Нашу повседневную жизнь и не. Важность разнообразия в жизни. Смотреть что такое "повседневность" в других словарях

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ - целостный социокультурный)кизненный , предстающий в функционировании общества как “естественное”, самоочевидное человеческой жизнедеятельности. Повседневность может рассматриваться как , как граничное условие человеческой деятельности. Исследования повседневности подразумевают подход к миру человека и самой его жизни как к ценности. Повседневность - значимая в культуре 20 в.

В рамках классических подходов (представленных, в частности, марксизмом, фрейдизмом, структурным функционализмом) повседневность полагали низшей реальностью и пренебргжимой величиной. Она представлялась поверхностью, за которой мыслилась некая глубина, завесой фетишистских форм, за которой лежала подлинная (“Оно” - во фрейдизме, экономические связи и отношения - в марксизме, устойчивые структуры, определяющие человеческой и мировосприятие, - в структурном функционализме). Исследователь повседневности выступал в качестве абсолютного наблюдателя, для которого живой выступал лишь в качестве симптома этой реальности. По отношению к повседневной жизни культивировалась “герменевтика подоз;)ения”. Повседневное и неповседневное представлялись разными онтологическими структурами, а сама повседневность проверялась на . В рамках классических методологий повседневность могла выступать в качестве объекта проекгирования и рационализации. Традиция эта достаточно устойчива (А Лефевр, . Геллер).

Ггрменевтические и феноменологические школы в социальной философии и социологии выступили в качестве альтернативы классической парадигме социального знания. Толчок к новому пониманию повседневности был дан Э. Гуссерлем в его трактовке жизненного мира. В социальной феноменологии А. Шюца был осуществлен этих идей и социологических установок М. Вебера. Шюц сформулировал задачу исследования повседневности в контексте поиска предельных оснований социальной реальности как таковой. Различные варинты такого подхода представлены в современной социологии знания (П. Бергер, Т. Лукман), с несколько иных методологических позиций в символическом интеракционизме, этнаметодологии и т. п. Эволюция исследований повседневности сопряжена со сменой парадигм социального знания. В наших представлениях повседневное и неповседневное уже не выступают в качестве различных и не соизмеримых по своему значению онтологических структур. Это - разные реальности лишь постольку, поскольку представляют разные типы опыта. Соответственно теоретические модели не противопоставляются конструктам повседневной ментальности и повседневного сознания. Напротив, критерием обоснования и валидности социального знания становится и соответствие понятий науки и конструктам обыденного сознания, и другим вненаучным формам знания. Центральным вопросом социального познания становится о соотнесении социального знания с повседневными значениями (конструктами первого порядка). Проблема объективности знания здесь не снимается, но сами формы повседневной жизни и мышления уже не проверяются на истинность.

Неотделимо от осмысления проблематики повседневности складывание “постклассической парадигмы” социального знания. Исследования повседневности из отрасли, занимающейся специфическим предметом, превращается в новую дефиницию “социологического глаза”. Природа исследовательского объекта - повседневной жизни людей - меняет к самой идее познания социального мира. Ряд совершенно различных исследователей (П. Фейерабенд и Ю. Хабермас, Бергер и Лукман, Э. Вщденс и М. Маффесоли, М. Де Серто и др.) обосновывают идею необходимости переосмысления социального статуса науки и новой концепции познающего субъекта, возвращения языка науки “домой”, в повседневную . Социальный исследователь утрачивает привилегированную позицию абсолютного наблюдателя и выступает лишь как участник социальной жизни наравне с другими. Он исходит из факта плюральности опытов, социальных практик, в т. ч. языковых. Реальность видится только как феноменальная. Смена угла зрения позволяет обратить на то, что раньше казалось, во-первых, незначимым, а во-вторых, подлежащим преодолению отклонением от нормы: архаику в современности, банализацию и технологизацию образов и пр. Соответственно, наряду с классическими методами изучения повседневности используются методы, основанные на приближении к нарративности повседневной жизни (case studies, илиисследование отдельного случая, биографический метод , анализ “профанных” текстов). В центре внимания подобных исследований - самоочевидностей сознания, привычных, руганных практик, практического , специфической “логики практики”. Исследование превращается в своего рода “коммонсенсологию” (от лат. - ) и “формологию”, ибо остается единственным устойчивым началом в условиях альтернативности и нестабильности социальных и плюральности культурных начал (М. Маффесоли). Формы жизни уже не трактуются как более высокие или более низкие, истинные или неистинные. Никакие знания не могут быть получены вне контекста культуры, языка, . Данная познавательная порождает проблему релятивизма, т. к. истины вытесняется проблемой коммуникации людей, культур. Задача познания сводится к исторически обусловленному “культурному действию”, которого - выработать новый способ “считывания мира”. В рамках этих подходов “истина” и “эмансипация” из непреложных законов превращаются в ценностные регулятивы.

Лит.: Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995; Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности.- В кн.: СОЦИО-ЛОГОС. М., 1991; ИонинЛ. Г. Социология культуры. М., 1996; Щютц А. Формирование понятий и теории в общественных науках.- В кн.: Американская социологическая ; Тексты. М., 1994; ShutzA. On Phenomenology and Social Relations. Chi., 1970; GoffmanE. The Presentation of Self m Everyday Life. N.Y.-L., 1959; LefebvreA. La vie quotidienne dans le monde modem. P., 1974; MaffesoliM. La conquête du present. Pour une sociologie de la vie quotidienne. P., 1979; HellerA. Everyday Life. Cambr., 1984; De Сгнеаи M. The Practice of Everyday Life. Berkeley; Los Ang.; L„ 1988.

H. H. Козлова

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .

Синонимы :

Смотреть что такое "ПОВСЕДНЕВНОСТЬ" в других словарях:

Повседневность … Орфографический словарь-справочник

Повседневность область социальной реальности, целостный социокультурный жизненный мир, предстающий «естественным», самоочевидным условием жизни человека. Феномен повседневности изучается рядом гуманитарных наук: социологией, антропологией,… … Википедия

Повседневная жизнь процесс жизнедеятельности индивидов, развертывающийся в привычных общеизвестных ситуациях на базе самоочевидных ожиданий. Социальные взаимодействия в контексте П. зиждутся на предпосылке единообразия восприятия ситуаций … Энциклопедия культурологии Толковый словарь Ожегова

повседневность - ПОВСЕДНЕВНОСТЬ (нем. Alltaeglichkeit; англ. everydayness, common sense) понятие, введенное в философию английским эмпиризмом и, позднее, феноменологией и лингвистической философией. Современная ситуация и контекст звучания терминов «П.»,… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ - целостный социокультурный жизненный мир, предстающий в функционировании общества как естественное, самоочевидное условие человеческой жизнедеятельности. Как специфическая область социальной реальности выступает в качестве объекта ряда наук и… … Современная западная философия. Энциклопедический словарь

Ж. отвлеч. сущ. по прил. повседневный Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

Повседневность, повседневности, повседневности, повседневностей, повседневности, повседневностям, повседневность, повседневности, повседневностью, повседневностями, повседневности, повседневностях (

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ – целостный социокультурный жизненный мир, предстающий в функционировании общества как «естественное», самоочевидное условие человеческой жизнедеятельности. Повседневность может рассматриваться как онтология, как граничное условие человеческой деятельности. Исследования повседневности подразумевают подход к миру человека и самой его жизни как к ценности. Повседневность – значимая тема в культуре 20 века. Следует различать саму повседневность и теоретический дискурс о повседневности. В настоящее время повседневность как специфическая область социальной реальности выступает в качестве объекта междисциплинарных исследований (история, социальная и культурная антропология, социология, культурология).

В рамках классических подходов (представленных, в частности, марксизмом, фрейдизмом, структурным функционализмом) повседневность полагали низшей реальностью и пренебрежимой величиной. Она представлялась поверхностью, за которой мыслилась некая глубина, завесой фетишистских форм, за которой лежала подлинная реальность («Оно» – во фрейдизме, экономические связи и отношения – в марксизме, устойчивые структуры, определяющие человеческой поведение и мировосприятие, – в структурном функционализме). Исследователь повседневности выступал в качестве абсолютного наблюдателя, для которого живой опыт выступал лишь в качестве симптома этой реальности. По отношению к повседневной жизни культивировалась «герменевтика подозрения». Повседневное и неповседневное представлялись разными онтологическими структурами, а сама повседневность проверялась на истинность. В рамках классических методологий повседневность могла выступать в качестве объекта проектирования и рационализации. Традиция эта достаточно устойчива (А.Лефевр, А. Геллер).

Герменевтические и феноменологические школы в социальной философии и социологии выступили в качестве альтернативы классической парадигме социального знания. Толчок к новому пониманию повседневности был дан Э. Гуссерлем в его трактовке жизненного мира. В социальной феноменологии А.Шюца был осуществлен синтез этих идей и социологических установок М. Вебера. Шюц сформулировал задачу исследования повседневности в контексте поиска предельных оснований социальной реальности как таковой. Различные варинты такого подхода представлены в современной социологии знания (П. Бергер, Т.Лукман), с несколько иных методологических позиций в символическом интеракционизме, этнометодологии и т.п. Эволюция исследований повседневности сопряжена со сменой парадигм социального знания. В наших представлениях повседневное и неповседневное уже не выступают в качестве различных и не соизмеримых по своему значению онтологических структур. Это – разные реальности лишь постольку, поскольку представляют разные типы опыта. Соответственно теоретические модели не противопоставляются конструктам повседневной ментальности и повседневного сознания. Напротив, критерием обоснования и валидности социального знания становится преемственность и соответствие понятий науки и конструктам обыденного сознания, и другим вненаучным формам знания. Центральным вопросом социального познания становится вопрос о соотнесении социального знания с повседневными значениями (конструктами первого порядка). Проблема объективности знания здесь не снимается, но сами формы повседневной жизни и мышления уже не проверяются на истинность.

Неотделимо от осмысления проблематики повседневности складывание «постклассической парадигмы» социального знания. Исследования повседневности из отрасли, занимающейся специфическим предметом, превращается в новую дефиницию «социологического глаза». Природа исследовательского объекта – повседневной жизни людей – меняет отношение к самой идее познания социального мира. Ряд совершенно различных исследователей (П.Фейерабенд и Ю.Хабермас, Бергер и Лукман, Э.Гидденс и М.Маффесоли, М.Де Серто и др.) обосновывают идею необходимости переосмысления социального статуса науки и новой концепции познающего субъекта, возвращения языка науки «домой», в повседневную жизнь. Социальный исследователь утрачивает привилегированную позицию абсолютного наблюдателя и выступает лишь как участник социальной жизни наравне с другими. Он исходит из факта плюральности опытов, социальных практик, в т. ч. языковых. Реальность видится только как феноменальная. Смена угла зрения позволяет обратить внимание на то, что раньше казалось, во-первых, незначимым, а во-вторых, подлежащим преодолению отклонением от нормы: архаику в современности, банализацию и технологизацию образов и пр. Соответственно, наряду с классическими методами изучения повседневности используются методы, основанные на приближении к нарративности повседневной жизни (case studies, или исследование отдельного случая, биографический метод, анализ «профанных» текстов). В центре внимания подобных исследований – анализ самоочевидностей сознания, привычных, рутинных практик, практического чувства, специфической «логики практики». Исследование превращается в своего рода «коммонсенсологию» (от лат. sensus communis – здравый смысл) и «формологию», ибо форма остается единственным устойчивым началом в условиях альтернативности и нестабильности социальных и плюральности культурных начал (М. Маффесоли). Формы жизни уже не трактуются как более высокие или более низкие, истинные или неистинные. Никакие знания не могут быть получены вне контекста культуры, языка, традиции. Данная познавательная ситуация порождает проблему релятивизма, т.к. проблема истины вытесняется проблемой коммуникации людей, культур. Задача познания сводится к исторически обусловленному «культурному действию», цель которого – выработать новый способ «считывания мира». В рамках этих подходов «истина» и «эмансипация» из непреложных законов превращаются в ценностные регулятивы.

H. H. Козлова

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. III, Н – С, с. 254-255.

Литература:

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995;

Ванденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности. – В кн.: СОЦИО-ЛОГОС. М, 1991;

Ионин Л.Г. Социология культуры. М, 1996;

Щютц А. Формирование понятий и теории в общественных науках. – В кн.: Американская социологическая мысль: Тексты. М., 1994;

Shutz A. On Phenomenology and Social Relations. Chi., 1970;

Goffman E. The Presentation of Self in Everyday Life. N.Y.–L., 1959;

Lefebvre A. La vie quotidienne dans le monde modern. P., 1974;

Maffesoli M. La conquete du present. Pour une sociologie de la vie quotidienne. P., 1979;

Heller A. Everyday Life. Cambr., 1984;

De Certeau M. The Practice of Everyday Life. Berkeley; Los Ang.; L., 1988.

Бывают в жизни моменты, когда хочется просто взять и все поменять. Но что «все» - не понятно, и как это сделать – тем более. Поэтому многие остаются в рутине и продолжают суетливый бег по жизни.

Есть 11 отличных способов, чтобы перемены в жизни начали происходить прямо сейчас. Благодаря им, в твоих буднях станет больше красок и позитива. А это уже начало масштабных изменений!

Измени привычные маршруты

Те дороги, которыми мы ходим изо дня в день, становятся автоматическими. Ты механически спешишь по делам, думая о чем-то своем, не замечая ни пейзажа, ни красоты, ни людей вокруг. Попробуй каждый раз привносить в свой маршрут что-то новенькое: вид транспорта, дорогу, угол, поворот.

Если на работу ты постоянно спешишь, и продумывать новый маршрут – проблематично, то просто начни возвращаться домой другим путем. Наверняка, в том месте, где ты живешь, есть места, в которых ты до сих пор не был, или бываешь очень редко. Посети их уже на этой неделе!

Пробуй каждую неделю новый вкус

Ты когда-нибудь пробовал блюда въетнамской кухни? Или итальянскую паэлью? А может тебя удивит вкус мексиканского гвакамоле?

Возьми себе за правило - пробовать хотя бы одно новое блюдо в неделю. Хватит каждый день кушать одно и то же! Удиви себя на этой неделе походом в милое местечко, где ты попробуешь то, что не ел никогда в жизни! У тебя появится новый опыт и незабываемые ощущения!

Делай сюрпризы

Доставлять радость близким - это прекрасно! Приносит море положительных эмоций! Маленькие и необычные знаки внимания сближают людей и обновляют отношения. Попробуй!

Также помни, что есть духовный закон сеяния и жатвы, который гласит «что ты посеешь, то и пожнешь». Делая сюрпризы другим, ожидай сюрпризы в своей жизни!

Путешествуй по городам своей страны

Это не дорого, не требует долгого оформления виз и приготовлений. Просто на выходные купи билет до какого-то городка и погуляй в нем до вечера.

Дорога и прогулки помогут тебе разобраться в мыслях и чувствах и вернуться домой обновленным и отдохнувшим.

Поменяй имидж

Не обязательно перекрашивать волосы в красный цвет или делать пирсинг в носу. Не нужно глобальных изменений. Это может быть приятная мелочь, но обязательно раз в месяц.

Обнови стрижку, похулигань с челкой и макияжем. Если всегда одеваешься в джинсы – купи себе красивое платье. А если ты любитель официального делового стиля - позволь себе яркие краски. Добавь позитива себе и окружающим!

Сделай то, что тебе обычно не свойственно

Но всегда очень хотелось. Ты закрыт и скромен в общении с коллегами? Приди с утра, пожелай всем хорошего дня, и, улыбаясь, сделай комплимент каждому человеку в кабинете. Ты по жизни жадина? Пригласи друзей на кофе и угости десертами. Ходишь хмурый? Попробуй улыбнуться каждому, с кем зрительно встретишься на улице. Вообщем, делай то, чего от тебя не ожидают.

Перешагни зону привычного комфорта, и смени модель поведения. Это не просто, но поверь, ощущения тебя порадуют!

Пройди курсы

Найди недорогие мастер-классы в каком-то деле «для души». Научись танцевать, петь, играть на балалайке, круто резать овощи, изучи основные фразы китайского языка или мастерство расслабляющего массажа. Выбор разнообразен, как и твои таланты!

Цель, чтобы ты отдыхал душой на занятиях, не думал о работе и проблемах, а заряжался новыми знаниями и позитивом.

Обучение чему-то новому

Это уже касается твоего профессионального и личностного роста. Обучение всегда приносит новые эмоции и новые результаты. Подумай, какой навык поможет тебе выйти на новый уровень в работе или бизнесе и действуй!

Перестановка в доме и на рабочем месте

Небольшие (или очень большие!) внешние изменения заставят твой мозг думать по-новому. У тебя обязательно появятся новые идеи, радость и состояние созидания (это когда даже в мелочах ты сможешь черпать удовольствие и вдохновение).

Возьми отгул посреди рабочей недели

И проведи его как тебе хочется. Работа – это важно, но иногда стоит вырваться из привычного круга. Почувствуй себя школьником, который прогуливает урок и наслаждается свободой.

Погуляй по городу, съешь мороженое, сходи в зоопарк или просто почитай книжку в парке. Главное – нельзя этот день проводить дома или в бытовых вопросах. Это день твоей свободы!

Организуй фотосессию

Только пусть фотограф и стилист сами выберут тебе образ. Так ты сможешь увидеть себя совершенно с новой стороны, а красивые фото соберут много лайков и комментариев на твоих страничках. Это вдохновит тебя!

Попроси Бога о чуде

Главное отличие Бога от человека в том, что мы – естественные, а Он – СВЕРХъестественный! Поэтому и может сделать для человека СВЕРХ того, что мы можем сделать для себя сами.

Искренне попроси Его о явном чуде в твоей жизни и ожидай. Поверь, это действует! В своей жизни я постоянно вижу чудное проявление Божьей любви и силы просто потому, что позволяю Ему это делать.

Верь и получай чудеса!

Конечно, это не полный список того, как можно сделать жизнь удивительной, разнообразной и гармоничной. У каждого человека найдется свой уникальный способ. Поделись со мной в комментариях своим советом!

Много позитива, мотивации и эйфории ты получишь на легендарном живом тренинге Ицхака Пинтосевича « »! Приходи и перезагрузи свою жизнь!

Словом «повседневность » обозначают само собой разумеющуюся реальность, фактичность, мир обыденной жизни, где люди рождаются и умирают, радуются и страдают.

Повседневность также должна рассматриваться как деятельность, регулируемая нормами и институтами.

Важнейшим признаком повседневности является повторяемость . Повседневностью становится то, что повторяется каждый день — неизбежное, обязательное, привычное, если оно оценивается как рутинное, тривиальное. В этом качестве повседневность противостоит праздникам, выходным дням , а также ритуалам, с которыми связаны важнейшие моменты в жизни человека. Поэтому не все события, происходящие ежедневно, относятся к повседневности. Таковы, например, сон (сновидения), молитва, досуг.

Уровень повседневности в жизни человека

Основной единицей времени повседневности являются сутки , которые можно охарактеризовать на основе как временной шкалы — темпоральное измерение повседневности, так и событийного ряда — распорядок дня, приуроченность определенных событий к определенному времени суток. Обычно сутки делят на четыре части:

время дня удовлетворения телесных потребностей (сон, питание, секс, гигиенические и косметические процедуры) и духовных ( , получение информации, психологическая поддержка);
время для ведения ;
время для работы, обеспечивающей средства к существованию, или учебы;
свободное время для дружеского общения, любительских занятий и просто ничегонеделанья.

Выделяют также пространственное измерение повседневности — места, где протекает повседневная жизнь, представляют собой систему пространств, включающую пространства тела человека, его жилища и поселения.

В пространстве тела выделяют телесный верх — голова и руки, и телесный низ, с которым связана физиология (выделения, секс). Традиционно высокую культурную ценность придавали верху, а низкую ценность — низу, считавшемуся «нечистым». Лишь в конце XX в. началась реабилитация телесности человека и его телесного низа.

В пространстве жилища расположен ряд функциональных зон — зона питания (очаг, печь, кухня, кладовые, погреба, стол), зона сна (кровать, спальня), зона ухода за телом (ванная, туалет, умывальник). В традиционных культурах также всегда выделялись зоны сакрального, священного («красный угол») и мирского (печь). В XX в. наблюдаются тенденция десакрализации пространства жилища и в то же время — все большая дифференциация его внутреннего пространства — появляются новые зоны личного пространства.

В пространстве поселения (города) выделяются места для (рынки, магазины), общественного питания (кафе, бары, закусочные), транспортные артерии (реки, улицы, дороги), рабочие зоны, места получения питьевой воды (реки, водоемы, колодцы, водопровод). В городе зоны власти, отдыха и сакральные зоны противостоят пространству повседневности, хотя территориально они могут пересекаться и сосуществовать.

Пространство повседневности заполнено многочисленными вещами — отдельными, автономными частями культуры. В каждой зоне они свои и оцениваются в первую очередь по их утилитарному назначению. Но любая бытовая вещь полифункциональна. Она может выполнять функции мемориальную, сакральную, престижную, эстетическую, социально-статусную. Актуализация этих функций определяется как конкретно-исторической, так и сиюминутной ситуацией.

процесс жизнедеятельности индивидов, развертывающийся в привычных общеизвестных ситуациях на базе самоочевидных ожиданий. Социальные взаимодействия в контексте П. зиждутся на предпосылке единообразия восприятия ситуаций взаимодействия всеми его участниками. Другие признаки повседневного переживания и поведения: нерефлективность, отсутствие личностной вовлеченности в ситуации, типол. восприятие участников взаимодействия и мотивов их участия. П. противопоставляется: как будни - досугу и празднику; как общедоступные формы деятельности - высшим специализир. ее формам; как жизненная рутина - мгновениям острого психол. напряжения; как действительность - идеалу.

Существует огромное количество филос. и социол. трактовок П.; в них, как правило, проводится прямо или косвенно негативная оценка феномена. Так, у Зиммеля рутина П. противопоставляется приключению как периоду наивысшего напряжения сил и остроты переживания; момент приключения как бы изымается из П. и становится замкнутым, на самого себя ориентированным фрагментом пространства-времени, где действительны совсем иные, чем в П., критерии оценки ситуаций, личностей, их мотивов и т.д. У Хайдеггера П. отождествляется с существованием в "das Man", т.е. считается неаутентичной формой существования.

В совр. марксистской теории П. играет двоякую роль. С одной стороны, у Маркузе в его противопоставлении культуры как праздника, творчества, высшего напряжения духовных сил, с одной стороны, и цивилизации как рутинной технизированной деятельности - с др., П. оказывается на стороне цивилизации. Ей, в конечном счете, предстоит быть превзойденной в высшем творч. диалектич. синтезе. С др. стороны, у А. Лефевра П. выступает как подлинный локус творчества, где создается как все человеческое, так и сам человек; П. - это "место дел и трудов"; все "высшее" в зародыше содержится в повседневном и возвращается в П., когда хочет доказать свою истинность. Но это в идеале. П. исторична и в своем истор. существовании переживает состояние отчужденности, к-рое проявляется в "оповседневливании" высокой культуры и стиля, в забвении символов и замене их на знаки и сигналы, в исчезновении общины, ослаблении влияния сакрального и т.д. Ставится задача "критики повседневной жизни", к-рая мыслится как средство "реабилитации" П., т.е. восстановления роли П. как посредника и "соединителя" природы и культуры в непосредственности человеч. жизни. Так же - как инстанция-посредник между природой и культурой - трактуется П. в работах А. Хеллер; с ее т.зр., в П. происходит реализация насущных потребностей человека, к-рые при этом приобретают культурную форму и значение. Ни Лефевр, ни Хеллер, в отличие от Маркузе не ставят задачу диалектич. "снятия" П. Они ставят задачу возвращения в П., нового обретения мира П., в к-ром человеч. взгляды и действия ориентировались бы не на абстр. и анонимные институты, а обрели бы прямо ощутимый человеч. смысл. Фактически речь идет о "возвращении" в жизненный мир.

Согласно Гуссерлю, отцу идеи "жизненного мира", к-рый он называл также "миром "П.", жизненный мир есть мир опыта живого деятельного субъекта, в к-ром субъект живет в "наивно-естеств. непосредственной установке". Жизненный мир, по Гуссерлю, - культурно-истор. мир. Гуссерль исходил из опыта изолированного субъекта, некоторые его последователи перенесли центр тяжести анализа на обществ, и конкретно-истор. ситуацию, на "социальную конструкцию" повседневного мира. Именно эта феноменологич. трактовка П. была развита А. Шюцем и его последователями, в частности П. Бергером и Т. Лукманом. Шюц переосмыслил идею У. Джеймса относительно "миров опыта", превратив джеймсовские "миры" в "конечные области значений", к-рые конечны в том смысле, что замкнуты в себе и переход из одной области в другую невозможен без особого усилия и без смыслового скачка, перерыва постепенности. Одной из конечных областей значений, наряду с религией, игрой, научным теоретизированием, душевной болезнью и т.д., является П. Каждой из конечных областей значений свойствен особый когнитивный стиль. Шюц выделяет шесть особых элементов, характеризующих когнитивный стиль П.: активная трудовая деятельность, ориентированная на преобразование внешнего мира; epoche естественной установки, т.е. воздержание от всякого сомнения в существовании внешнего мира и в том, что этот мир может быть не таким, каким он является активно действующему индивиду; напряженное отношение к жизни (attention a la vie, говорил Шюц вслед за Бергсоном); специфич. восприятие времени - циклич. время трудовых ритмов; личностная определенность индивида; он участвует в П. всей полнотой личности, реализующейся в деятельности; особая форма социальности - интерсубъективно структурированный и типизированный мир социального действия и коммуникации. По Шюцу, П. - лишь одна из конечных областей значений. В то же время он именует П. "верховной реальностью". "Верховность" объясняется деятельной природой П. и ее закрепленностью в телесном существовании индивида. Все другие реальности можно определять через П., ибо все они характеризуются по сравнению с П. к.-л. рода дефицитом (отсутствием компонента деятельности, изменяющей внешний мир, неполнотой личностной вовлеченности и т.д.).

Типол. структуры П. (типич. ситуации, типич. личности, типич. мотивы и т.д.), как они детально анализируются Шюцем в др. работах, представляют собой репертуар культурных моделей, используемых повседневными деятелями. П., в шюцевском социально-феноменолог. понимании, есть существование культуры в ее инструментальном смысле. Не случайно пафос социально-феноменологич. видения мира П. был усвоен т.н. новой этнографией (Фрэйк, Стюртевант, Псатас и др.), ставящей своей целью постижение культуры из перспективы автохтонов, причем вершиной такого постижения является усвоение этнотеории, состоящей в совокупности повседневных классификаций. В своем развитии новая этнография стремится соединить анализ П. как культурно-специфич. мира переживаний и смыслов с изучением мира П. традиционно научными, т.е. позитивистскими методами. Еще дальше в направлении реализации феноменологич. подхода к анализу П. идет этнометодология Г. Гарфинкеля, анализирующая процесс конструирования мира П. как процесс, состоящий в интерпретационной деятельности самих участников повседневных взаимодействий.