Стамбульская биеннале. Международный стамбульский биеннале. От «Варшавянки» до рэпа
(Egofugal - Fugue from Ego for the Next Emergence)
(кураторский коллектив)
и Йенс Хоффманн
Участники биеннале
1-я стамбульская выставка современного искусства
|
|
|
|
|
2-я стамбульская биеннале
|
|
|
|
|
Поездка на Стамбульскую биеннале была спонтанной и поэтому поначалу выглядела как уравнение со многими неизвестными. Данное культурное мероприятие проходит каждый нечетный год и каждый раз в каком-нибудь новом месте. Иногда биеннале вообще прорастает арт-объектами по всему Стамбулу, превращая в выставочные павильоны то тысячелетние храмы вроде церкви Святой Ирины, то заброшенные табачные склады на городских задворках.
Где конкретно будет происходить 12-я, то есть нынешняя Стамбульская биеннале, оперативно выяснить через интернет так и не удалось. Во время перелета турецкими авиалиниями в пассажирском кресле обнаружился бортовой журнал, в котором рассказывалось о предстоящем культурном событии, о работах и художниках, которые будут на нем представлены. Но и здесь не было ни слова о том, где, собственно говоря, все это будет демонстрироваться. Оставалось только надеяться на будущее и разбираться на месте.
На месте тоже не все складывалось гладко. Журналист газеты Zaman, Ибрагим, который уже много лет живет в Стамбуле, а когда-то учился со мной на одном курсе в университете, на вопрос о биеннале ответил мне вопросом «А что это такое?».
Знакомая девушка Лена, преподавательница Русского центра в Стамбуле, на тот же вопрос искренне приподняла бровь: «В Стамбуле биеннале? Круто! А где оно находится?». Это уже показалось легким издевательством.
Наконец, на второй день пребывания в городе я познакомился с усатым антикваром, у которого приобрел несколько раритетных киноафиш 60-х годов. Антиквар похвастался, что его жена художница и даже выставлялась в Стамбульском Музее современного искусства. «Может, вы и про биеннале знаете?», - без особенной надежды спросил я. «Конечно, – ответил он. - Это в районе Бейоглу. Как раз рядом с музеем». Так наш тернистый путь к высокому искусству обрел конкретное направление.
Оказалось, что биеннале разместилась на самом берегу Босфора в перестроенных портовых таможенных складах, о чем свидетельствовал логотип турецкого морского флота на воротах.
Совсем рядом находится Музей современного искусства. Вход в него стоит 20 TL (около 400 рублей), что по местным меркам недешево. Но самое неприятное, что фотографировать выставленные работы музея нельзя. Тем не менее, зайти сюда все-таки стоит.
Во-первых, у вас может больше никогда не будет другой возможности познакомиться с турецким искусством ХХ века. Во-вторых, здесь находится неплохой книжный магазин, где продаются альбомы по искусству.
В-третьих, из окон музейного кафе открывается замечательный вид на пролив.
А, в-четвертых, на входе в музей находится магазин различных оригинальных сувениров, где можно приобрести солонку в виде кости, «резиновый» сапог, сделанный из фаянса или дизайнерские майки и наволочки, выпущенные ограниченными тиражами.
У касс, где продаются билеты на биеннале, даже небольшая очередь, говорящая на самых разных языках. Приобретаем билеты (те же 20 TL), пухлый каталог Биеннале(10 TL) и входим на территорию первого выставочного комплекса, из которого выйдем уже под вечер. Представленные работы затягивают почти гипнотически.
Первые попытки проведения биеннале были сделаны Турцией еще в 1973 году. Тогда же состоялась серия выставок современного искусства. Однако настоящая биеннале была проведена лишь в 1987 году. И с тех пор проходит каждые два года в Стамбуле.
Куратором первых двух выставок была героическая искусствоведка Берал Мадра. Героизм ее заключался в том, что именно стала тем человеком, который смог уговорить турецкое правительство и бизнес провести в Стамбуле столь масштабное мероприятие.
Затем в качестве кураторов стали приглашаться и иностранцы. Например, 4-ю биеннале возглавил выдающийся искусствовед Рене Блок – человек с приятной любителям русской литературы фамилией и бесспорной репутацией в мире современного искусства. Затем была испанка и феминистка Роза Мартинес, итальянец Паоло Коломбо, японка Юко Хасегава, американец Дэн Камерон.
В результате Стамбул стал важной географической точкой для посещения многих кураторов, искусствоведов и просто людей интересующихся современных искусством. Причем, для нас еще и, пожалуй, самой доступной зарубежной точкой арт-мира. Не нужно ни виз, ни долгих перелетов: пара часов и ты уже в потоке последних художественных тенденций. К тому же биеннале в Стамбуле имеет свой ни с чем не сравнимый колорит. Только здесь можно наглядно осязать культурный мостик, объединяющий Европу и Азию не только материально (например, в виде Галатского моста через Босфор), но и, что называется, в головах.
Разглядывая инсталляцию, невольно обращаешь внимание на юную соседку в хиджабе и кедах. Оказывается, мусульманки тоже могут интересоваться современным искусством, да еще и ходить в «конверсах». Или сквозь шумовую атаку аудио-инсталляции вдруг начинаешь различать протяжное пение муэдзина, зовущего на молитву в расположенную совсем рядом с корпусами Биеннале мечеть Нусретие, которую двести лет назад воздвиг султан Махмуд Второй в честь своей победы над бунтующими янычарами.
В итоге в голове образуется такой удивительный и контрастный восточно-западный «винегрет», который вряд ли можно замесить в каком-нибудь другом городе.
Эту особенность Стамбула чувствовали многие художники, выставлявшиеся в разное время на Биеннале. В 1997 году, обыгрывая тот факт, что в Стамбуле два вокзала - в европейской и азиатской частях города, - шведский художник Михаэль фон Хаусвольф выдавал на азиатском вокзале всякому желающему справку, что он европеец и наоборот.
12-ая Стамбульская биеннале была сформирована под общей темой - «Исследование отношения искусства и политики». Пять групповых выставок, а также около 50 сольных экспозиций надавили на множество болевых точек нашего глобализированного общества: проблемы национальной и личностной самоидентификации, экономические, политические и миграционные вопросы, отношения человека с государством и государства с личностью.
Отправной точкой в работе кураторов, которых на этот раз было сразу двое (Адриано Педроза и Йенс Хоффманн), послужило творчество кубинско-американского художника Феликса Гонзалеса-Торреса. Практически все работы художника не имели названий и лишь иногда сопровождались подзаголовком-комментарием. В результате все пять групповых выставочных блоков получили общее название Untitled («Без названия») и имеют лишь подзаголовки.
Блок «Без названия (Абстракция)» и представляет собой попытку исследования мира политики посредством модернистской абстракции.
Раздел «Без названия (Росс)», связанный с работой Феликса Гонзалеса-Торреса «Портрет Росса в L.A.», объединяет рефлексию на тему гендерной идентичности, межличностных отношений и сексуальности.
Выставка «Без названия (Паспорт)» исследует проблемы национальной идентичности, миграции и культурного отчуждения.
«Без названия (История)» дает альтернативное прочтение истории.
В последнем проекте «Без названия (Смерть от ружейного выстрела)» авторы рассуждают о проблемах войн и человеческой агрессии…
В следующих записях блога 16 th LINE мы попытаемся представить наиболее интересные работы 12-ой Стамбульской биеннале.
Международный Стамбульский биеннале, признанный одним из солиднейших международных мероприятий по современному искусству, начался 12 сентября. Продолжится Стамбульский биеннале до 8 ноября.
В Стамбуле действует Фонд, организующий всемирно известные мероприятия и фестивали. Фонд культуры и искусства Стамбула был создан в 1987 г. Стамбульский биеннале, преследует цель организовать в Стамбуле встречу деятелей и любителей искусства. 10 биенннале, прошедших до сих пор в Стамбуле благодаря Фонду культуры и искусства, способствовали созданию международной сети сотрудничества в области культуры. Международный стамбульский биеннале наряду с биеннале Сиднея, Венеции и Сао Пауло считается одним из самых престижных.
Как самая широкомасштабная международная выставка искусства, биеналле дает возможность художникам со всего мира предложить вниманию любителей искусства свои произведения. Выставки, конференции, семинары, проводимые в рамках биеналле, предоставляют также возможность следить за развитием событий в мире искусства, в чем и проявляется его образовательная направленность.
11-й Международный Стамбульский биеннале проходит под девизом «Чем люди живы?». Так называется заключительная песня второго акта «Трехгрошовой оперы», написанной Бертольтом Брехтом вместе с Элизабетом Хауптманн и композитором Курт Виллом в 1928 г. Агентство «Стамбул – культурная столица Европы 2010г.» поддерживает биеннале наряду с прочими фестивалями, которые будут проведены Фондом культуры и искусства Стамбула в 2009 и 2010 гг.
На биеннале в этом году будет представлен 141 проект 70-и известных в мире современного искусства художников и групп.
Среди известных гостей Стамбула можно перечислить имена Нам Джун Паик, Сани Ивекович, Даницы Дакич и Раби Мроу. На открытии биеналле присутствовали около 3000 гостей, среди которых находились критики, руководители музеев и галерей и представители СМИ. Основная тема, на которой было заострено внимание участников биеннале: расширение доступа разных кругов общества к современному искусству и роль, которую играет в данном процессе Стамбульский биеннале. Интерес, прявлямый к мероприятиям биеннале, позволяет отвечать и на вопрос «Чем люди живы?». Ответ прост: Человек живёт благодаря труду и способностьи к производству.
Неоспорима роль исукусства и культуры в процессе создания мира, в котором будут царить дружба и справедливость. Сотрудничество в сфере искусства вносит вклад в создание этого идеального мира. Художники при этом нуждаются в предоставлении им полной свободы. Ведь искусство при своем рождении разрывает путы, рушит стены. Художники, только будучи свободными, могут создать ценные произведения искусства. На создание таких условий для художников направлена и деятельность организаторов биеннале начиная с 1987 г.
Церемония открытия, состоявшаяся 12 сентября, началась с презентации четырех актрис, посвященной основным темам биеннале. Министр культуры и туризма Турции Эртугрул Гюнай в своем выступлении подчеркнул, что культурные мероприятия, проводимые в Стамбуле, вносят вклад в развитие искусства не только в Турции, но и во всем мире. Действительно, интерес к биеннале растет с каждым годом. В рамках биеннале в этом году проводятся также и программы по образованию детей. С 12 сентября по 8 ноября будут продолжаться программы, рассчитанные на пробуждение интереса детей в возрасте 6-14 лет к музеям и выставкам и на ознакомление их с основными понятиями и направлениями современного искусства. Биеннале, объединяющий детей и взрослых, молодых и старых художников вокруг искусства будет продолжаться в Стамбуле до 8 ноября.
Открылась 13-я Стамбульская биеннале. Одна из самых статусных и почтенных биеннале мира проходит в этом году в непростых условиях: вокруг народные волнения, еще в начале лета были массовые демонстрации, по сей день идет «ползучая революция», митинги каждый день собираются и каждый день их разгоняет полиция, даже вашему корреспонденту удалось нечаянно хлебнуть слезоточивого газу. Куратор биеннале Фулия Эрдемчи, раньше намеревавшаяся сделать упор на public art, благоразумно увела биеннале под крыши: в выставочный зал Antrepo №3, здание начальной школы в Галате, два художественных фонда на проспекте Истикляль и одну маленькую галерею 5533 в торговом комплексе IMC. Концепция биеннале тоже изменилась в свете политической ситуации в Стамбуле.
Источник: http://istanbulbridgemagazine.com/
Биеннале воображения
В организации нынешней биеннале есть интересный момент: добрая половина представленных на ней проектов — суррогаты самих себя. Еще два года назад Фулия Эрдемчи предложила отказаться от обычной практики проведения биеннале в виде выставок в павильонах, а вместо того превратить в выставочную площадку весь город: по ее замыслу, искусство должно было выйти на улицы, переосмысляя и трансформируя городскую среду. Поэтому большинство проектов планируемой выставки относились к public art, и многие разрабатывались для конкретных точек Стамбула. Однако этой весной и в начале лета, когда произведения уже были заказаны и работа над ними кипела, а до открытия биеннале оставались считанные месяцы, на улицы Стамбула вышли не проекты, а люди. Начались всем известные волнения, демонстрации, их разгон, полиция, дубинки и слезоточивый газ. Биеннале и ее куратор тоже подверглись давлению: протестующие как кормящуюся с руки кровавого режима, и идею ее выноса в городскую среду как легитимизирующую его, режима, преступления: мол, нас на этих улицах бьют и газом травят, а вы тут картинки показываете, как будто все в порядке. («Артгид» ).
В итоге Эрдемчи приняла волевое решение: никаких улиц, биеннале будет проводиться в традиционном формате выставки в помещении. Работы, которые были уже заказаны и готовы, пришлось в срочном порядке переформатировать из «уличного» в «павильонный» формат. Поэтому на биеннале много проектов в прямом смысле слова: чертежей, макетов, реконструкций, каких-то частей несостоявшихся инсталляций, в общем — напрягите воображение и представьте, как это могло бы быть. От проекта немецкого «незваного градостроителя» Кристофа Шефера, предполагавшего заменить мозаики стамбульского метро на новые, с социальным содержанием, осталась груда рисунков; от «Монумента человечеству» голландцев Ваутера Остерхолта и Элке Аутентаус — «леса рук» из гипсовых отливок человеческих ладоней, растущих из земли, — только фотографии.
Однако некоторым работам такое переформатирование, очистившее их от привязки к конкретным местам с их конкретной смысловой нагрузкой, придало новое звучание и даже непреднамеренно улучшило их. Амстердамская группа Rietveld Landscape готовила проект для культурного центра имени Ататюрка на площади Таксим: предполагалось с помощью мощной видеопроекции залить все здание — огромный модернистский куб — неровным, тревожно пульсирующим светом, что символизировало бы социальную напряженность и наши неспокойные дни. Но после того, как дни стали совсем уж неспокойными (причем именно площадь Таксим стала центром протестов, а центр Ататюрка вместе с близлежащим парком Гези, которые правительство собралось сносить, а горожане встали на их защиту — главным яблоком раздора между властью и стамбульцами), проект переделали в галерейный формат, и теперь неровный свет тревожно пульсирует на маленьком кусочке белой стены в абсолютно темном зале, отбрасывая световую дорожку. Центр Ататюрка с его ролью символа вестернизации и модернизации Турции, поставленных нынче под угрозу, лишь подразумевается, а на деле вместо предполагавшейся светомузыки на площади мы имеем нечто большее: не ограниченную обстоятельствами места и времени медитативную инсталляцию, эмоциональную, чистую и лаконичную, о тревожности и хрупкости человеческого бытия в целом, от которой был бы в восторге покойный Хайдеггер.
От «Варшавянки» до рэпа
Это «что-то не клеится», ощущение разрыва, зазора между разными слоями реальности будет преследовать вас от работы к работе на протяжении всей биеннале: зазор и стал ее главным сюжетом. Биеннале рассматривает его как очень интересную штуку: из него, из этой обычно невидимой щели между тем, как есть, и тем, как могло бы быть, рождаются самые необычные вещи, и становятся видимыми и реальными. Художники биеннале предлагают на выбор альтернативные стратегии проживания и обращения с любыми вещами — от высокой политики до яичницы на завтрак. Что угодно можно заставить работать по-другому, непривычным путем — и Дэвид Морено «дает голос» умершим, приставляя рупоры к ртам на фотографиях посмертных масок великих философов и писателей, а Карла Филипе выставляет старинные книги, в которых из-за долгого неиспользования текст стал уже никому не важен, зато главными «письменами» стали изящные узоры, проеденные книжными червями.
И всю эту альтернативу можно вытащить наружу и снова заставить звучать в самой непосредственной, одномерной реальности — так думает турецкая звезда Халиль Алтындере, замыкая выставку в Antrepo огневым рэпом, который исполняют трудные подростки из стамбульского трущобного района Сулукуле. Трущобы Сулукуле недавно были снесены, жители выселены, протест против выселения и сноса перерос в восстание — и вот художник облекает восстание в форму видеоклипа, где местные пацаны мочат бульдозеристов: «Мы говорили: не связывайся с нами!». В общем, песней протеста начинается и заканчивается самая крупная выставка биеннале.
Протест: во-первых, это красиво
«Protest is beautiful!» — выкладывает лозунг из солнечно-желтых цветочков группа Freee. «Protest drives history» — предупреждает она же здоровенным баннером у входа в Antrepo №3. Куда ж нынче на биеннале без протеста, это все равно как даме заявиться на королевский прием без шляпки.
Представлять или не представлять прямой социальный протест на биеннале — это, пожалуй, было для Фулии Эрдемчи самым болезненным вопросом. С одной стороны, демонстративно обойти вниманием то, о чем трубят все массмедиа, с чем сейчас в мире в первую очередь ассоциируется Турция и в чем активно задействованы в том числе и турецкие художники, значило бы заявить о собственном солипсизме, о политике «закрывания глаз» на действительно острую и болезненную тему, о концепции искусства как башни из слоновой кости, что для прогрессивного европейского куратора строгое табу. С другой стороны, отдать биеннале на откуп политической теме означало бы сдаться на волю обстоятельств, и это вызвало бы обвинения в спекуляции на «жареном» (не говоря уже о, к сожалению, стабильно низком качестве большинства работ социально ангажированных художников). С третьей, эти же самые протестующие неоднократно требовали от Эрдемчи отнюдь не своего участия в биеннале — на это они как раз не претендовали, — а смены всей концепции репрезентации искусства на средства капитала, слитого с ненавистным правительством.
В итоге решение было компромиссным. Эрдемчи официально заявила: «Планируя структуру биеннале до протестов вокруг парка Гези, я не намеревалась включать в нее спонтанные протестные выступления и уличные перформансы: я считаю, что не нужно “одомашнивать” и “укрощать” их, включая в институциональные рамки, против которых они выступают. Однако мне казалось, что если уж они уже есть в этом месте, возможно было бы сделать их темой нашей работы». Социальный протест как тема искусства присутствует на биеннале наравне с другими темами, но социальному протесту как modus operandi искусства выделен небольшой загончик: последний этаж одной из локаций биеннале (Греческой школы в Галате). Здесь развернули свою полностью отдельную экспозицию группа «Платформа Сулукуле» и другие художники-«оккупайцы»: группа Mülksüzleştirme Ağları, Серкан Тайджан и Волкан Аслан.
Они сделали качественное социологическое исследование самой больной темы, которая и вызвала турецкую волну протестов: насильственной джентрификации турецких городов и в особенности Стамбула, когда бедные, но обжитые районы сносятся, жителей выселяют в никуда, а земля отдается на откуп девелоперам. По стенам развешены понятные графики: в какую стамбульскую «стройку века» сколько вбухано, чьи интересы задействованы, какими деловыми и семейными узами связаны между собой чиновники и коммерсанты, продвигающие эти стройки. «Платформа Сулукуле» выпустила путеводитель по снесенным и предназначенным к сносу районам. Особое раздражение, вызванное тратой непомерных бюджетных денег на олимпийские объекты (Стамбул был одним из претендентов на Олимпиаду-2020, и в олимпийские объекты, как в прорву, ухнули миллионные суммы), прекрасно отражает небольшой световой объект Волкана Аслана: вот примерно, что мы имеем сказать за вашу Олимпиаду.
Тем не менее вопрос «искусство или политика» остается открытым, как и множество других вопросов, связанных с вовлеченностью художника в социальную деятельность. В том числе и вопрос о компромиссах между искусством как деятельностью определенного рода истеблишмента и протестом совсем не истеблишмента. В самой замечательной, прямой и наивной форме его сформулировала Агнешка Польска в фильме о польских хиппи, где волосатик, ушедший жить по законам добра и красоты в хипповскую коммуну в лесу, спрашивает свою подружку: «Слушай, а если кто-то, как и мы, хлебает щи из крапивы, но не потому, что отвергает буржуазные ценности, а потому что на мясо денег нет — мы их все равно представляем?».
Сломать и склеить
Одна из самых мощных работ, показанная на биеннале, не имеет отношения к визуальному искусству. Это документальный фильм француза Жана Руша «Безумные господа» (Les Maitres Fous), снятый в Африке в 1955 году. Он рассказывает о культе «хаука» — новой псевдорелигии, обязанной своим возникновением колонизации черной Африки. Африканцы, в обычные дни ведущие обычную жизнь рабочих на плантациях и стройках, торгующие на рынке или служащие в охране, по выходным собираются на ритуал, в ходе которого ими должны овладеть духи. Ритуал совершенно зверский, с припадками, с пеной изо рта, с жертвенным убийством собаки (одержимые тут же пьют кровь из перерезанного собачьего горла), но главное — духи, которые ими овладевают, это не привычные духи природных сил или тотемных животных! Это духи белых: в кого-то вселяется «дух генерала-губернатора», в кого-то «дух гвардии полковника», «дух железнодорожного инженера» или «дух жены доктора». Круг, образованный обезумевшими, бьющимися в судорогах неграми, представляет парад британской армии — именно она взята последователями «хауки» за, так сказать, потусторонний образец.
Тема колониализма болезненна для Турции, даже несмотря на то, что курс на вестернизацию, взятый Ататюрком, уже век является государственной доктриной, и Эрдемчи еще подчеркнула ее, сделав вход в бокс, где демонстрируется фильм Руша, из зала, в котором по стенам растянут лозунг Натана Коли «Мы должны возделывать свой сад», позволяющий и вполне колониалистскую трактовку. «Бремя белого человека» стало болевой точкой с того момента, как мир стал «глобальной деревней», и фильм Руша показывает всю его двойственность: с одной стороны, дикарский ритуал на наш взгляд ужасен, с другой — он стал психотерапией, при помощи которой народ переживает травму колонизации, выживает в новых обстоятельствах.
Вот насчет выживания в обстоятельствах, пожалуй, и есть большинство работ на биеннале. Если выделять в ней основную линию, то речь пойдет о сломах и склейках, о конфликтах и поиске способов их разрешения. В инсталляции Dominio аргентинцев Мартина Кордиано и Томаса Эспина вы попадаете в обычную квартиру: кухня, комната, диван, телевизор, чашки на столе. Только приглядевшись, вы замечаете, что каждый предмет в этом помещении был разбит, а потом тщательно склеен. Трещины и сколы заметны, но все приведено в порядок и работает как надо.
В видео француженки Бертилле Бак обычные люди — жители дома, предназначенного к сносу, — репетируют световую симфонию, которую они, стоя на балконах своего обреченного дома, планируют исполнить ручными фонариками, тем самым сигнализируя, что дом еще жилой и живой. Австралийка Анджелика Месити создает «Оркестр горожан»: она последовательно снимает уличного музыканта (он играет на моринхуре, монгольском струнном инструменте), таксиста (в ожидании клиентов он очень красиво насвистывает), парня, который поет в метро, и девушку, устраивающую в бассейне целый перкуссионный концерт, шлепая ладонями по воде, а потом сводит их музыку воедино. Фернандо Ортега, путешествуя у мексиканской границы, находит деревушку, жители которой каждый день переправляются на лодке через реку на банановую плантацию, где они работают, и просит Брайана Ино написать музыку, которую они могли бы слушать во время переправы. Ино соглашается, и в Antrepo №3 выставлен диск с его музыкой, но саму музыку мы никогда не услышим, она предназначена только для этих крестьян. Самоорганизация с целью улучшить мир, пусть самыми странными путями — вот о чем решила поговорить Фулия Эрдемчи. Политический протест здесь теряется в огромном веере возможностей действия.
Вся биеннале, в сущности, о самоорганизации и альтернативных выходах из проблемных обстоятельств. Колонизация, насильственная джентрификация, бедность, просто жизненные кризисы — все это требует поисков решений, позволяющих жить дальше, и жить лучше, и искусство — самый плодотворный инструмент для того, чтобы эти решения создать. Варианты выхода могут быть самыми разными: можно бороться, можно пытаться сжиться, можно найти какой-то вовсе альтернативный способ проживания и реагирования. Фулии Эрдемчи удалось начать разговор с конкретных социальных проблем, вроде разрушения жилых кварталов, и поднять его на высоту разговора о конфликтности человеческого бытия как такового, когда нам каждый день приходится искать ответ на очередной вызов, который бросает нам мир. В конце концов, надо же что-то делать с этой жизнью, а миссия художника — показать, что из любого тупика есть множество выходов, только их не сразу видно.
13.04.2016 1888
При поддержке
15-я Стамбульская биеннале объявила кураторов
Датский дуэт Михаэль Эльмгрен и Ингар Драгсет.
Михаэль Эльмгрен и Ингар Драгсет. Courtesy Стамбульская биеннале
15-я Стамбульская биеннале, которая пройдет с 16 сентября по 12 ноября 2017 года, объявила кураторов. Ими стали работающие дуэтом датские художники Михаэль Эльмгрен и Ингар Драгсет. Они уже выступили со специальным заявлением, в котором назвали свое назначение «большой честью». Ранее дуэт трижды принимал участие в проектах Стамбульской биеннале: «В свете нынешней глобальной политической ситуации, когда мы переживаем новый подъем национализма, для нас очень важно стать кураторами выставки, основывающейся на сотрудничестве и совместных усилиях. Сотрудничество — это то, что является для нас очень естественным, поскольку мы работаем в качестве арт-дуэта более двадцати лет. Биеннале может стать платформой для диалога, форматом, в котором могут сосуществовать различные мнения, перспективы и сообщества». В состав консультативного совета биеннале входят Адриано Педроса, Басак Сенова, Инчи Эвинер, Ивона Блазвик и Уте Мета Бауэр. Концептуальная платформа 15-й биеннале будет объявлена на специальной пресс-конференции, которая состоится осенью 2016 года.