационными источниками. У многих просто нет необходимости вникать очень глубоко во всё богатство языка. Им нужен более быстрый и практический результат. Собственно, ради этого я и попытался сформулировать основные принципы методики. Суть её сводится к следующему: есть ряд базовых алгоритмов, некая матрица, «таблица умножения» языка, которую необходимо как можно быстрее довести до автоматизма. Кроме того, важно следовать собственной мотивации. Язык даётся, когда вы находите к нему свой собственный пароль, когда подбираете код для того, чтобы войти в новое пространство и чувствовать себя в нём комфортно.

- Как вы стали переводчиком-синхронистом? Кстати, учёные утверждают, что это одна из самых трудных специальностей, требующая нереального напряжения всех зон мозга…

Поначалу я выбрал общее направление в жизни, не представляя себе, во что это выльется. А вообще интересно: в русском языке есть одно слово, которое обозначает эту профессию, - «переводчик». В большинстве других языков понятия «устный переводчик» и «письменный переводчик» передаются разными словами. Это два принципиально разных направления, которые требуют особых умений. В работе синхрониста комбинируются не просто знание и навыки иностранного языка, но некоторые спортивные и даже артистические способности. Спортивные - потому что требуются высокая стрессоустойчивость, быстрота реакции, физическая выносливость. А в плане артистических способностей нужна имитация манеры, даже темперамента человека, которого ты переводишь, а также некоторая степень идентификации с ним. Это своего рода подключение. Характерный пример - когда переводчик-мужчина переводит женщину, то он говорит от первого лица в женском роде: «я пришла», «я сказала» - и наоборот.

- Первый свой опыт в качестве переводчика помните?

Это было ещё в советское время - какая-то профсоюзная конференция с участием английской делегации. Но поскольку это было 35 лет назад, я не помню подробностей.

- Во времена становления русского капитализма вы уже работали переводчиком?

Конечно. И очень активно. Кстати, в работе приходится учитывать такой фактор, как разница менталитетов. Менталитетов столько же, сколько народов. Немцы, испанцы, японцы - это очень разные иностранцы, у каждого свои представления и подходы к делу. Однажды я оказался с делегацией наших бизнесменов в одном из американских штатов. В США принят формат делового обеда - люди садятся за стол, перекусывают, а после этого начинают обмен презентациями и выступлениями. Я предупреждал американскую сторону, что так с нашими людьми нельзя. Если хотите обсудить дела, то это и надо сначала сделать, а потом уже за стол. Но они не вняли. Когда через полчаса после начала делового обеда они попытались позвонить в колокольчик, привлечь всеобщее внимание и объявить повестку дня, было уже поздно. Им сказали: мы ознакомились с повесткой дня, она очень интересная и насыщенная, так что давайте уже поднимем бокалы и продолжим обсуждение в более узком кругу, так сказать, по секциям.

- Доводилось ли вам переводить с «пацанского» на английский?

Особенно в начале 90-х, когда определённая часть бизнеса была криминального толка. Многие пришли в бизнес по комсомольской и партийной линии и относительно богатства языка могли посоревноваться с кем угодно, а цветистостью оборотов способны были загнать в тупик любого западного партнёра.

- Не было такого, что на вас пытались взвалить ответственность за неудачную сделку?

Такого не припомню. В этом смысле возможны два сценария. С одной стороны, если переводчик допускал промашку не один раз, его увольняли. Но, с другой стороны, немало переводчиков настолько прониклись темой, на которую приходилось переводить, что потом сами ушли в бизнес. Когда ты постоянно говоришь об одном и том же в течение какого-то времени, то неизбежно становишься в этом профессионалом.

Сейчас российские предприниматели заметно изменились. Разумеется, сложно говорить об усреднённом портрете, но сегодня это люди, которые получили образование и воспитание уже после развала Союза, многие из них обучались в престижных учебных заведениях за рубежом, поэтому тип российского бизнесмена более или менее сравнялся с международным. Мы видим глобальный образ, который, несмотря на этнические различия, становится универсальным.

В нашу эпоху язык - это источник информации. С помощью английского можно общаться на определённом уровне со всем миром. Кроме того, знание ещё одного-двух дополнительных языков даёт и другие преимущества - в первую очередь эмоциональный контакт с иностранцами, ведь каждый народ ценит интерес к себе, к своей культуре со стороны других людей.

- Вы работали с президентами - с Горбачёвым, Ельциным, Путиным. У каждого - характерная речь. Какие особенности приходилось учитывать?

Любой человек - это индивидуальность. Что касается синхронного перевода, переводчики действуют попеременно, в парах. То есть как бы долго ни говорил человек, каждый переводчик работает 20-30 минут. Учитывать необходимо и статус человека, и его профессиональную сферу, и тематику. Перевод политиков - не самая страшная тема, поскольку они говорят, как правило, заранее подготовленную речь и достаточно абстрактно, общими фразами. В отличие от специалистов по информационным технологиям или по финансам, которые используют массу цифр, технического материала, терминов. Политики говорят в основном глобально и на всякий случай так, чтобы можно было интерпретировать и в одну, и в другую сторону.

- Были случаи, когда вам приходилось сглаживать сказанное, допустим, если выступающий использовал игру слов, метафору?

Закон перевода метафор сводится к тому, что ни в коем случае не стоит пытаться переводить что-то буквально - это величайшая ошибка. Переводчик, в особенности синхронный, должен передавать ход мысли. А для этого подключать систему образного восприятия. Человек, который пытается переводить слово в слово, обречён на неудачу. Как только ты открываешь рот и начинаешь переводить человека, ты растворяешься в его мыслях и стараешься придерживаться лишь линии, которую он выдерживает в своём выступлении, ни в коем случае не цепляясь за отдельные слова и обороты, которые он произносит. Как правило, метафоры или образная речь не должны представлять трудностей.

- Но тот же Ельцин, например, частенько мог выдать некую загогулину…

Над вопросом, как перевести загогулину, ни один профессиональный переводчик даже думать не будет. Важен контекст. Ведь отдельные слова не стоят, как остров в океане, они используются среди прочих фраз и предложений. Любое слово - часть огромного контекста, и именно на нём мы фокусируем свое внимание.

Не могу вспомнить в связи с моей работой с президентами каких-то курьёзов, которые изменили бы ход мировой политики. Но я достаточно чётко помню общие параметры, которые приходится выдерживать. Междометия, пословицы, анекдоты ценны настолько, насколько они нужны в контексте данного выступления. Ни один переводчик не в состоянии переводить все произносимые слова, это и не требуется. Нужно перевести мысль - раз, и весь фактический материал: цифры, названия - это два.

- А если выступающий пошутил?

Большая часть курьёзов, связанных с работой синхрониста, относится именно к попыткам переводчика буквально перевести шутку, игру слов. Так ни в коем случае нельзя делать, и, когда я обучаю студентов синхронному переводу, всегда подчёркиваю это как очень важный принцип нашей работы. Классический пример. Был случай, когда русскоговорящий оратор использовал слово «козёл» в ругательном смысле, и переводчик перевёл на английский это слово буквально. С учётом того что в английском языке слово «козёл» не несёт никакого оскорбительного смысла, аудитория была, мягко говоря, озадачена.

Любой переводчик может допустить неточность. И не только он: люди из политики или большого бизнеса часто могут ляпнуть лишнее и используют факт перевода для того, чтобы оправдать своё неверное высказывание. Фраза «меня неправильно перевели» звучит из уст очень многих политиков. Чуть что не так - переводчик виноват.

- Случалось ли вам поправлять собеседника, если он ошибся?

Бывают очевидные оговорки, которые допустимо поправлять. Например, могут перепутать, как бывало у некоторых американских политиков, Ливию и Ливан, Австрию и Австралию, Иран и Ирак. По ходу дела переводчик вставляет правильное слово. Но я вам скажу: то, что мы дожили до XXI века, во многом стало возможным благодаря работе переводчиков. Эту профессию я отношу к древнейшим. Она появилась, когда люди, вместо того чтобы сразу убивать друг друга, решили попробовать договариваться. Вероятно, какой-то толмач спас некую ситуацию, и с тех пор решили иногда вести переговоры.

- Насколько сложно работать с президентами? Или вам заранее дают бумажку с докладом?

Бывают ключевые презентации, когда текст готовится заранее. Но большая часть перевода происходит во время встреч за круглым столом или в ходе неформального общения, или переговоров в узком кругу, когда идёт обмен репликами. Это невозможно заготовить заранее. Ты просто знаешь тему, общую позицию - не более того. Но не ждите, что я расскажу вам какие-то закулисные секреты, тем более не будем забывать: опытные политики никогда не скажут лишнего. Гораздо более подробное и интересное общение происходит не в политических кругах, а среди представителей бизнеса. Там говорят о показателях, цифрах, суммах. И большая часть решений как раз принимается во время таких переговоров.

- Говорят, что синхронисты настолько отключаются, что через пять минут уже и не помнят, о чём шла речь во время перевода. Это правда?

Пожалуй, немного утрированно. Мы помним тему, общее направление. Но одно из непременных условий профессиональной жизнедеятельности синхронного переводчика - стараться как можно быстрее избавиться от информации, с которой он только что работал, выкинуть её из головы. Во-первых, чтобы не перегружать мозг. А во-вторых, чтобы подготовить площадку для новой информации, которая может относиться совсем к другой сфере: сегодня это может быть медицина, завтра - ядерная физика, послезавтра - политика и так далее. Обязательно надо уметь разгружаться. И ещё - структурировать информацию, потому что невозможно быть специалистом во всём, но необходимо обладать рядом навыков, которые позволят обеспечить общение между специалистами.

- Вы можете переводить с одного иностранного на другой?

В принципе могу, если речь идёт о переводческой работе на основных европейских языках. Ситуации, когда нужно переводить, например, с французского на английский, изредка встречаются, но их можно считать экстремальными, экзотическими. Несколько историй у меня было связано с тем, что, например, представители Франции иногда настаивают на том, чтобы в официальной ситуации - на переговорах, в выступлениях - пользоваться именно французским языком, даже если они владеют английским.

В Италии не очень много людей свободно говорят на английском, и, в частности, когда в Москву приезжал президент этой страны и выступал перед зарубежным дипломатическим корпусом, при нём не было итало-английского переводчика, а только итало-русский. Выступление происходило перед англоязычной публикой, и я переводил его синхронно с итальянского на английский.

- Как случилось, что во время визита президента Исландии в Россию вы оказались переводчиком с исландской стороны?

Я несколько раз работал с исландским парламентом и посольством. Сопровождал президента этой страны в поездке по России. Исландия - страна маленькая, президент не может себе позволить иметь личных переводчиков со всеми возможными языками, поэтому ему пришлось воспользоваться услугами аборигена, то есть меня.

- Действительно ли, когда человек изучает какой-то язык, это отражается на его характере? Вы на себе это почувствовали?

Такое влияние неизбежно, потому что язык не просто набор слов или каких-то грамматических правил, это обязательно ещё один взгляд на мир. Каждый язык несёт в себе историю народа, культуры, которая неизбежно впитывается в процессе обучения. В годы моего студенчества было замечено, что в строительных отрядах группы, которые изучали немецкий язык, трудились более усердно, чем остальные. Английские - несколько хуже, к тому же могли хорошо выпить и подраться. Итальянские и испанские не проявляли особого интереса к труду. Французские занимались художественной самодеятельностью. Налицо влияние языка.

Что касается меня, то я никогда не ограничивался изучением грамматики или набором лексического запаса. Всегда интересовался музыкой, песенной культурой этого языка, поэзией. Старался как можно скорее начинать читать литературу в оригинале. А литература, музыка и поэзия, разумеется, передают и менталитет, и характер, и традиции народа.

- Говорят, что способности к языкам коррелируются с музыкальными - мол, тем, кто занимается музыкой, и языки легче даются?

Думаю, здесь нет абсолютного знака равенства. Но действительно, человек, у которого развит музыкальный слух, больше предрасположен к языкам, поскольку навык различения звуков и фонетические способности, конечно же, во многом связаны со способностью воспринимать звуки и воспроизводить их.

- Как вы думаете, стоит ли избавляться от русского акцента, когда говоришь на том или ином языке?

Если вы собираетесь жить в среде английских снобов, то вам, вероятно, следует попытаться избавиться от акцента. Вернее, приобрести соответствующий акцент. Но такая задача мало перед кем стоит. Большинству людей надо просто выйти на какой-то приемлемый уровень, который позволит им общаться, понимать и быть понятыми. В той же Америке нет единого стандарта. Там существует несколько стандартов произношения и есть огромное количество иммигрантов, которые говорят со своим акцентом. Нормы языка меняются в зависимости от того, кто им пользуется. Так, в Китае количество изучающих английский превышает число проживающих в Великобритании. На классическом британском говорят всего 1,5 процента носителей английского языка.

- Сейчас многие стали разговаривать по-русски, вставляя английские слова и с английской же интонацией - вверх в конце каждого предложения. Как вы относитесь к таким заимствованиям?

Эти явления в большей степени свойственны корпоративному языку. Впрочем, в молодёжной среде и раньше часто звучали английские заимствования. Кроме того, в деловых и профессиональных кругах иногда неосознанно, а порой и сознательно используют мыслеформы или парадигмы иностранного, чаще всего англоязычного мышления. Это как маркер, который обозначает принадлежность к определённому сообществу.

Если взять более длительный исторический период, то замечу, что русский язык пережил множество соприкосновений с другими народами и цивилизациями. А сила и мощь языка заключаются не в том, что он защищается и не берёт ничего чужого, а в том, что он отфильтровывает ненужное, а затем переваривает и оставляет то, что обогащает его и делает сильнее. Так что я не боюсь заимствований, какого-то влияния других языков на русский. Это было и будет, так происходит и с другими языками. В английском языке, к примеру, 60 процентов всей лексики взято из французского. И никто не скажет, что английский язык из-за этого пострадал.

- Можете объяснить популярно, почему в английском языке такая разница между произношением и написанием?

Во-первых, когда-то оно все так и произносилось. Во-вторых, в английском есть несколько фонетических версий языка, и все попытки произвести орфографическую реформу оканчивались неудачей, потому что приходилось выбирать какой-то один вариант, который не соответствовал другим нормам. Иначе говоря, то, что годилось бы для лондонского произношения, не соответствовало произношению ирландцев, шотландцев или американцев. Так что нынешняя английская орфография поддерживает единство английского языка. Так же как у китайцев иероглифы. Можно было бы заменить это всё алфавитом, но, учитывая разнообразие китайских диалектов и вариантов произношения, это содействует единству нации.

- Вы встречали людей, которым вообще не дано выучить иностранный язык?

Один из важных принципов успешного изучения - мотивация. Это могут быть путешествия, бизнес-контакты, общение или роман с иностранцем. Человек, который более или менее прилично владеет родным языком, по определению способен заговорить и на другом - хотя бы на базовом уровне. Ограничителем может служить только недостаток мотивации.

- Стал ли для вас какой-то язык любимым?

Для меня языки - как люди. Есть компания любимых друзей. Сегодня ты больше общаешься с одним, потом этот надоел, а ты соскучился по кому-то ещё.

- Правда ли, что вы преподаёте казахам казахский язык?

Точнее, я помогал в Казахстане создавать методику изучения казахского языка. Ведь там тоже, как и в некоторых других странах, далеко не все люди владеют государственным языком.

- Ещё из языковой экзотики: как вы решились взяться за перевод частушек?

В качестве эксперимента. Сейчас этот жанр не так распространён, но в своё время среди молодёжи, студентов было принято собираться и петь частушки. Иностранные товарищи, наблюдая взрывы хохота, не понимали, в чём дело, а мне хотелось им помочь, и я перевёл несколько частушек на английский, испанский, французский, немецкий, чешский. Несколько десятков всего… Частушки - это чисто русское творчество. Но литературным переводом я занимался и в других жанрах: переводил песни и стихи с английского, с других языков. Подборку моих переводов польской поэзии публиковали в «Литературной газете».

- У вас и семья интернациональная: супруга из Индии. На каком языке, кстати, разговариваете с вашими тремя детьми?

На русском. Это естественно, потому что мы живём здесь. Хотя мои дети имели опыт и хинди, и английского. Но это был не эксперимент, а естественная среда. Мы часто ездили в Индию, а там всё окружение, родственники говорили на хинди. Получалось полное погружение. В результате мой старший сын стал профессиональным переводчиком - тоже синхронным. Остальные не продолжили семейные традиции, но с языками у них всё нормально.