Григорий рубинштейн роснано биография. Директор департамента продаж УК Росбанка Григорий Рубинштейн: "Думаю, что сейчас прошло время быстрого роста голубых фишек". А техникой интересуешься

Театральные и музыкальные известия 11 июля исполнилось пятьдесят лет с того времени, как А. Г. Рубинштейн впервые выступил пред публикой в качестве пианиста.

О годе и дне своего рождения А. Г. Рубинштейн сам сделал пометку в Альбом М. И. Семевского (изд. 1888 года). Он записал: "Родился 18 ноября 1829 года". Рубинштейн родился в Херсонской губернии, в селе Выхватинец, близ города Дубоссары, в бедной еврейской купеческой семье, и ребенком был перевезен в Москву.

Детство свое Рубинштейн провел в этом городе, где его отец, Григорий Абрамович Рубинштейн, имел карандашную фабрику.

Последний скончался сорок лет тому назад; мать же Рубинштейна, Калерия Христофоровна, живет до сих пор в Одессе; ей теперь 78 лет. Она первая подметила музыкальное дарование в маленьком Антоне, который, будучи еще пятилетним мальчуганом, совершенно верно напевал всевозможные мотивы.

Г-жа Рубинштейн учила его сперва шутя, и занималась с ребенком 1? года. Дальнейшее свое музыкальное образование он получил под руководством А. И. Виллуана, который учил его до 13 лет. Десятилетним мальчиком он впервые выступил публично в окрестностях Москвы, в зале Петровского парка, в благотворительном концерте, устроенном покойным Виллуаном, единственным профессором Рубинштейна по фортепиано. Allegro из Концерта A-moll Гуммеля, Хроматический Галоп Листа, Фантазия Тальберга и проч. свидетельствуют о том, что десятилетний мальчик и при своем небольшом возрасте уже достиг весьма значительной виртуозности, требуемой этими пьесами.

А. И. Виллуан еще не так давно скончался - в конце семидесятых годов. После первого концерта, Рубинштейн со страстью предался занятию музыкой, и в 1840 году, десятилетним мальчиком, поехал вместе с Виллуаном в Париж. Среди музыкантов особое внимание оказали ему Франц Лист и Шопен; затем Виллуан со своим учеником объехали всю Европу и побывали при всех дворах.

Это заграничное путешествие продолжалось около трех лет. В то же время Рубинштейн не оставлял занятий теорией музыки, которую ему преподавал в Берлине Ден. В Россию Рубинштейн возвратился в 1846 году, и с тех пор его можно назвать постоянным петербургским жителем, за исключением, конечно, его частых концертных экскурсий.

До 1862 года Рубинштейн выезжал за границу довольно редко. Наконец, в 1862 году великая княгиня Елена Павловна пригласила его содействовать успеху основания Русского Музыкального Общества и консерватории, директором которых Антон Григорьевич состоял до 1867 года, и где он выказал себя также и прекрасным администратором.

Набрав хороший штат профессоров и передав дело директорства в надежные руки, Антон Григорьевич в 1867 году оставил консерваторию и посвятил себя чисто артистической, концертной деятельности.

Почти каждый год он давал концерты за границей, и все они сопровождались колоссальным успехом, в особенности знаменита его поездка в Соединенные Штаты в 1872-1873 годах; все время своего пребывания там он служил предметом всеобщего удивления и неподдельного восторга.

По приезде из Америки, Рубинштейн в течение следующих десяти лет посвятил себя преимущественно композиции и отдельным концертам в России, а затем предпринял заключительное музыкальное путешествие зимой 1885-1886 года по столицам Европы, когда он наизусть переиграл сотни лучших фортепианных произведений композиторов трех последних веков. Эти исторические концерты Рубинштейн давал в Москве, Петербурге, Вене, Берлине, Лейпциге, Париже, Брюсселе и Лондоне.

Не говоря уже о восторгах, которые были вызваны выходящим из ряда вон исполнением, память виртуоза возбуждала удивление, так как все пьесы игрались пианистом наизусть.

Везде он имел громадный успех, особенно почтила Рубинштейна музыкальная Вена, давшая в честь его великолепный банкет.

Последним виртуозным подвигом юбиляра можно считать его лекции по фортепианной литературе, состоявшиеся в течение последнего учебного курса 1888-89 года и носившие совершенно интимный и в то же время научный характер.

В этих лекциях Рубинштейн познакомил юных слушателей почти со всею фортепианной литературой, начав с эпохи ее первых опытов и доведя ее вплоть до настоящего времени.

Но деятельностью блестящего виртуоза не ограничился А. Г. Рубинштейн.

Начав сочинять еще с одиннадцати лет, он написал более сотни произведений для фортепиано и оркестра, в том числе 21 оперу, 2 оратории, 6 симфоний, 5 фортепианных концертов, массу трио, квартетов, квинтетов, сонат и пр. Кроме того, он написал более 100 романсов, массу фортепианных салонных пьес, хоров, увертюр и симфонических поэм. Рубинштейн как композитор сделался особенно известен за последние несколько лет, после его симфонических картин "Иоанн Грозный" и "Дон-Кихот". Особенно удается Рубинштейну восточная музыка.

Он разработал много восточных мотивов и, как говорится, вывел их на свет Божий. В 1879 году Рубинштейн окончил оперу "Купец Калашников". Его опера "Демон" в первый раз давалась в Москве в том же 1879 году, в октябре месяце, а в 1884 году состоялось уже сотое представление этой оперы в Петербурге: дирижировал сам Рубинштейн.

В том же году на сцене Императорской итальянской оперы шла его опера "Нерон". В настоящее время он кончает, как сообщает "Новое Время", новую оперу под названием "Хмелевая Ночь", на либретто г. Аверкиева.

Нельзя обойти молчанием качества А. Г. Рубинштейна как педагога.

Руководя консерваторией, он служит примером идеального отношения к искусству, он умеет вдохнуть в учеников энергию к работе, жажду знаний, любви к искусству.

Ко всему этому Рубинштейн пользуется известностью как превосходный дирижер.

Состоя в течение 7 лет дирижером концертов Русского Музыкального Общества, он познакомил петербургскую публику с Берлиозом, Листом и Шуманом, так что заслуги его в этом отношении очень значительны.

Нельзя обойти молчанием и тех услуг, которые оказал отечественному искусству А. Г. Рубинштейн основанием в 1859 году Русского Музыкального Общества, а в 1862 году консерватории этого Общества.

В течение пяти лет с основания он состоял директором этой консерватории и с 1887 года снова призван управлять своим детищем.

Остается прибавить, что Антон Григорьевич, как человек, весьма любим за свой прямой характер, бескорыстие и любовь к ближнему.

Средства, собранные г. Рубинштейном концертами с благотворительными целями составляют сотни тысяч рублей.

Все это вместе взятое дает право предполагать, что отложенное на 18 ноября, день его рождения, чествование пятидесятилетней деятельности знаменитого композитора и виртуоза примет грандиозные размеры.

По крайней мере в нем примет участие не только Россия, но и весь музыкальный мир. Насколько известно, обращение комитета по устройству празднества к разным музыкальным учреждениям как России, так и других стран, вызвало общее сочувствие.

Профессора и преподаватели консерватории пожертвовали сумму в 4000 рублей на стипендию имени юбиляра.

Кроме того, предложено бывшим ученикам, окончившим курс в Петербургской консерватории при А. Г. Рубинштейне, сочинить кантаты на стихи, написанные для предстоящего торжества.

Все композиторы, получившие воспитание в Консерватории, готовят для подарка А. Г. Рубинштейну альбом из своих сочинений.

В разных городах России устраиваются подписи на сбор пожертвований с той же целью. Дирекция Русского Музыкального Общества подносит альбом-каталог, состоящий из иллюстраций, сделанных лучшими художниками и в то же время украшенных темами из произведений А. Г. Рубинштейна, расположенными в хронологическом порядке.

По всем вероятиям, чествование распадется на несколько дней, так как предположено сделать торжественное заседание в Дворянском Собрании, собрание в Консерватории, дать концерт из произведений юбиляра, в котором примут участие все хоровые общества Петербурга, под управлением П. И. Чайковского, и, кроме того, дать на Императорской оперной сцене в первый раз новую оперу Рубинштейна - "Горюша". ("Русская Старина", 1890, кн. 1, с. 242). К кончине А. Г. Рубинштейна Погребение тела скончавшегося пианиста-композитора А. Г. Рубинштейна назначено на 18 ноября, "день рождения покойного",- как сообщают петербургские газеты.

Но эта дата дня рождения А. Г. Рубинштейна не верна. Основываясь на его автобиографических воспоминаниях, помещенных им пять лет тому назад в "Русской Старине" (1889, № 11), днем рождения покойного композитора следует признать 16 ноября 1829 года. Начиная свои воспоминания, А. Г. Рубинштейн говорит дословно следующее: "Родился я в 1829 году, ноября 16, в деревне Выхватинец, на границе Подольской губернии и Бессарабии, на берегу реки Днестра.

Деревня Выхватинец находится верстах в тридцати от города Дубоссары и верстах в пятидесяти от Балты. До сих пор в точности я не знал не только дня, но и года моего рождения; в этом погрешили показания моей престарелой матушки, которая забыла время моего рождения; но по последним документальным справкам - кажется несомненно, что 16 ноября 1829 года суть день и год моего рождения, но так как я всю жизнь праздновал день рождения 18 числа, то уже на седьмом десятке - свой семейный праздник передвигать не приходится; пусть он уже и остается на 18 ноября". Покойный композитор, таким образом, по своему желанию считал 18 ноября своим семейным праздником.

Но для истории днем рождения А. Г. Рубинштейна должно считаться 16 ноября 1829 года. ("Московские Ведомости", 1894, № 309). А. Я. Библиография Его: Романс "Желание". "Miscellanions" - собрание фортепианных сочинений (1872). Воспоминания ("Русская Старина", 1889, кн. 11, с. 517-562). Anton Rubinstein""s Gedankenkorb (Лейпциг, под ред. Германа Вольфа, 1897). Мысли и афоризмы.

Перевод с немецкого Н. Штрауха.

Издание Г. Малафовского.

СПб., 1904. О нем: "Галатея", ч. I, № 6, с. 486-487; ч. IV, № 29, с. 205-206 (1839). "Московские Ведомости", 1839, № 54. "Маяк", 1814, ч. 19-21, отд. V, с. 74. "Московские Ведомости", 1843, № 43. "С.-Петербургские Ведомости", 1843, № 53. "С.-Петербургские Ведомости", 1844, № 58 и 66. "Московские Ведомости", 1847, № 149. "Иллюстрация", 1848, № 16, с. 248-249. "Москвитянин", 1849, т. 1, кн. 2, с. 55. "Воскресный Досуг", 1866, № 162. "Современная Летопись", 1868, № 34 (статья Г. А. Лароша). "Всемирная Иллюстрация", 1870, № 55. "Нива", 1870, № 32. "Музыкальный Свет", 1872, № 11. "Музыкальный словарь" П. Д. Перепелицына.

М., 1884, с. 306-307. "Русская Старина", 1886, кн. 5, с. 440-441 ("Воспоминания" И. М. Лохвицкого). "Русская Старина", 1889, кн. 11 ("Воспоминания М. Б. Р-га). "Русская Старина", 1890, кн. 1, с. 242 и 247-280 ("Биографический очерк А. И. Виллуана"). "Биржевые Ведомости", 1894, № 309. "Московские Ведомости", 1894, № 308-311, 313, 316, 318, 320-322, 326, 331. "Новое Время", 1894, № 6717-6727, 6729, 6743 с иллюстр. приложениями к № 6720 и 6727. "Русская Мысль", 1894, кн. 12, отд. II, с. 267-271. "Русское Обозрение", 1894, кн. 12, с. 971-986. """Московские Ведомости", 1895, № 9. "Наблюдатель", 1895, кн. 3, с. 96-122. Софья Кавос-Дехтерева.

А. Г. Рубинштейн.

Биографический очерк и музыкальные лекции (курс фортепианной литературы, 1888-1889 гг.). СПб., 1895, 280 с., с двумя портретами и 35 нотными примерами. "Ежегодник Императорских Театров", сезон 1893-1894 гг., с. 436-446 (Г. А. Лароша). "Вестник Европы", 1894, кн. 12, с. 907-908. "Русский Вестник", 1896, кн. 4, с. 231-242. "А. Г. Рубинштейн в своих духовных операх" ("Музыкальная Газета", 1896, сентябрь, статья А. П. Коптяева). "Русская Старина", 1898, кн. 5, с. 351-374 ("Воспоминания" В. Бесселя). "Московские Ведомости", 1898, № 128, 135. "Исторический Вестник", 1899, кн. 4, с. 76-85 (М. А. Давидовой).

Каталог музея имени А. Г. Рубинштейна.

С портр. и снимк. на 4 отд. листах.

СПб., 1903. "Московские Ведомости", 1904, № 309, 322, 324 ("Памяти Рубинштейна" Аделаиды Гиппиус). "Русские Ведомости", 1904, № 303, 311. Маныкин-Невструев Н. К 10-летию со дня кончины А. Г. Рубинштейна, с портр., 1904. "Русский Вестник", 1905, кн. 1, с. 305-323 (М. Иванова). "Русская Старина", 1909, кн. 11, с. 332-334 (Воспоминания Юлии Федоровны Абаза). Н. Бернштейн.

Биография А. Г. Рубинштейна (Universel Bibliothek, 1910). "Семейный Журнал", 1912, № 1 (Воспоминания проф. А. Пузыревского). "Русское Слово", 1914, № 258 (Воспоминания Н. Д. Кашкина).

Рубинштейн, Антон Григорьевич - русский композитор и виртуоз, один из величайших пианистов XIX столетия.

Учился сначала у матери, затем у Виллуана, ученика Фильда.

По словам Р., Виллуан был для него другом и вторым отцом. Девяти лет Р. уже выступил публично в Москве, в 1840 г. - в Париже, где поразил таких авторитетов, как Обер, Шопен, Лист; последний назвал его наследником своей игры. Концертное его турне в Англии, Нидерландах, Швеции, Германии было блестящее.

В Бреславле Р. исполнил свое первое сочинение для фортепиано "Ундина". В 1841 г. Р. играл в Вене. С 1844 до 1849 гг. Р. жил за границей, где наставниками его были знаменитые контрапунктист Ден и композитор Мейербер.

Чрезвычайно тепло относился к молодому Р. Мендельсон.

Вернувшись в Петербург, он сделался заведующим музыкой при дворе великой княгини Елены Павловны.

К этому времени относятся серия его фортепьянных пьес и опера "Дмитрий Донской". 1854-1858 гг. Р. провел за границей, концертируя в Голландии, Германии, Франции, Англии, Италии.

В конце 50-х годов во дворце великой княгини Елены Павловны были устроены музыкальные классы, в которых преподавали Лешетицкий и Венявский и устраивались концерты под управлением Р., при участии хора любителей.

В 1859 г. Р., при содействии друзей и под покровительством великой княгини Елены Павловны, основал Русское музыкальное общество (см.). В 1862 г. была открыта "Музыкальная школа", в 1873 г. получившая название консерватории (см.). Р., назначенный директором ее, пожелал держать экзамен на диплом свободного художника этой школы и считался первым, который получил его. С 1867 г. Р. предался опять концертной и усиленной композиторской деятельности.

Особенно блестящим успехом сопровождалась его поездка в Америку в 1872 г. До 1887 г. Р. жил то за границей, то в России.

С 1887 до 1891 гг. вновь был директором спб. консерватории.

К этому времени относятся его публичные музыкальные лекции (числом 32, с сентября 1888 по апрель 1889 г.). Помимо гениальной передачи фортепьянных произведений авторов всех национальностей, начиная с XVI столетия и кончая современными, Р. дал на этих лекциях прекрасный очерк исторического развития музыки, записанный со слов самого лектора и изданный С. Кавос-Дехтяревой.

Другая запись издана Ц. А. Кюи, под заглавием "История литературы фортепьянной музыки" (СПб., 1889). В этот же период времени возникли, по инициативе Р., общедоступные концерты.

Упомянутым лекциям предшествовали в 1885-86 гг. исторические концерты, данные Р. в Петербурге и Москве, затем в Вене, Берлине, Лондоне, Париже, Лейпциге, Дрездене, Брюсселе.

В 1889 г. торжественно отпразднован в С.-Петербурге полувековой юбилей артистической деятельности Р. Покинув консерваторию, Р. опять жил то за границей, то в России.

Скончался в Петергофе 8 ноября 1894 г. и похоронен в Александро-Невской лавре. Как виртуоз-пианист, он не имел соперников.

Техника пальцев и вообще развитие рук было для Р. только средством, орудием, но не целью. Индивидуальное глубокое понимание исполняемого, чудное, разнообразное туше, полнейшая естественность и непринужденность исполнения лежали в основе игры этого необычайного пианиста.

Сам Р. говорил в своей статье "Русская музыка" ("Век", 1861): "воспроизведение - это второе творение.

Обладающий этой способностью сумеет представить прекрасным сочинение посредственное, придав ему оттенки собственного изображения; даже в творениях великого композитора он найдет эффекты, на которые тот или забыл указать, или о которых не думал". Страсть к сочинению охватила Р., когда ему было 11 лет. Несмотря на недостаточную оценку композиторского дарования Р. публикой и отчасти критикой, он упорно и много работал почти во всех родах музыкального искусства.

Число его сочинений достигло 119, не считая 12 опер и немалого количества фортепьянных вещей и романсов, не помеченных как opus. Для фортепиано написано Р. 50 произведений, в том числе 4 фортепьянных концерта с оркестром и фантазия с оркестром; затем идут 26 произведений для концертного пения, сольного и хорового, 20 произведений в области камерной музыки (сонаты со скрипкой, квартеты, квинтеты и пр.), 14 произведений для оркестра (6 симфоний, музыкально-характеристические картины "Иоанн Грозный", "Дон-Кихот", "Фауст", увертюры "Антоний и Клеопатра", концертная увертюра, торжественная увертюра, драматическая симфония, музыкальная картина "Россия", написанная для открытия выставки в Москве в 1882 г. и пр.). Кроме того, им написаны концерты для скрипки и для виолончели с оркестром, 4 духовных оперы (оратории): "Потерянный рай", "Вавилонская башня", "Моисей", "Христос" и одна библейская сцена в 5 картинах - "Суламифь", 13 опер: "Дмитрий Донской или "Куликовская битва" - 1849 г. (3 действия), "Хаджи Абрек"(1 действие), "Сибирские охотники" (1 действие), "Фомка-дурачок" (1 действие), "Демон" (3 действия) - 1875 г., "Фераморс" (3 действия), "Купец Калашников" (3 действия) - 1880 г., "Дети степей" (4 действия), "Маккавеи" (3 действия) - 1875 г., "Нерон" (4 действия) - 1877 г., "Попугай" (1 действие), "У разбойников" (1 действие), "Горюша" (4 действия) - 1889 г., и балет "Виноградная лоза". Многие оперы Р. давались за границей: "Моисей" - в Праге в 1892 г., "Нерон" - в Нью-Йорке, Гамбурге, Вене, Антверпене, "Демон" - в Лейпциге, Лондоне, "Дети степей" - в Праге, Дрездене, "Маккавеи" - в Берлине, "Фераморс" - в Дрездене, Вене, Берлине, Кенигсберге Данциге, "Христос" - в Бремене (1895). В Западной Европе Р. пользовался таким же вниманием, если не большим, как и в России.

На добрые дела Р. пожертвовал много десятков тысяч, с помощью своих благотворительных концертов.

Для молодых композиторов и пианистов он устраивал через каждые пять лет конкурсы в разных музыкальных центрах Европы, на проценты с капитала, предназначенного им для этой цели. Первый конкурс был в СПб., под председательством Р., в 1890 г., второй - в Берлине, в 1895 г. Педагогическая деятельность не была любимым занятием Р.; тем не менее, из его школы вышли Кросс, Терминская, Познанская, Якимовская, Кашперова, Голлидэй.

Как дирижер, P был глубоким истолкователем исполняемых им авторов и, в первые годы существования концертов русского музыкального общества, пропагандистом всего прекрасного в музыке.

Главные литературные труды Р.: "Русское искусство" ("Век", 1861), автобиография, изданная М. И. Семевским в 1889 г. и переведенная на немецкий язык ("Anton Rubinstein""s Erinnerungen", Лейпциг, 1893) и "Музыка и ее представители" (1891; переведен на многие иностранные языки). См. "А. Г. Р.", биографический очерк и музыкальные лекции С. Кавос-Дехтяревой (СПб., 1895); "Антон Григорьевич Р." (заметки к его биографии доктора M. Б. Р-га., СПб., 1889; там же, 2 издание), "Антон Григорьевич Р." (в воспоминаниях Лароша, 1889, ib.); Emil Naumann, "Illustrirte Musikgeschichte" (Б. и Штутгарт); B. C. Баскин, "Русские композиторы.

А. Г. Р." (М., 1886); К. Галлер, в №№ 721, 722, 723 "Всемирной Иллюстрации" за 1882 г.; Albert Wolff, "La Gloriole" ("Memoires d""un parisien", П., 1888); "Предстоящий 50-летний юбилей артистической деятельности А. Г. Р." ("Царь Колокол"); "К 50-летнему юбилею А. Г. Р.", Don Mequez (Одесса, 1889); "А. Г. Р." (биографический очерк H. M. Лиссовского, "Музыкальный Календарь-Альманах", СПб., 1890); Riemen, "Opera-Handbuch" (Лейпциг, 1884); Zabel, "Anton Rubinstein. Ein Kunsterleben" (Лейпциг, 1891); "Anton Rubinstein", в английском журнале "Review of Reviews" (№ 15, декабрь 1894, Л.); "А. Г. Р.", статья В. С. Баскина ("Наблюдатель", март, 1895); М. А. Давидова, "Воспоминания об А. Г. Р." (СПб., 1899). Н. С. {Брокгауз} Рубинштейн, Антон Григорьевич Антон Григорьевич Рубинштейн. - величайший пианист, выдающийся композитор и общественный деятель; родился в 1829 г. в деревне Выхватинцы, на границе Подольской и Бессарабской губерний, в корчме, где мать его в пути остановилась; умер в 1894 г. в С.-Петербурге.

Предки Р. принадлежали к еврейской зажиточной интеллигенции г. Бердичева.

Когда Р. был год, дед его (хороший талмудист; его портрет имеется в музее Р. в СПб. консерватории), разорившись, перешел в христианство вместе со своими детьми и внуками.

В 1834 г. отец Р. с семьей переселился в Москву.

Первой учительницей Р. была его мать, которая стала обучать сына игре на фортепиано, когда ему было шесть лет. Восьми лет от роду Р. переходит к лучшему в то время московскому пианисту А. И. Виллуану.

На десятом году он впервые выступает публично в благотворительном концерте и с успехом, которой предрешил его артистическую будущность.

К концу 1840 г. Р. вместе с Виллуаном отправился в Париж, где выступал в концертах и познакомился с Шопеном, Листом, Вьетаном и другими.

По совету Листа, назвавшего Р. "преемником своей игры", Виллуан совершил турне со своим учеником по Европе.

Везде выступления Р. сопровождались исключительным успехом, так что филармоническое общество в Берлине избрало его своим почетным членом, а издатель Шлезингер напечатал его первый этюд "Ундина", 1842 г. Когда Виллуан счел свою задачу законченной и прекратил занятия с Р., мать Р. отправилась с ним и с младшим сыном Николаем (см.) в Берлин, где Р. и занимался у известного контрапунктиста Дена. Р. познакомился здесь с Мендельсоном и Мейербером.

Влияние этих музыкантов оказало благотворное действие на художественное направление Р. С 1846 г. Р. начинает самостоятельную жизнь, переселяется в Вену, где незадолго до того имел успех, рассчитывая найти здесь поддержку.

Но надежда на Листа и на высокопоставленных лиц не оправдалась.

Лист сказал, что для того чтобы сделаться великим человеком, надо рассчитывать только на собственные силы и приготовиться к тяжелым испытаниям.

В течение двух лет Р. пришлось жить впроголодь, бегать по грошовым урокам, петь в церквах.

И здесь-то 17-летний юноша закалил свой характер и приобрел житейский опыт. Под конец пребывания Р. в Вене положение его несколько улучшилось благодаря неожиданной помощи Листа. После удачной концертной поездки по Венгрии Р. вернулся в Россию.

В начале своей петербургской жизни Р. всецело отдался педагогическому и творческому труду. Из написанных им опер сначала поставлена "Дмитрий Донской" (в 1852 г.), не имевшая успеха, а затем "Фомка Дурачок" (в 1853 г.), прошедшая с еще меньшим успехом.

Несмотря на неудачи, эти выступления выдвинули Р. С 1854 по 1858 г. Р. объехал Европу, концертируя с огромным успехом; он исполнял и собственные композиции.

За эти годы Р. успел создать множество произведений.

Среди них оперы, симфонии, поэмы и фортепианные пьесы. С возвращением Рубинштейна на родину в 1858 г. начинается плодотворный период в его деятельности, сыгравший историческую роль в музыкальной жизни России.

До него в России царствовал дилетантизм, и музыкальная деятельность являлась уделом небольшой группы лиц. Существовавшие в ограниченном числе музыкальные общества влачили жалкое существование.

Профессиональных музыкантов не было, и вовсе не было учреждений, содействующих распространению музыкального образования и искусства.

При содействии великой княгини Елены Павловны и видных общественных деятелей Р. удается учредить в 1859 г. в Петербурге "Русское музыкальное общество" и при нем музыкальные классы, через три года превратившиеся в консерваторию.

Первым ее директором был избран Р., получивший первым и звание "свободного художника" после экзамена при консерватории.

Он преподавал в консерватории фортепиано, теорию, инструментовку и вел классы хоровые, оркестровые и ансамбля.

Несмотря на кипучую деятельность, Р. находит время и для творческой работы, и для выступлений в качестве виртуоза.

С уходом из консерватории в 1867 г. Р. снова отдался концертной деятельности, главным образом за границей.

Его художественная зрелость достигла в это время расцвета.

Как пианист он завоевывал первое место среди самых выдающихся представителей форт. искусства, а как композитор привлекал всеобщее внимание.

В этот период им созданы лучшие произведения: оперы "Демон", "Фераморс", "Маккавеи", "Купец Калашников" и оратория "Вавилонское столпотворение". Из концертных путешествий сезона 1872-73 г. следует отметить поездку в Америку с Венявским (см.), где в течение восьми месяцев было дано 215 концертов, с колоссальным успехом.

В 1882 г. Р. вернулся в консерваторию, но вскоре снова покинул ее. В 1887 г. Р. в третий раз был приглашен в директора СПб. консерватории (по 1891 г.). С 1887 г. Р. давал концерты исключительно с благотворит. целями.

Как пианист по тонкости, благородству, вдохновенности, глубине и стихийности своего исполнения Р. является величайшим мастером всех времен и народов.

Он не передавал произведения, а воспроизводя, снова творил, проникая в духовную сущность автора.

Как композитор он принадлежит, несомненно, к выдающимся творцам 19-го века. Он не создал ни школы, ни нового направления, но из всего им написанного многое в области вокального и фортепианного творчества должно быть отнесено к лучшим образцам мировой литературы.

В области же восточного колорита Р. принадлежит особое место. Тут он замечателен и достигает по временам гениальных результатов.

Лучшие в этой области те произведения, в которых раскрылась еврейская душа Р. Достаточно перечислить ряд нумеров из его "Маккавеев", "Суламифи", хоры семитов и хамитов из "Вавилонского столпотворения", "Персидские песни", весьма характерные по своим оборотам и гармонии, чтобы с уверенностью причислить их к чисто еврейским напевам.

В этой области полнее и ярче обрисовался творческий облик Р. и нагляднее выразилось его еврейское происхождение и миросозерцание.

Довольно любопытным является его тяготение к "духовным операм", которые он писал преимущественно на библейские сюжеты.

Его заветной мечтой было создание специального театра для этих опер. Он обратился к представителям парижской еврейской общины с просьбой оказать денежную поддержку осуществлению его идеи, но, готовые исполнить его желание, они не решались выступить инициаторами этого дела. В 1889 г., в день 50-летнего юбилея артистической деятельности Р., от "О-ва распространения просвещения среди евреев", членом которого он состоял почти с основания, ему был поднесен прочувствованный адрес. Р. поддерживал самые искренние отношения со многими евреями.

Он был в большой дружбе с целым рядом еврейских писателей (Ю. Розенбергом, Р. Левенштейном, С. Мозенталем); среди его берлинских друзей выделяются писатель Ауэрбах, скрипач Иоахим и критик Г. Эрлих. Первым издателем Р. был еврей Шлезингер, а у известного музыкального деятеля Зингера Р. пользовался указаниями относительно источников евр. напевов для оперы "Маккавеи". Как человек, как общественный деятель Р. был редкой чистоты и благородства.

Ко всем людям относился одинаково, невзирая на происхождение и положение.

Компромиссов не любил и к цели своей шел прямо и энергично.

В память Р. открыт в 1900 г. музей его имени при СПб. консерватории; там же в 1902 г. поставлена его мраморная статуя, а на месте дома в Выхватинцах, в котором он родился, построено каменное здание и открыто в 1901 г. народное училище его имени с усиленным преподаванием музыки.

Перу Р. принадлежат газетные статьи, перепечатанные в книге Кавос-Дехтеревой "Музыка и ее представители" "Мысли и заметки", и автобиография, напечатанная в "Русской старине" (1889 г., № 11). Д. Черномордиков. {Евр. энц.} Рубинштейн, Антон Григорьевич - гениальный пианист, замечательный композитор и насадитель музыкального образования в России, род. 16 ноября 1829 в с. Выхватинцах, близ г. Дубоссар (Балтского уезда Подольской губ.); ум. от паралича сердца 8 ноября 1894 в Ст. Петергофе (близ СПб.), на своей даче. Отец его, еврей по происхождению, крестившийся, когда Антону был год, арендовал землю близ Выхватинцов, и в 1835 переехал с семьей в Москву, где купил карандашную и булавочную фабрику; мать, урожденная Левенштейн (1805-1891), родом из Силезии, женщина энергичная и образованная, была хорошей музыкантшей и первой учительницей сына, которого стала учить игре на фп. с 6? лет. Восьми лет Р. сделался учеником Виллуана, у которого учился до 13 лет и после которого не имел больше учителей. 10-ти лет (1839) Р. впервые выступил в Москве в благотворительном концерте.

В конце 1840 Виллуан повез его в парижскую консерваторию; в консерваторию Р. почему-то не поступил, но с успехом играл в концертах в Париже, познакомился с Листом, который назвал его "своим преемником", с Шопеном, Вьетаном и др. По совету Листа, Р. отправился в Германию, через Голландию, Англию, Швецию и Норвегию.

Во всех этих государствах, а затем и в Пруссии, Австрии и Саксонии Р. с не меньшим успехом играл в концертах и при дворах.

Тоже повторилось и в СПб., куда Р. со своим учителем приехали 1843, после 2? лет пребывания за границей.

Еще год занимался Р. в Москве у Виллуана; 1844 мать забрала его и младшего сына Николая (см.) в Берлин, чтобы дать им там общее образование и предоставить возможность серьезно заняться теорией музыки.

Р. изучал теорию под руководством Дена в 1844-46; в то же время вместе с братом часто бывал у Мендельсона и Мейербера, оказавших на него немалое влияние. 1846, после смерти мужа, мать Р. вернулась в Москву, сам - же он переехал в Вену. Здесь Р. жил впроголодь, пел в церквах, давал грошовые уроки. Концерт его 1847 имел мало успеха.

Впрочем, позднее, благодаря помощи Листа, положение его в Вене улучшилось.

Концертная поездка Р. с флейтистом Гейнделем его Венгрии 1847 прошла с большим успехом; оба собирались было отправиться в Америку, но Ден отговорил Р., и тот 1849 вернулся в Россию, причем сундук с рукописями его композиций был отобран подозрительными вследствие революции таможен. чиновниками и погиб (первое напечатан. произведение Р. - фортепианный этюд "Ундина" - вызвало сочувственный отзыв Шумана в его газете).

Опера Р. "Дмитрий Донской" (1852) имела в СПб. мало успеха, но обратила на него внимание В. К. Елены Павловны, при дворе которой Р. сделался близким человеком, что облегчило ему впоследствии работу по насаждению музык. просвещения в России.

По ее же заказу Р. написал ряд одноактных опер (см. ниже). В 1854-58 Р. концертировал в Германии, Франции, Англии и Австрии.

По возвращении в Россию 1858, Р. вместе с В. Кологривовым (см.), принялся за хлопоты по открытию Р. М. О.; устав утвержден был 1859 и с тех пор Общество необычайно развилось, являясь в настоящее время главным средоточием педагогической и художественной музык. деятельности в России.

Концертами О-ва управлял Р.; он же сделался директором консерватории, основанной 1862 при Обществе, для чего по собственному желанию выдержал экзамен по теории музыки и игре на фп. на звание "свободного художника" (экзаменационное "жюри" состояло из Бахметьева, Толстого, Мауера, К. Лядова и др.). Р. преподавал в консерватории игру на фп., инструментовку, вел классы ансамбля, хоровой и оркестровый, вообще все свои силы посвятил Об-ву. В 1867 Р. ушел из консерватории, ибо не нашел в дирекции сочувствия к своему требованию более строгого подбора учащихся; еще до этого (1865) он женился на княжне В. А. Чекуановой.

Оставив консерваторию, Р. отдался концертной деятельности за границей, приезжая иногда и в Россию.

Сезон 1871-72 Р. дирижировал симфоническими концертами музык. об-ва в Вене; в течение 8 месяцев 1872-73 Р. дал вместе с Г. Венявским 215 концертов в Сев. Америке, за что получил от антрепренера около 80000 руб.; больше Р. никогда не решался на подобные путешествия: "здесь уже нет места искусству, это - фабричная работа" - говорил он. По возвращении из Америки, Р. усиленно предался композиции; многие из опер Р. ставились впервые и многократно за границей, прежде чем попадали в Россию (см. ниже). Он явился также инициатором "духовной оперы" т. е. оперы на библейские и евангельские сюжеты, которые до него трактовались только в форме оратории, не предназначенной для сцены. Ни за границей, ни тем более в России Р. не удалось, однако, видеть своих "духовных опер" на сцене (исключения см. ниже); они исполняются в виде ораторий.

В то же время Р. не покидал концертной деятельности; из нескольких концертов, данных в каком-нибудь городе, один большею частью посвящен был благотворительным целям. В своих путешествиях Р. изъездил решительно всю Европу, кроме Румынии, Турции и Греции.

В 1882-83 Р. снова приглашен был управлять концертами И. Р. М. О.; в последнем концерте ему поднесен был адрес от публики, где около 6500 подписавшихся признавали его главою музык. дела в России.

В 1885-86 Р. предпринял давно задуманный ряд "исторических концертов". В СПб., Москве, Берлине, Вене, Париже, Лондоне, Лейпциге, Дрездене и Брюсселе им было дано по 7 (в последних 2 городах по 3) концертов, в которых исполнены были выдающиеся фортепианные сочинения всех времен и народов.

В каждом городе полная серия концертов повторялась бесплатно для учащихся и недостаточных музыкантов.

Часть средств, собранных этими концертами, пошла на учреждение "Рубинштейновского конкурса". В 1887 Р. снова приглашен был в директора СПб. консерватории, но 1891 ушел из консерватории по тем же причинам, что и в первый раз. 1888-89 прочел для учащихся в старших классах единственный в своем роде курс истории фортепианной литературы, сопровождавшийся исполнением около 800 пьес. Р. явился также организатором и дирижером первых в СПб. общедоступных концертов (1889, И. Р. М. О.). С 1887 Р. не давал концертов в свою пользу, а выступал только с благотворительной целью; последний раз он играл в концерте в пользу слепых в СПб. в 1893. Преподавательская деятельность не пользовалась особенными симпатиями Р. Он охотно занимался только с даровитыми и прошедшими предварительную школу учениками.

К числу учеников его относятся: Кросс, Терминская, Познанская, Кашперова, Голлидей, И. Гофман и др. В 1889 (17-22 ноября) вся образованная Россия необычайно торжественно праздновала в СПб. 50-летие артистической деятельности Р. (приветствия более чем 60 депутаций, около 400 телеграмм со всех концов мира, юбилейный акт консерватории, концерты и оперный спектакль из сочинений Р. и т. п.; выбита медаль в честь его, собран фонд его имени и др.). Р. похоронен в Александро-Невской Лавре. В 1900 при СПб. консерватории открыт музей имени Р. (рукописи, всевозможные издания, портреты, бюсты, письма и т. п.). В 1901 в с. Выхватинцах открыто 2-классное училище М. Н. П. имени Р., с усиленным преподаванием музыки.

В 1902 в СПб. консерватории поставлена мраморная статуя Р. Биографии Р написаны по-англ. Al. М"" Arthur""ом (Лондон 1889), по-нем. В. Vogel""ем ("А. R.", Лейпциг 1888), В. Zabel""ем (Лейпциг, 1892) и Е. Kretschmann""ом (Лейпциг, 1892), по-франц. А. Soubies""ом (Париж, 1895); русские издания: В. Баскин, "А. Г. Р." (СПб., 1886), Н. Лисовский, "А. Г. Р." (СПб., 1889), Зверев, "А. Г. Р." (Москва, 1889), Н. Лисовский, "А. Г. Р." ("Музык. календарь-альманах на 1890"; с приложением списка сочинений и др.), С. Кавос-Дехтярева, "А. Г. Р." (СПб., 1895; с приложением музык. лекций Р. и др.), сборник "А. Г. Р. 50 лет его музык. деятельности" (СПб., 1889). Очень интересны автобиографические воспоминания Р. ("Русская старина" 1889, № 1]; отдельн. изд. с приложением воспоминаний Лароша, Р. и др., 1889). См. также J. Rodenberg "Meine Erinnerungen an А. R." (1895), юбилейный каталог сочинений Р. (изд. Зенфа, Лейпциг, 1889) и каталог, составленный В. Баскиным в СПб.; "Каталог СПб. музея имени А. Г. Р." (1902; составлен недостаточно тщательно, но заключает много любопытных данных), Кюи, "История фортепианной литературы" (курс Р., СПб., 1889; из "Недели", 1889). Литературные труды Р.: несколько газетных статей о консерватории, духовной опере и др. [перепечат. в книге К.-Дехтяревой]; "Музыка и ее представители" (1892 и позже; перевед. на нем. и англ. языки; очень интересная и характеризующая Р. книга); "Gedankenkorb" (посмертное изд. 1897; "Мысли и заметки"). Рядом с Листом, Р. является одним из величайших когда-либо существовавших пианистов.

В репертуар его входило все сколько-нибудь интересное, что было когда-либо написано для фп. Техника Р. была колоссальна и всеобъемлюща, но отличительной и главной чертой его игры, производившей впечатление чего-то стихийного, являлись не столько блеск и чистота, сколько духовная сторона передачи, - гениальное и самостоятельное поэтическое истолкование произведений всех эпох и народов, причем опять-таки не столько внимания обращалось на тщательное шлифование деталей, сколько на цельность и силу общей концепции.

Последним характеризуется также и творчество Р. У него есть произведения или части произведений слабые, но почти нет страниц вымученных.

Он иногда недостаточно строг к себе, водянист, довольствуется первою попавшеюся мыслью, развивает ее слишком эскизно, но развитие это отличается такою же легкостью и непосредственностью, как и в его лучших сочинениях.

Не удивительно, что при таких качествах неровное творчество Р. было необыкновенно плодовитым и многосторонним; нет почти ни одной области композиции, незатронутой им, и всюду попадаются перлы. Р. нельзя причислить к какой-либо определенной школе; в то же время талант его был. не настолько самобытен, чтобы создать собственную школу. Подобно ученику своему Чайковскому, Р. эклектик, но только более консервативного оттенка.

Русский элемент в произведениях Р. ("Калашников", "Горюша", "Иван Грозный" и многое другое) выражен большей частью бледно, мало оригинально; необычайно силен и своеобразен он зато в музыкальной иллюстрации востока ("Демон", "Суламифь", отчасти "Маккавеи", "Вавилонское столпотворение", "Фераморс", "Персидские песни" и др.). Оперы Р. по типу ближе всего к мейерберовским.

Наибольшею известностью пользуются "Демон" и "Маккавеи" (первая - особенно в России, вторая - за границей); много красот есть и в других его операх, менее известных у нас, чем за границей.

Особенно охотно ставили оперы Р. в Гамбурге (см. ниже). Большею распространенностью пользуются камерные сочинения Р., ближе всего примыкающие к классическим образцам в этом роде Бетховена, Шумана и отчасти Мендельсона.

Влияние последних двух сильнее всего сказывается и на многочисленных романсах Р., большинство которых написано тем же, не всегда подходящим в данном случае, декоративным письмом, как и его оперы и оратории.

Лучшие из романсов Р.: "Персидские песни", "Азра", "Блестит роса", "Еврейская мелодия", "Узник", "Желание", "Ночь" и др. Симфонические сочинения Р. в последнее время стали исполняться реже (чаще других 2-я симфония, "Антоний и Клеопатра", "Иван IV", "Дон-Кихот" и др.). Зато фортепианные сочинения его отразившие на себе кроме указанных влияний еще влияние Шопена и Листа, и по сию пору входят в обязательный репертуар школы и эстрады; кроме этюдов и ряда мелких сочинений особого внимания заслуживают фортепианные концерты, особенно 4-й - истинный перл концертной литературы по силе и красоте музык. мыслей и мастерству их развития.

Музыкально-литературные труды Р. отличаются оригинальностью и меткостью мысли; между прочим о себе он говорит: "Евреи считают меня христианином, христиане - евреем; классики - вагнерианцем, вагнерианцы - классиком; русские - немцем, немцы - русским". Необыкновенно энергичный и прямой, благожелательный, стремившийся к широким горизонтам, неспособный ни на какие компромиссы, по его мнению унизительные для искусства, которому он служил всю жизнь в самых разнообразных видах и формах, - Р. является почти идеальным типом истинного артиста и художника в лучшем значении этих слов. Личное обаяние его при появлении на эстраде в качестве пианиста (а отчасти и дирижера) было необычайно, чем Р. также сходен был с Листом.

Произведения Р. А. Для сцены: 15 опер: "Дмитрий Донской" ("Куликовская битва") в 3 д., либретто гр. Сологуба и Зотова, 1850 (исп. СПб., 1852); "Фомка-дурачок", 1 д. (СПб., 1853); "Месть" (не исп.); "Сибирские охотники", 1 д. (Веймар, 1854); "Хаджи-Абрек", 1 д., по Лермонтову (не исп.); "Дети степей", 4 д., текст Мозенталя по рассказу "Янко" К. Бека ("Die Kinder der Haide", Вена, 1861, Москва, 1886, Прага, 1891, Дрезден, 1894, Веймар, Кассель и др.); "Фераморс", лирическая опера в 3 д., текст Ю. Роденберга по "Лалла Рук" Т. Мура (Дрезден; "Лалла-Рук", 2 д., 1863; позднее ставилась в переделанном виде во многих других германских городах;

Вена, 1872, Лондон;

СПб., 1884, музыкально-драматический кружок;

Москва, 1897, консерваторский спектакль); "Демон", фантастическая опера в 3 д., либретто Висковатого по Лермонтову (начата до 1872, исп. СПб., 1875; Москва, 1879, Лейпциг, Гамбург, Кельн, Берлин, Прага, Вена, Лондон, 1881 и др.); "Маккавеи", 3 д., либретто Мозенталя по одноименной драме О. Людвига. ("Die Makkabaer"; Берлин, 1875, королевская опера, ставилась затем на большинстве немецких сцен; СПб. и Москва, 1877, Имп. театры, под управлением Р.); "Heрон", 4 д., либретто Ж. Барбье (напис. 1877 для парижской Grand Opera, но не шла там; Гамбург, 1879, Берлин, 1880, Вена, Антверпен, Лондон, Сев. Америка;

СПб. и Москва, 1884, итальянская опера; Моск. Частная сцена, 1903); "Купец Калашников", 3 д., либретто Куликова по Лермонтову (СПб., 1880, 1889, Мариинский театр; оба раза скоро была снята с репертуара по цензурным соображениям;

Москва, Частная опера, 1901, с купюрами); "Среди разбойников", комическая опера, 1 д., Гамбург 1883; "Попугай", комическая опера, 1 д., Гамбург, 1884; "Суламифь", библейская опера в 5 карт., текст Ю. Роденберга по "Песни песней", Гамбург, 1883; "Горюша", 4 д., либретто Аверкиева по его же повести "Хмелевая ночь" (в СПб. шла один раз, 1889, при праздновании 50-летнего юбилея Р.; Москва, Частная опера, 1901). Духовные оперы: "Потерянный рай", op. 54, текст по Мильтону, оратория в 3 част., написана в 50-х годах (Веймар), позже переделана в духовную оперу (Лейпциг, 1876 и др.); "Вавилонское столпотворение" op. 80, текст Ю. Роденберга, оратория в 1 д. и 2 част., позднее переделана в духовную оперу (Кенигсберг, 1870); "Моисей", op. 112, духовная опера в 8 карт. (1887, исп. раз для Р. в Пражском театре, 1892, Бремен, 1895); "Христос", op. 117, духовная опера в 7 карт. с прологом и эпилогом (Берлин, 1888; СПб., отрывки, 1886). Балет "Виноградная лоза", 3 д. и 5 карт. (Бремен, 1892). В. Для оркестра: 6 симфоний (I. F-dur op. 40; II. C-dur op. 42 ["Океан" в 5 част.; позже добавлены еще две части]; III. А-dur op. 56; IV. D-moll, op. 95, "драматическая", 1874; V. G-molI, op. 107, так называемая "русская"; VI. А-moll, op. 111, 1885); 2 музыкально-характеристические картины: "Фауст" op. 68 и "Иван Грозный" op. 79; музыкально-юмористическая картина "Дон-Кихот" op. 87; увертюры: "Триумфальная" op. 43, "Концертная" В-dur op. 60, "Антоний и Клеопатра" op. 116, "Торжественная" А-dur (op. 120, посмертное сочинение); музык. картина "Россия" (Моск. выставка, 1882), фантазия "Eroica" памяти Скобелева, op. 110; сюита Es-dur, op. 119. C. Для камерного ансамбля: октет D-dur op. 9 для фп., струнного квартета, флейты, кларнета и валторны; струнный секстет D-dur op. 97; 3 квинтета: op. 55 F-dur для фп., флейты, кларнета, валторны и фагота; op. 59, F-dur, для струнных инструментов; op. 99 G-moll для фп. и струнного квартета; 10 струнных квартетов (op. 17, G-dur, G-moll, F-dur; op. 47 E-moll, В-dur, D-moll; op. 90 G-moll, E-moll; op. 106 As-dur, F-moll); 2 фортепианных квартета: op. 55 (авторская аранжировка квинтета op. 55) и op. 66 C-dur; 5 фортепианных трио: op. 15 (F-dur и G-moll), op. 52 В-dur, op. 85 А-dur, op. 108 C-moll. D. Для фп. в 2 руки: 4 сонаты (op. 12 Е-dur, 20 C-moll, 41 F-dur, 100 А-moll), этюды (op. 23-6, op. 81-6, 3 без op. , см. еще op. 93, 104, 109); 2 акростиха (op. 37 5 №№, op. 114 5 №№): op. 2 (2 фантазии на рус. песни), 3 (2 мелодии), 4, 5 (3), 6 (тарантелла), 7, 10 ("Каменный остров" 24 №№), 14 ("Бал", 10 №№), 16 (3), 21 (3 каприса), 22 (3 серенады), 24 (6 прелюдий), 26 (2), 28 (2), 29 (2 похорон. марша), 30 (2, баркаролла F-moll), 38 (сюита 10 №№), 44 ("Петербургские вечера", 6 №№), 51 (6), 53 (6 фуг с прелюд.), 69 (5), 71 (3), 75 ("Петергофский альбом" 12 №№), 77 (фантазия), 82 (Альбом национальн. танцев 7 №№), 88 (тема с вариац.), 93 ("Miscellanees", 9 частей, 24 №№), 104 (6), 109 ("Музык. вечера", 9 №№), 118 ("Souvenir de Dresde" 6 №№); кроме того, без op.: "Турецкий марш" Бетховена из "Ruines d""Athenes", 2 баркароллы (А-moll и C-dur), 6 полек, "Trot de cavalerie", 5 каденций к концертам C-dur, В-dur, C-moll, G-dur Бетховена и D-moll Моцарта; вальс-каприз (Es-dur), русская серенада, 3 morceaux caracteristiques, венгерская фантазия и др. Е. Для фп. в 4 руки: op. 50 ("Character-Bilder" 6 №№), 89 (соната D-dur), 103 ("Костюмированный бал", 20 №№); F. Для 2 фп. op. 73 (фантазия F-dur); G. Для инструментов с оркестром: 5 фортепианных концертов (I. E-dur op. 25, II. F-dur op. 35, III. G-dur op. 45, IV. D-moll op. 70, V. Es-dur op. 94), фортепианная фантазия C-dur op. 84, фортепианные "Caprice russe" op. 102 и "Concertstuck" op. 113; скрипичный концерт G-dur op. 46; 2 виолончельных концерта (А-dur op. 65, D-moll op. 96); "Romance et caprice" для скрипки с оркестром op. 86. Н. Для отдельных инструментов и фп.: 3 сонаты для скрипки и фп. (G-dur op. 13, А-moll op. 19, Н-moll op. 98); 2 сонаты для виолончели и фп. (D-dur op. 18, G-dur op. 39); соната для альта и фп. (F-moll op. 49); "3 morceaux de salon" op. 11 для скрипки с фп. I. Для пения с оркестром: op. 58 ("Е dunque ver", сцена и ария для coup.), op. 63 ("Русалка", контр. и женск. хор), op. 74 ("Утро" кантата для мужского хора), op. 92 (две контральтовые арии: "Гекуба" и "Агарь в пустыне"), Песнь Зулимы из оперы "Месть" (контр. и хор). K. Для вокального ансамбля.

Хоры: op. 31 (6 мужских квартетов), op. 61 (4 мужских с фп.), 62 (6 смешан.); дуэты: op. 48 (12), 67 (6); "Die Gedichte und das Requiem fur Mignon" (из "Вильгельма Мейстера" Гете), op. 91, 14 №№ для сопрано, контральто, тенора, баритона, детских голосов и мужского хора с фп. и гармониумом. L. Романсы и песни: op. 1 ("Schadahupferl" 6 kleine Lieder im Volksdialekt), op. 8 (6 русских романсов), 27 (9, на слова Кольцова), 32 (6 немецких, слова Гейне), 33 (6 немецких), 34 (12 персидских песен на немецкий текст Боденштедта), 35 (12 русских на слова разных авторов), 57 (6 немецких), 64 (6 басен Крылова), 72 (6 немецких), 76 (6 немецких), 78 (12 русских), 83 (10 нем., франц., итал., англ.), 101 (12 на слова А. Толстого), 105 (10 сербских мелодий, на русские слова А. Орлова), 115 (10 немецких); кроме того, около 30 романсов без op. (больше трети на русские тексты; в том числе баллада "Перед воеводой" и "Ночь", переделанная из фортепианного романса op. 44). Изданы также 10 opus""ов детских произведений Р. (романсы и фортепианные пьесы; op. 1 Ondine - фортепианный этюд). (Э.). {Риман} Рубинштейн, Антон Григорьевич (род. 28.XI.1829 в д. Выхватинцы Подольской губ., ум. 20.XI.1894 в Петергофе) - рус. композитор, пианист-виртуоз, дирижер, педагог, муз. деятель.

Первые уроки музыки получил у матери.

В 1837 стал учеником пианиста-педагога А. Виллуана.

На 10 году жизни начал выступать публично.

С 1840 по 1843 с успехом концертировал во многих странах Европы.

С 1844 по 1846 занимался в Берлине теорией композиции у З. Дена, в 1846-47 находился в Вене. По возвращении в Россию поселился в Петербурге.

С 1854 по 1858 концертировал за границей.

Был одним из организаторов, директором и дирижером Русского музыкального общества (1859). Основал в Петербурге муз. классы, преобразованные (1862) в первую в России консерваторию, директором и проф. которой состоял до 1867. Последующие 20 лет посвятил творческой и концертной деятельности.

Наиболее значительными событиями этого периода были концертная поездка со скрипачом Г. Венявским по городам Америки (1872-73), где за 8 мес. состоялось 215 концертов, и грандиозный цикл "Исторических концертов" (1885-86), в который вошло 175 произведений, исполненных дважды в 7 городах России и Зап. Европы.

С 1887 по 1891 - вторично директор и проф. Петербургской консерватории.

Последние годы жизни (1891-94) провел преимущ. в Дрездене.

Находился в дружеских отношениях с Ф. Листом, Ф. Мендельсоном, Д. Мейербером, К. Сен-Сансом, Г. Бюловым и др. Чл. Института Франции (с 1874). Р. вошел в историю отечественной и мировой муз. культуры как один из величайших в мире пианистов и создатель рус. пианистической школы; творчески активный композитор, произведения которого отличаются лирико-романтической направленностью, мелодичностью, выразительностью, тонким использованием восточного колорита; основоположник профессионального муз. образования в России; организатор регулярной концертной жизни. В числе учеников Р. - П. Чайковский, критик Г. Ларош, пианист И. Гофман и др. Соч.: 16 опер, в т. ч. "Дмитрий Донской" (1852), "Фераморс" (1863), "Демон" (1875), "Маккавеи" (1875), "Нерон" (1879), "Купец Калашников" (1880); балет "Виноградная лоза" (1893); оратории "Потерянный рай" (1855), "Вавилонское столпотворение" (1869); 6 симфоний (II - "Океан", 1851; IV - "Драматическая", 1874; V - "Русская", 1880), муз. картины "Фауст" (1864), "Иван Грозный" (1869), "Дон-Кихот" (1870), фантазия "Россия" (1882) и др. произв. для орк.; 5 концертов для фп. с орк.; камер.-инструм. анс., в их числе Октет для стр., дух. и фп., Квинтет для фп. и дух. инструм., Квинтет, 10 квартетов, 2 фп. квартета, 5 фп. трио; сонаты для разл. инструм. и фп.; пьесы для фп., в их числе циклы "Каменный остров" (24 портрета), Альбом национальных танцев, Петергофский альбом; "Смесь", "Костюмированный бал" (для фп. в 4 руки), сонаты, циклы вариаций и др.; св. 160 романсов и песен, в т. ч. "Персидские песни", "Басни Крылова", "Певец", "Узник", "Ночь", "Перед воеводой", "Пандеро", "Азра", "Покройте меня Цветами", "Блестит роса"; книги "Автобиографические воспоминания" (1889), "Музыка и ее представители" (1891), "Мысли и афоризмы" (1893).

Покойного считали порядочным человеком
Вчера прокуратура Свердловской области возбудила уголовное дело по факту убийства управляющего Октябрьским отделением Свердловского облуправления Сбербанка России Григория Рубинштейна. Его зарезали в подъезде собственного дома утром 28 июня. Следователи пока не выдвинуло ни одной версии происшедшего, заявив лишь, что это убийство — заказное. Представители коммерческих кругов считают, что смерть Рубинштейна может быть связана как с борьбой за место председателя правления Свердловского облуправления Сбербанка, так и с тем, что Рубинштейн неоднократно отказывался выдавать кредиты под сомнительные коммерческие сделки.

Как сообщили корреспонденту Ъ в УВД Свердловской области, 28 июня в 8.15 Григорий Рубинштейн вышел из квартиры и спускался вниз по лестнице к поджидавшему его автомобилю. Его жена Ольга, как обычно, провожая мужа, смотрела в окно. Обеспокоенная тем, что он долго не выходит из подъезда, она вышла на лестничную клетку и нашла Григория Рубинштейна лежащим в луже крови. На служебной машине раненого доставили в больницу. Медики заключили, что преступник нанес Рубинштейну два вращательных удара ножом в горло и в живот. Несмотря на две операции, Рубинштейн скончался не приходя в сознание. Для оказания помощи в расследовании этого преступления был срочно вызван из отпуска начальник Екатеринбургского РУОП Валерий Барабанщиков. Но какой-либо версии убийства у правоохранительных органов пока нет.
По словам заместителя Свердловского областного управления Сбербанка России Александра Уревича, Октябрьское отделение является самым крупным из 58, входящих в состав управления; его доля в общей прибыли облуправления составляла более 10%. Сам Григорий Рубинштейн был заметной фигурой в банковских кругах и входил в состав правления облуправления Сбербанка. Г-н Уревич отметил, что большинство решений Рубинштейн принимал единолично. На нем замыкались многие финансовые операции, о которых не знали даже в облуправлении. Возможно, как отметил г-н Уревич, именно это обстоятельство и сыграло роковую роль.
В деловых кругах Григорий Рубинштейн имел репутацию талантливого финансиста и порядочного человека. Некоторые рассматривали его как главного кандидата на место председателя областного управления Сбербанка Германа Таширова. При этом некоторые банкиры выдвинули предположение, что Рубинштейн убит конкурентами. Александр Уревич отверг эту версию, так как, по его словам, 27 июня Рубинштейн открыто заявил в управлении, что дорабатывает в Сбербанке последний месяц и уходит. О дальнейших планах он не распространялся.
По сведениям, полученным у екатеринбургских бизнесменов, Рубинштейн поддерживал со многими из них ровные деловые отношения. Так же он относился и к представителям криминальных кругов. Несмотря на очень избирательную кредитную политику, Октябрьское отделение в последнее время испытывало трудности с возвратом кредитов заемщиками. Поэтому, как полагают некоторые бизнесмены, Рубинштейна могли убить из-за того, что он не захотел кредитовать сомнительный инвестиционный проект (о его сути они рассказать отказались).
Ъ вернется к этой теме после того, как в деле появятся новые подробности.
ОТДЕЛ ПРЕСТУПНОСТИ

В октябре 2006 г. Московская государственная консерватория отметила 140-летие своего существования. На юбилей старейшего музыкального вуза России съехались гости из стран ближнего и дальнего зарубежья, из Европы, Азии и Америки. Все они стали участниками торжественного собрания в знаменитом здании Консерватории на Большой Никитской улице, 13, в Большом концертном зале которого затем прошел семидневный юбилейный музыкальный марафон, названный «торжественной Неделей Московской консерватории».

И несмотря на всю торжественность этого момента, представляется, что юбилей был более чем грустным, несмотря на десятки поздравительных адресов юбиляру от высоких лиц государства, несмотря на торжественные многословия в честь этого музыкального учреждения – единственной консерватории в России, имеющий статус университета. Здание Консерватории, в том числе ее Большой концертный зал – шедевр архитектуры и инженерной мысли, известный во всем мире своей совершенной, безупречной акустикой и крупнейшим в мире органом – все в аварийном состоянии. Об этом более чем выразительно говорили в то время слова мэра Москвы Ю.М. Лужкова: "В столице нет других эксплуатируемых зданий, которые можно было бы сравнить с Консерваторией по степени аварийности". И эта только часть истины – по заключению компетентной комиссии эксплуатация комплекса здания Консерватории в его состоянии на день юбилея грозила не только потерей редчайшего памятника архитектуры и культуры, но и человеческими жертвами. Здание это после своей коренной перестройки в конце XIX - самом начале XX века ни разу серьезно не ремонтировалось. Были планы ремонта, отодвинутые сроки, споры крупных чиновников федерального и городского правительства. У города деньги есть, да прав нет – объект федеральной собственности, у федеральных властей права есть – «да денег все не соберем». И это в одном из богатейших мегаполисов России, с его многомиллионной стоимостью элитных домов и загородных дач российской чиновничьей знати и олигархов.

Невольно вспоминаешь, как немногим более столетия тому назад совсем по другому сценарию, в другой общественной обстановке, создавался этот уникальный архитектурный комплекс Консерватории, основателем которой был тридцатилетний пианист и дирижер Н.Г. Рубинштейн, ставший потом ее профессором и первым пожизненным директором.

Николай Григорьевич Рубинштейн родился в Москве 2 (14) июня 1835 г. в семье крещеного еврея, московского купца второй гильдии – Григория Романовича Рубинштейна. Крещение это, по сохранившейся записи в метрической книге Свято-Николаевской церкви г. Бердичева, состоялось 25 июля 1831 года. В этот день вся семья житомирского купца Рувена (в православии Романа) Рубинштейна, в составе 35-ти человек, перешла в православную веру. В их числе были и два его сына, Абрам и Григорий, со своими семьями, жившими до того в селе Выхватинцы, близ местечка Рыбница (ныне Приднестровье в Молдавии), где они арендовали землю и откуда перебрались в Бердичев. Можно только предполагать, что было первопричиной такого шага. Но все же стоит помнить, что незадолго до описываемого события Подолия, так же, как и вся правобережная Украина, после второго раздела Польши в 1793 г., стала российской территорией, а Рубинштейны – российскими евреями в черте оседлости (четырнадцать юго-западных губерний России).

Можно еще сказать, что царствование Николая I было тяжелейшим периодом в истории евреев России. Одной из причин этого, если не главной, стал указ императора, изданный им едва ли не в самом начале его царствования, предписывавший призывать для службы в российской армии мальчиков из еврейских семей в возрасте двенадцати лет в пропорции семь детей из каждой сотни. Они должны были направляться в кантонистские школы и в дальнейшем служить на протяжении 25 лет. Практически это означало для семьи потерю ребенка навсегда, а для ребенка – подчас принудительное крещение и, вполне вероятно, преждевременную смерть вдали от родных.

Этой причиной могло быть и пресловутое «Положение об устройстве евреев» Александра I, предусматривавшее выселение евреев из деревень (1804 – 1808 гг.). Могли быть и другие причины, связанные с необходимостью радикальной перемены места жительства, выходом из чего мог быть только переход в православие. Евреи, сохранявшие верность иудаизму, могли жить лишь в черте оседлости.

Истинная причина этого шага на сегодня – вопрос риторический. Важен сам факт, сыгравший исключительную роль в истории русской музыкальной культуры. В 1834 г. житомирские купцы – братья Абрам и Григорий Романовичи Рубинштейны, записавшись в Московское купечество, перебрались в Москву. Купец второй гильдии Григорий Романович с женой Калерией Христофоровной, с сыновьями Яковом и Антоном, с дочерью Любой, после переезда в Москву поселился отдельно от других членов семьи, в Замоскворечье, в двухэтажном доме, на нижнем этаже которого была фабрика карандашного и булавочного производства, на верхнем – жилые комнаты. Можно предположить, что именно в этом доме и родился Николай Григорьевич Рубинштейн. Там же, очевидно, появился в 1841 г. и самый младший ребенок Григория Романовича – дочь Софья.

По воспоминаниям старшего брата, Антона (1829–1894) – выдающегося русского композитора и исполнителя, – воспитанием детей занималась их мать, в девичестве Клара Левинштейн, в православии Калерия (1807–1891). По происхождению она родом из прусского города Бреслау. Города с высоким для того времени уровнем образования, где был университет, несколько гимназий, одна из которых была доступной для всех религиозных конфессий, множество частных школ общеобразовательных и музыкальных. Очевидно, достаток в семье Клары дал ей возможность получить в молодые годы не только разностороннее, но и достаточно глубокое по тому времени образование, включая знания языков, музыкальную грамотность. Это позволило ей в тяжелое для семьи время (после смерти в 1846 г. почти разорившегося мужа) спасти семью от нищеты, став классной дамой, преподавательницей французского и немецкого языков в одном из московских пансионатов, вести там же уроки музыки. Европейский уровень образования Калерии, в сочетании с ее властным, строгим характером, оказал большое влияние на детей, сделав эту семью уникальной для России середины XIX века. Дети московского, не очень богатого купца Григория Романовича, внуки житомирского, когда-то богатого купца Рувена, этнические евреи, через каких-то пятнадцать лет после своего крещения расстались со своим купеческим сословием, став яркими представителями нарождающейся творческой русской интеллигенции.

Это явление ухода детей и внуков многих зачинателей, московских торгово-промышленных кланов в русскую культуру только через ряд лет станет для Москвы обычным явлением: чаеторговец Боткин даст Москве плеяду врачей, кожевник Бахрушин – историков, клан Рябушинских – зачинателя аэродинамики и исследователя Камчатки и т.д. и т. д.

В 40-х – 50-х годах семья Григория Романовича Рубинштейна была первой на этом пути. Старший его сын – Яков (1827 – 1863) – стал московским врачом с университетским образованием, а дочь Люба, выйдя замуж за врача, в 1851 г. переехала жить в Одессу. На склоне лет, после 1865 г., туда переехала жить и Калерия Христофоровна, – там и завершился её жизненный путь. На первом христианском кладбище Одессы до наших дней сохранилось её захоронение - достопримечательность этого некрополя.

Влияние матери было решающим в судьбах ее младших детей. Почувствовав незаурядные музыкальные способности Антона и Николая, Калерия Христофоровна приложила все усилия к тому, чтобы сыновья стали профессиональными музыкантами. После нескольких лет домашних многочасовых занятий со старшим братом Николая – Антоном, она передает его дальнейшее обучение профессиональному преподавателю, в качестве такового был привлечен Александр Виллуан – потомок эмигрантов, бежавших в Россию от Французской революции, один из лучших частных московских преподавателей – другого вида музыкальных школ в Москве в то время не было.

После нескольких лет посещения студии А. Виллуана Антон, вместе с преподавателем уехал для продолжения учебы в Европу, где ни только занимался в Берлине теорией музыки, но и с триумфом концертирует в крупнейших городах Европы, приобрев славу талантливого пианиста. В этот же период создаются и публикуются его первые музыкальные сочинения.

В 1844 г. Калерия также в Берлине для продолжения музыкального образование ее младших детей Николая и Софьи - уроки у Т. Куллака (фортепьяно) и З. Дена (теория музыки). Однако, неожиданная болезнь и скоропостижная смерть главы семейства, Григория Романовича, вынуждает Калерию с младшими детьми срочно вернуться в Москву.

Антон остался один без какой-либо материальной поддержки, зарабатывая на жизнь концертами, порой испытывая острую нужду. Он возвратился в Россию из охваченной революциями Европы лишь в 1848 г., сделав Петербург своим основным местом жительства. Фортепьянные концерты и уроки игры на этом инструменте были, в тот период, основными источниками его существования.

К концу 50-х годов Антон Рубинштейн уже признанный мастер фортепьянной игры, глава музыкальной общественности Петербурга. По его инициативе и под его руководством в 1859 г. в Петербурге создается Русское музыкальное общество РМО (императорское – с 1868 г., августейшая покровительница Общества в.к. Елена Павловна). РМО – музыкально-просветительская организация, предназначенная сделать серьезную музыку доступной широкой публике, способствовать распространению музыкального образования. Антон вошел в состав дирекции, участвовал в качестве дирижера и пианиста во всех концертах Общества, возглавил открытые РМО в Петербурге Музыкальные классы.

В 1862 г. Антон Рубинштейн основал первую в России Петербургскую консерваторию, в числе преподавателей которой был и его единственный учитель – А. Веллуан. Антон возглавлял и преподавал в консерватории с перерывами до 1891 года: был руководителем оркестра и хора, вел классы фортепиано, ансамбль. Среди его учеников был и П.И. Чайковский.

В России, где не только не было высших музыкальных учебных заведений, но даже специализированных музыкальных школ, создание первой консерватории было значительным шагом в повышении российской музыкальной культуры, в подготовке кадров профессиональных преподавателей и исполнителей. Но в то же время, в Петербурге жили и творили талантливые русские композиторы, в числе были и создатели национальной оперы, даже существовало их неформальное объединение – «Могучая кучка». По их мнению, консерватория была не только бесполезным, но даже и вредным учреждением из-за академического подхода к системе обучения, из-за ориентации на западную музыкальную культуру ее создателя – Антона Рубинштейна.

Однако, немалую, если не решающую, роль в реализации новаций Антона сыграла его сиятельная покровительница в. к. Елена Павловна Романова (1806 – 1873), придворным музыкантом которой он был. Урожденная Шарлотта Мария, принцесса Вюртембергская, получившая музыкальное образование в Штутгарте и в Париже. С 1824 г., она жена младшего брата Николая I – Михаила Павловича. Немка по рождению, француженка по воспитанию, русская по духу, филантропка, меценатка, она была «Белой вороной» в царской семье во времена Николая I. Горячая приверженка русской культуры, не на шутку увлекавшаяся русской музыкой, она не пожалела даже своих бриллиантов для открытия петербургской консерватории.

Последние четыре года своей жизни Антон Рубинштейн провел преимущественно в Дрездене. Умер он скоропостижно 20 ноября 1894 г. в окружении семьи на своей даче в Старом Петергофе. Действительного статского советника, профессора Петербургской консерватории, почетного гражданина Старого Петергофа, выдающегося композитора и пианиста-виртуоза похоронили в Петербурге, на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. В 1938 году прах его был перенесен в Некрополь мастеров искусств (на Тихвинском кладбище).

Что касается судьбы основателя Московской консерватории - Николая Рубинштейна, то его творческий и жизненный путь после смерти отца разошелся с путем брата. И хотя фигуры братьев Рубинштейнов вполне соизмеримы по масштабам дарований и по своему влиянию на русскую музыкальную жизнь, в своем творчестве они во многом были антиподы. В отличие от брата-«западника» Николай, поселившийся в Москве, проникся московским духом, и стал со временем составной частью ее творческой интеллигенции, что не мешало братьям сохранять глубокие дружеские отношения между собой, искренний интерес к судьбам других членов семьи.

По возращении в Россию Николай, несмотря на тяжелое материальное положение семьи, еще два года (1847 – 1849 гг.) занимался у А. Виллуана, одновременно гастролируя с ним по крупным городам России. Эти концерты принесли ему всероссийскую славу как выдающегося пианиста. Дальнейшие занятия с учеником, превосходящим учителя, по мнению Валлуана, смысла уже не имели, и вся дальнейшая музыкальная карьера Николая была уже результатом его самостоятельной деятельности. Но с 1847 г. перед ним, купеческим сыном, не имевшим средств на выплату пошлины за нахождение в купеческой гильдии, и ставшим мещанином, зримо маячила николаевская солдатчина.

Денег для поступления в гимназию, освобождавшую от армии, не было. Не было их и на частных преподавателей для поступления в университет. Николай в течение трех лет самостоятельно готовился к поступлению в Московский университет и в 1851 г. сдал экзамены экстерном. Закончив в 1855 г юридический факультет Московского университета, он поступил на службу в канцелярию генерал-губернатора, получив один из младших чинов – губернский советник (12-й по Петровской табели о рангах), сохранившийся за ним до конца жизни.

Но карьера чиновника Николая не прельщала. Молодой музыкант вновь возвратился к концертной деятельности, совмещая фортепьянные концерты, с им же организованными симфоническими, на которых он выступал уже и в качестве дирижера. Молодой талантливый музыкант стал вхож в московское светское общество, увлекался балами, был принят во многих лучших московских домах. На одном из балов он познакомился и увлекся девушкой из дворянской семьи, ответившей ему взаимностью. Но их брак, состоявшийся, несмотря на возражения его и ее семьи, оказался недолговечным.

В 1857 г. он бросает чиновничью службу, разводится и полностью отдает себя музыке. Почти год он преподает музыку в Николаевском сиротском училище. До конца жизни осталась только еще одна неизлечимая страсть – игральные карты, нередко с отрицательным результатом. Палочкой-выручалочкой в эти годы ему зачастую служил запас еще нереализованных папиных карандашей.

С 1858 г. концертная деятельность Николая носит уже регулярный характер, главным образом, в Москве, где он выступает как пианист и дирижер симфонических оркестров. В это же время разворачивается его деятельность как общественного музыкального организатора, в менее чем за десятилетие в корне изменившая музыкальную атмосферу в Москве – в городе, в этом смысле, до того достаточно провинциальном.

Одним из первых его действий в этой роли было создание в начале 1860 г., в Москве, по примеру Петербурга, Московского отделения Российского музыкального общества (МО РМО), бессменным председателем, которого он был до конца своей жизни. В Совет директоров входило также еще несколько человек, близких к Николаю по своему духовному настрою. И хотя они значительно отличались по своему общественному положению, объединяющим фактором для них была любовь к музыке.

Одним из них был П.И Юргенсон (1836–1903) – организатор музыкально-издательского дела в Москве, сделавший печатные ноты доступными для широкого круга любителей музыки. Много лет его ближайшим помощником был страстный меломан князь Н.П. Трубецкой (1828–1900) – представитель знатного на Руси рода, потомок великого литовского князя Гедиминаса. Сопредседателем МО РМО он был в течение 17-ти лет, а затем и его почетным членом. Существовали три категории членства: почетные, действительные (уплачивающие ежегодный денежный взнос) и члены-исполнители. Князь Н.П. Трубецкой был одним из тех титулованных дворян, кто всецело поддерживал Николая, вкладывал он при этом не только свою энергию, свои организаторские способности, но и крупные суммы денег. Сторонником Николая в Москве был и князь В.Ф. Одоевский – музыковед, теоретик музыки, представитель другой древней ветви русского титулованного дворянства – Рюриковичей.

Вслед за Музыкальным обществом, в том же 1860 г., по инициативе все того же Николая в рамках МО РМО, в Москве начинают действовать несколько частных бесплатных Музыкальных классов, для преподавания в которых, привлечены были ведущие московские музыканты. Расходы берет на себя Музыкальное общество.

Через несколько лет в рамках МО РМО, насчитывавшего уже более 1000 человек, появился любительский хор, регулярно по субботам проводились общедоступные симфонические концерты, дирижером которых, в большинстве случаев, был сам Николай. Эти концерты, с их необычайно широким и разнообразным для того времени репертуаром, включавшим не только произведения признанных европейских классиков, таких как: Бах, Бетховен, Лист, Шуман, Шопен, но и русских композиторов-современников были лучшим средством пропаганды серьезной музыки, наполняли и переполняли московские залы.

Местом их проведения был не только Колонный зал Дворянского собрания (в советское время – Дом союзов), но и здание Манежа – самый большой зал Москвы, где собиралось до 12 тысяч человек. И это, несмотря на то, что Николай был строгим и требовательным к поведению публики, безжалостно ломая старые традиции ее поведения, например, вход зрителей в зал после начала концерта или разговоры в публике во время исполнения номера, и т. д.

Любопытны воспоминания старых москвичей об этих концертах. О том, как собиралась вся интеллигентная и элегантная Москва – светские слои внизу, остальные на хорах, заполняя не только зал, но и соседние помещения, где ставились стулья. О том, что светские дамы, отправляясь на концерты Музыкального общества, одевались в вечерние платья, мужчины не иначе как во фраки. О том, как замирал зал, когда Николай Григорьевич становился за дирижерский пюпитр, и обводил зал глазами. О неистовых аплодисментах и овациях, которыми сопровождалось каждое публичное выступление любимца Москвы. Можно только удивляться, как сумел тридцатилетний музыкант, выходец из еврейской купеческой семьи, мать которого была воспитана на искусстве Германии и прививала, по мере ее возможностей, эту культуру детям, так проникнуться духовной жизнью Москвы на переломном этапе российской истории.

Вершина этой близости – участие Николая, наряду с А.Н. Островским и А.А. Григорьевым, в создании и в многолетней деятельности Артистического кружка (клуб творческой интеллигенции города в 1865 – 1883 гг.), где собирались художники, артисты, литераторы и музыканты. Среди почетных членов клуба были такие знаковые фигуры русской культуры как И.С. Тургенев и М.Е. Салтыков-Щедрин. Творческие встречи, подготовка новых спектаклей и, конечно, карточные игры.

Москву этого времени уже трудно назвать музыкальным захолустьем, однако до уровня Петербурга, где уже несколько лет в полной мере действовала Петербургская консерватория, существовали свои композиторские школы, она еще явно недотягивала. Николай начинает активно продвигать идею открытия консерватории и в Москве. Проект составленного им устава, по существу, был аналогичен петербургскому, заблаговременно направленного ему братом. Бюрократические препоны со стороны канцелярии генерал-губернатора и Городской думы были преодолены высочайшим рескриптом председательницы РМО в. к. Елены Павловны, разрешающим учреждение в Москве высшего музыкального училища.

Однако для открытия консерватории в Москве необходимы были еще и значительные деньги. Обратились за помощью к общественности. Объявление о благотворительной подписке было положительно встречено газетами – подчеркивалось всероссийское значение будущего учебного заведения. Начало этим пожертвованиям положил В.И. Якунчиков, внесший 1000 рублей. Крупнейший московский предприниматель, впоследствии получивший звание коммерции советника, родственными узами связанный с такими московскими промышленными кланами как: Мамонтовы, Алексеевы и Третьяковы.

Василий Иванович хорошо знал братьев Рубинштейнов. В его особняке, в одном и Кисловских переулков, что рядом с нынешним зданием Консерватории (дом сохранился), не раз устраивались импровизированные концерты с их участием. Сам хозяин неплохо владел скрипкой (играл на скрипке Амати), а жена – урожденная Зинаида Мамонтова – была одаренной пианисткой. Среди тех, кто еще внес по 1000 р. были и инициаторы проекта, и просто меценаты: в.к. Елена Павловна, Н.Г. Рубинштейн и Н.П. Трубецкой, П.Н. Ланин.

В феврале 1866 г. Консерватория уже существовала. Директором ее Елена Павловна утвердила Николая Григорьевича. Первоначально под классы Консерватории был арендован дом, что когда-то стоял на углу улицы Воздвиженка (в советское время – проспект Калинина) и Борисоглебского проезда (Арбатской площади в нынешнем представлении тогда еще не было). Хозяйкой дома была баронесса Черкасова. Обширный дом классического типа с тремя высокими этажами и угловой ротондой, с просторными покоями. Когда-то, после войны 1812 г., дом был одним из культурных центров Москвы: здесь устраивались любительские спектакли, литературные вечера, читались лекции. В 1941 г. дом был полностью уничтожен фашисткой бомбой.

Николай сумел привлечь к преподаванию лучших отечественных и зарубежных музыкантов, в частности, несколько лет преподавателем теории музыки был выпускник Петербургской консерватории 26-летний П.И. Чайковский, который и жил в этом же доме, в одной квартире с Николаем. Сам Николай вел фортепианный класс, дирижировал ученическим оркестром. В числе учеников Николая были – С.И. Танеев, А.И. Зилоти, Э. Зауэр – немецкий композитор и пианист. Срок обучения составлял шесть лет, и стоило оно, по тем временам, недешево – сто рублей в год. Но основным средством существования Консерватории были все же пожертвования и деньги, взятые под векселя, зачастую оплаченные Николаем из его концертных выручек.

В 1871 году владелица дома потребовала увеличения арендной платы почти вдвое. Средств не хватало, число учащихся постепенно возрастало, помещение стало тесным. Пришлось изыскать новое, более подходящее помещение. Выбор дирекции пал на двухэтажный особняк значительных размеров на Большой Никитской улице, дом 13 (ул. Герцена в советское время) – бывшая усадьба князя М.С. Воронцова

Участок, на котором стояло это здание, еще в середине XVIII века был приобретен легендарной Екатериной Романовной Дашковой (1743 – 1810, графиня Воронцова в девичестве, княгиня по мужу). Проект усадьбы будто бы был составлен самой княгиней, но есть не подтвержденное документально предположение, что это здание в классическом стиле конца XVIII в. все же проект В.И. Баженова. После ее смерти усадьба перешла к ее племяннику, графу Михаилу Семеновичу Воронцову (с 1852 г. – светлейший князь, генерал-фельдмаршал). Тот самый пушкинский «полумилорд-полукупец …». Сам князь никогда не жил: он и его наследники сдавали усадьбу самым разным учреждениям, частным лицам. (Интересно отметить, что зимой 1832 г. здесь снимали квартиру родители А.С. Пушкина.)

С 1871 г. и по наши дни Московская консерватория располагается в бывшей усадьбе Дашковой. Но, обжившись в этом доме, убедились, что здание, построенное по канонам XVIII века, нуждам консерватории не удовлетворяет. Комнат недостаточно, некоторые из них тесные, с низкими потолками, акустика плохая, а главное в здании нет подходящего помещения под концертный зал. С 1875 года по 1887-й некоторые классы Консерватории временно размещались даже в здании бывшего Архива министерства иностранных дел в Хохловском переулке, переданном в 1875 г. МО РМО.

Первоначально усадьба Дашковой была только арендована, что не давало дирекции право на какие-либо перестройки. Но, уже находясь в этой усадьбе, дирекция консерватории в относительно короткий промежуток времени существенно упрочнила свое материальное положение. После исполнения в 1872 г. силами студентов Консерватории оперы Глюка «Орфей», на котором присутствовали Александр II, цесаревич Александр III – будущий император, и другие члены царской семьи, Консерватории была пожалована ежегодная субсидия в размере 20.000 рублей в год на ближайшие пять лет.

Но не это было главным в дальнейшее судьбе Консерватории. Семидесятые годы в Москве – это время после реформенного расцвета купеческого предпринимательства, время, когда второе-третье поколения купцов-основателей промышленных предприятий, воспринявшие все достижения современной им культуры, сменили на ниве благотворительности и меценатства дворянство, потерявшее свое экономическое могущество.

Еще в 1860-х годах Николай Григорьевич, изыскивая средства на создание в Москве новой музыкальной цивилизации, был принят во многих богатых домах, где не только собирал деньги, но и старался привлечь некоторых их обитателей, способных финансистов и организаторов, к управлению его хозяйством. Тогда-то финансовым директором МО РМО и Консерватории стал брат основателя Третьяковской галереи Сергей Михайлович Третьяков, впоследствии – глава московской городской администрации.

Его место в Дирекции МО РМО в 1877 г. занял видный представитель промышленного клана Алексеевых – Николай Александрович Алексеев, директор-распорядитель фамильной канительной фабрики «Владимир Алексеев», будущий городской глава, много сделавший для превращения Москвы, с ее деревенским образом жизни, в современный цивилизованный город с развитой инфраструктурой: водопровод, канализация и т.д. Усилия этих людей и стали решающим фактором в сборе средств на нужды МО РМО и Консерватории.

Наконец, Консерватория выкупила бывшую усадьбу Дашковой в свою собственность и получила постоянную прописку, что позволило существенно расширить контингент учащихся и упрочить свой статус высшего музыкального учебного заведения, приравненного к университету. К концу 1870-х гг. Москва уже не уступала по уровню музыкальной культуры не только Петербургу, но и любому европейскому музыкальному центру (а кое в чем и превосходила их). Впервые в истории города иностранные музыканты отправлялись в Москву не только учить, но и учиться – у Рубинштейна, у русских!

О роли Н.Г. Рубинштейна в музыкальной Москве 60 – 70 гг. XIX века лучше всего сказано в воспоминаниях о старой Москве представителя древнего дворянского рода видного общественного деятеля, председателя Театрально-литературного комитета императорских театров, Н.В. Давыдова:

«Прямо легендарной представляется личность Н.Г. Рубинштейна теперь, когда, по прошествии многих лет, оглядываешься на все то, что им было сделано, и вспомнишь, какую кипучую, но продуктивную, без малейшего отдыха деятельность он проявлял тогда. Казалось, создание и управление Музыкальным обществом и консерваторией, директорство которой он взял на себя и где, кроме того, он сам вел класс фортепьянной игры, было более чем достаточно и для сильного человека, но Рубинштейн не ограничивался этим; не было, кажется, ни одного концерта, дававшегося в пользу действительно достойного общеполезного дела, в котором Н.Г. не выступал бы в качестве дирижера оркестра или солиста. Он был неизменным руководителем концертов, дававшихся в пользу недостаточного студенчества, вел спевки хора Музыкального общества, и к нему же по всем делам, как к хозяину музыкальной Москвы, обращались все приезжающие в Москву музыканты». И далее: «Н.Г. был в полной мере отзывчивый и добрый человек, не умевший отказывать, когда его помощь действительно была нужна, причем он совершенно не считался со своими личными средствами и раздавал гораздо даже больше, чем сам имел, живя потом в долг».

И что существенно, он не был ни анахоретом, ни аскетом – человеком полностью поглощенным только своей музыкальной деятельностью. Любил застолье в компании друзей, любил вместе с ними выпить и мог провести ночь за карточным столом, но при этом никогда не позволял себе опаздывать на занятия.

Однако было бы неправильно предполагать, что весь его творческий путь в Москве был усыпан розами. Были и тернии. «Губернскому секретарю» совсем не просто было решать сложные этические проблемы, сталкиваясь с бюрократией и дворянской спесью. Его даже судили за то, что он, будучи всего лишь губернским секретарем, позволил себе прогнать с урока нерадивую студентку – генеральскую дочь. Судили и приговорили к 25 дням тюрьмы. Лишь вмешательство Сената отменило это позорное судилище. И даже награждение его в 1869 г. орденами Владимира 4-й степени и Анны 2-й – орденами низкой иерархии – по существу не повлияли на его статус.

За границей Николай концертировал мало, но в 1872 г. он организовал русские концерты на всемирной выставке в Париже, участвуя в них, как дирижер и пианист. По сути, он стал первым серьезным пропагандистом русской музыки во Франции, задолго до знаменитых дягилевских «русских сезонов» в Париже начала ХХ века.

В конце 70-х годов Николай Рубинштейн провел серию концертов в России, выступив в 33-х городах, сбор с которых он пожертвовал в пользу Красного креста – шла Русско-турецкая война.

Но это были уже последние годы звездной жизни. Памятным выступлением уже больного музыканта был организованный им концерт на юбилейных торжествах по случаю открытия в Москве памятника А.С. Пушкину – июнь 1880 г., где он дирижировал оркестром, исполняющим кантату С.И. Танеева «Я памятник воздвиг…»

Тяжело больной, в начале 1881 года он еще продолжал дирижировать и преподавать. Его врачи, в числе которых был и С.П. Боткин, настаивали на поездке для лечения в Ниццу. Но он не доехал до Ниццы и умер в Париже 23 марта 1881 года. Его посетителями в последние минуты жизни были К. Сен-Санс, И.С. Тургенев и Полина Виардо.

Тело его, доставленное в Москву братом Антоном, сопровождалось на кладбище Св.-Данилова монастыря чуть ли не всей Москвой. Распорядителем на похоронах кумира города был 18-летний Константин Сергеевич Алексеев (тогда еще не имевшим своего знаменитого псевдонима «Станиславский»), привлеченный для этой цели его родственником, гласным Московской городской думы Н.А. Алексеевым – близким другом и помощником Николая в дирекции МО РМО. В знак траура, в день его похорон в Москве, на французский манер, были зажжены уличные фонари. Позже, после закрытия монастыря, кладбище было срыто, но некоторые захоронения, в том числе Н.Г. Рубинштейна в 1931 г. были перенесены на кладбище Новодевичьего монастыря.

Нотный альбом с фортепьянными сочинениями композитора Николая Рубинштейна, изданный тотчас после его смерти, П.И. Юргенсоном, стал первым зримым ему памятником. На его смерть своими произведениями отозвался и П.И. Чайковский - фортепианное трио ”Памяти великого художника” и С.И Танеев кантата на слова А.К. Толстого «Иоанн Дамаскин». Память о нем это и «Рубинштейновские обеды» в ресторане Арбат - излюбленное место встреч московской интеллигенции, прочно вошедшие в историю ресторана. В первое же воскресенье после 11 марта (день смерти Николая по ст. стилю) многие годы, до самых событий октября семнадцатого года, собирались в ресторане виднейшие музыканты, чтобы отметить его память. Он сам однажды в разговоре с П.М. Третьяковым попросил отмечать день его смерти.

После ухода из жизни Николая Григорьевича, в течение ближайших к этой дате 8 – ми лет, в Консерватории сменилось три директора. Каждый из них был превосходным музыкантом и педагогом, но как администратор, никто из них не сумел найти решение основных её проблем: стабильность педагогического процесса, финансы, помещение.

Избрание в 1889 году директором Консерватории Василия Ильича Сафонова (1852-1918), выдающегося педагога, пианиста, дирижера, человека неуемной энергии и трудолюбия, но с очень сложным, своевольным и деспотическим характером, позволило внести в работу Консерватории высокий профессионализм и твердый порядок.

Нисколько не умаляя значение В. Сафонова как педагога, следует признать, все же, что главным деянием его жизни стало все же строительство дожившего до нынешних дней здания Консерватории с его Большим концертным залом.

Строительная эпопея потребовала от нового директора большой силы воли и напряжения, но твердости характера сыну свитского генерала из терского казачества занимать не надо было. Ради музыки он, выпускник Александровского лицея (бывшего Царскосельского, переведенного в 1853 г. в С.Петербург), вопреки воле отца, отказался даже от блестящей чиновничьей карьеры, закончил Петербургскую консерваторию и посвятил свою жизнь музыке.

Первоначально В.Сафонов предполагал построить новое здание на другом, более престижном участке в самом центре города. Был даже подобран такой участок на Театральной площади – напротив Большого театра, вдоль Китайгородской стены, примерно там, где в советское время стоял памятник Свердлову. Но Городская дума не желала передать его Консерватории безвозмездно, а генерал-губернатор в.к. Сергей Александрович был вообще решительно против передачи, считая этот участок идеальным местом для плац-парадов. И тогда руководство МО РМО, ноябрь 1893 г, принимает решение о полной перестройке существовавшего здания, считая этот проект экономически наиболее выгодным.

Вот эту эпопею и хотелось бы противопоставить, как крайне актуальный на сегодня исторический урок, современному процессу ремонта и реконструкции здания Консерватории во времена так называемой свободной рыночной экономики.

Вопрос финансирования был решен двумя путями: субсидией казны в размере 400 000 р., достигнутой усилиями Сафонова, выплачивалась двумя императорами Александром III и Николаем II, и помощью общественности. Всех кто помогал трудно даже перечислить. Помогали меценаты – купцы и предприниматели, творческая интеллигенция, профессура Консерватории. Существенное значение имело и то, что после смерти Н. Рубинштейна сохранилась традиция избрания на должность финансовых директоров ведущих представителей делового мира.

Вот имена тех, кто им был на грани XIX –XX веков. Людей не мало сделавших для реализации проекта В.И Сафронова. Константин Сергеич Алексеев (Станиславский) – о нем уже говорилось выше; Михаил Абрамович Морозов и его жена Маргарита Кирилловна (урожденная Мамонтова), представители старообрядческой тверской ветви Морозовых; Павел Игнатович Харитоненко – украинский магнат, крупнейший сахарозаводчик, меценат и филантроп, на средства которого в Консерватории обучалось 20 студентов.

Первый крупный взнос на строительство – 200 т. р. сделал еще в 1891 г. (к 25-летию Консерватории), богатый московский купец-старообрядец Г.Г. Солодовников. Этого человека, о скупости которого в Москве ходили анекдоты, можно не боясь преувеличения, назвать самым щедрым филантропом России в начале XX века. Предприниматель, имущество которого оценивалось суммой более чем в 20 млн. рублей, по тому времени астрономическая, на себе экономил на всем: на питании, на одежде, на билетах в театр – на всем. Но, умирая, родным и близким оставил только 800 т. р., а более 20 млн. передал на благотворительные цели.

Последовали и другие многочисленные частные пожертвования. Щедрый взнос – 9 т. р. был от Антона Рубинштейна, брата Николая. Сыграли свое значение и поступления от организованных В. Сафоновым платных музыкальных концертов.

Таким образом, у Сафонова образовался значительный фонд, позволявший ему приступить к осуществлению задуманного проекта. Чтобы иметь представить вклад общественности можно сказать, что в целом общая стоимость проекта превысила миллион рублей.

Ветхие фундаменты старого Дашковского дома не в состоянии были бы выдержать дополнительную нагрузку более объемистого здания, необходимого для удовлетворения потребности Консерватории последнего десятилетия XIX века. Решено было возводить новое здание, сохранив при этом фасадную стену главного корпуса с полуротондой на уровне двух нижних этажей. Все остальное от старого дома должно было быть снесено. Это смелое для своего времени решение сохранило внешний облик классического здания, расположенного в глубине двора. Это только в современной Москве рушатся фасады реконструируемых памятников архитектуры. Строительной комиссии, возглавляемой В.И. Сафоновым, удалось блестяще разрешить не только финансовую и техническую стороны проекта, но и получить весьма эффектное эстетическое решение градостроительной проблемы – перестроенное здание до сих пор одно из лучших украшений Б. Никитской улицы.

Руководство строительно-архитектурными работами В.И. Сафонов поручил опытному архитектору В.П. Загорскому (1846 – 1912), выпускнику Петербургской художественной академии, академику (с 1881 г.), много работавшему в Москве. Однако в памяти его современников, да и в наше время он, прежде всего, автор здания Консерватории – самого значительного его творения. Проект В.П. Загорский разработал не только бесплатно, но еще и заявил о своем согласии «сохранить за собой пожизненно и безвозмездно» должность архитектора при здании Консерватории. Подстать архитектору были и его помощники – инженеры Н.Ф. Казаков и Н.Ф. Группер, бесплатно рассчитавшие сложнейшие строительные конструкции этого огромного зала.

Снос строений бывшего Дашковского дома начался в августе 1894 г., а уже 9 июля 1895 состоялась закладка нового здания. В.И. Сафонов и другие почетные гости положили в основание его памятную доску и серебряные рубли чеканки 1895 года. Г.Г. Солодовников и в этом отличился – положил 200 монет.

К осени 1897 г. было закончено сооружение всех классных комнат и квартир для служащих, а в октябре 1898 года состоялось открытие Малого зала Консерватории. Наконец, 7 апреля 1901 г. торжественное открытие Большого зала, ознаменовало завершение всех работ по возведению нового комплекса зданий Консерватории.

Зал почти на 1800 мест, с огромной эстрадой для оркестра и хора и сегодня впечатляет своими смелыми размерами, обилием света, художественной отделкой, придающей ему дворцовый облик. Впечатление усилено портретной галереей в виде 14-ти портретов-медальонов в обрамлении лавровых венков по боковым стенам зала – работа академика живописи Н.К. Бондаревского. Классики русской и западноевропейской музыки, в том числе М. Глинка, П. Чайковский, А. Рубинштейн. Над сценой – медальон-барельеф Николая Рубинштейна. В годы борьбы с «безродным космополитизмом» портретные барельефы с неблагозвучными именами: Мендельсон, Гендель, Гайдн, Глюк были заменены изображениями русских композиторов: Даргомыжского, Мусоргского, Римского-Корсакова и Шопена.

Но главное достоинство зала – это его акустика, о чем говорилось с самого начала этих заметок, совершенная, безупречная, непревзойденная не только в русской, но и в зарубежной строительной практике. И сегодня этот зал – одно из лучших мест в мире для записи концертов, зачастую используемый для этого зарубежными музыкантами.

Гордость Консерватории – орган, по мнению сведущих музыкантов, по своему совершенству равнозначный скрипке Страдивария. Инструмент, до сих пор украшающий Большой зал, был заказан у парижской престижной фирмы «Кавайе-Коль» в 1899 г. бароном С.П. фон Дервизом (из обрусевших немцев) – железнодорожным магнатом, меломаном с консерваторским образованием, дети которого обучались у П. Чайковского. Орган представлял собой один из величайших для того времени инструментов. В России больше него был только орган рижского Домского собора, но и тот уступал ему по количеству регистров. Изготовление, перевозка и установка органа обошлись С.П. фон Дервизу в 40 тыс. рублей.

Орган Большого зала был не единственным подарком этого рода. Еще в 1886 г. В.А. Хлудов – один из представителей клана текстильных предпринимателей-старообрядцев, подарил орган для Малого зала. Семьдесят три года работал этот инструмент в Консерватории – вначале в старом Малом зале, а затем и в новом. Ныне он в Музее музыкальной культуры.

И если уж говорить о подарках, то было их немало и в натуральном виде, в денежном выражении, между прочим, весьма ценных. Архитектор В. Загорский работал, как уже говорилось, бесплатно, но подарил еще Залу мраморные ступени парадной лестницы. Братья Михаил и Иван Морозовы, меценаты и друзья Николая Рубинштейна, обеспечили зал за свой счет оборудованием и мебелью, а сахарозаводчик П.И. Харитоненко – коврами.

Можно подвести итог: взяв у государства всего 400 тыс. р. В.И. Сафонов, призвав на помощь меценатов, возвел сложнейший архитектурный комплекс и оснастил его всем необходимым стоимостью свыше 100000 рублей. И это в кратчайший для того времени срок.

Когда перестраивали здание Консерватории, предполагалось посреди двора, выходящего на Б. Никитскую улицу, поставить памятник Н.Г. Рубинштейну. Но средств на его осуществление не нашлось. У В.И. Сафонова возникла мысль о создании при Консерватории музея его имени, даже было приготовлено помещение в виде большой светлой комнаты при библиотеке, но оборудовать ее, за неимением средств, также не удалось.

Только в 1912 г. М.М. Ипполитов-Иванов (профессор, а затем и директор Консерватории в 1909 – 1922 гг.) решил, что все-таки надо, наконец-то, увековечить память основателя Консерватории, хотя бы созданием Музея его имени. В том же году в бывшем кабинете основателя Консерватории был открыт мемориальный музей Николая Рубинштейна. В 1943 г. на его базе был создан обширный Музей музыкальной культуры им. М.И. Глинки (ГЦММК) вне стен Консерватории.

В советские годы знаменитые евреи, даже крещенные, были не ко двору и в мае 1940 г., Президиум Верховного Совета СССР, в честь столетия со дня рождения композитора П.И. Чайковского, присвоил Консерватории его имя, столетний юбилей Николая Рубинштейна был всего лишь за пять лет до этого.

Та же участь постигла и Петербургскую консерваторию. Основанная не только по инициативе, но и значительными личными усилиями Антона Рубинштейна, она была названа в честь Н.А. Римского-Корсакова, который никакого отношения ни к ее основанию, ни к ее деятельности не имел и даже был противником.

С падением большевистского режима многое изменилось и в подходах к сохранению памяти прошлых лет. В 1995 произошло второе рождение Музея Н.Г. Рубинштейна, экспонаты которого собирались по крупицам в учебных корпусах, классах, концертных залах: фотографии, живописные портреты, документы, музыкальные инструменты.

P. S. Прошло почти два года. В зданиях Консерватории прошел кое-какой косметический ремонт: что-то залатано, что-то заплатано, но главный корпус, с его редчайшим в мировой практике Большим Концертным залом продолжает ветшать и разрушаться. А что дальше?

По сообщениям российских средств массовой информации, федеральная целевая программа "Культура России» предусматривает выделение в 2009-2010 гг. 100 млн. бюджетных рублей на ремонт и реконструкцию комплекса зданий Консерватории, включая реставрацию Большого зала и его органа. Бытует и цифра в 2,5 млрд. все тех же бюджетных рублей. Но пока это только проекты. А где меценаты? Очевидно, что этот вид «Homo sapiens sapines» в Москве XXI века вымер.

© Григорий Бокман

Специально для портала "Россия в красках"

Они добились многого, но, пожалуй, главное достижение самых успешных и влиятельных людей - это их семья, их близкие. Героями специального проекта Infiniti, посвященного семейным традициям, стали дети тех, кто преуспел в жизни, состоялся в той или иной профессиональной сфере. Мы уже знакомили читателей HELLO.RU с дочерью артиста Александра Реввы Алисой и дочерью фигуристов Алексея Ягудина и Татьяна Тотьмяниной Лизой . Сегодня представляем новую героиню проекта - Софию, дочь инвестиционного директора "Роснано" Григория Рубинштейна. О себе, о родителях и главных ценностях своей семьи София рассказала в интервью. София Рубинштейн во время съемки в автомобиле Infiniti QX80

Расскажи о себе немного, чем ты занимаешь, что любишь?

Я хожу в школу. Мой любимый предмет сейчас - математика. Еще я занимаюсь рисованием, танцами, а также музыкой - мы в школе занимаемся фортепиано, хотела бы еще скрипку попробовать. Я бы сказала, что рисовать мне нравится немного больше, от музыки я иногда устаю.

Родители следят за твоими успехами?

За моей успеваемостью больше папа следит - спрашивает, как, что. Мама не спрашивает, но она и так все знает. Папа любит слушать, как я играю на фортепиано, ему нравится, что я занимаюсь музыкой, он меня в этом поддерживает. Папа много работает, мама не ходит на работу, поэтому я много чем могу с ней заняться. Мне нравится вместе с мамой в магазины ходить, но только не во взрослые, я люблю магазины с игрушками. Мама еще помогает мне покупать одежду, но мы вместе ее выбираем. Ей, правда, не всегда нравится, что я выбрала, мы можем поспорить даже иногда! Но вот мода меня не очень интересует, мне просто нравится, когда красиво.

Ты хотела бы стать музыкантом, например?

Я пока не думала, кем я хотела бы стать. Но вот музыкантом я бы не хотела стать, хотя я музыкой и занимаюсь. Если бы я была дизайнером, я бы придумывала одежду, для мужчин, женщин, детей, чтобы все были красивые.

А спорт любишь?

Да! Я люблю играть в футбол! Я решила, что буду вратарем. И мне даже мой старший брат не может забить. Иногда я бываю нападающей, тоже хорошо получается. У нас бывают такие смешные истории на футболе. Например, один раз мой друг, который играл в другой команде, так смеялся во время игры, что не заметил, как забил гол в свои ворота.

Не считаешь, что футбол - это для мальчиков?

Я считаю, что футбол и хоккей девочкам тоже подходят. Как и мальчикам. Я вообще люблю физкультуру, катаюсь на лошади, играю в теннис, гольф, занималась скалолазанием, у меня хорошо получается, я люблю, когда получается хорошо. А вот папа больше всего любит хоккей, когда он дома бывает, смотрит хоккей по телевизору, но мне это не очень интересно.

А техникой интересуешься?

Честно? Мне техника не очень интересна. Но вот с пилотом самолета я бы полетела в кабине.

Как ты думаешь, что такое семья?

Семья - это дом, мама, папа, братья, сестры, бабушка, дедушка, тети, дяди. Когда я вырасту, я бы хотела большую семью. Маму и папу вот я помню с тех пор, когда была совсем маленькой, они не меняются вообще, всегда вот такие, мама - красивая, добрая, очень весело и часто смеется, а папа - умный. Мы все дружные и радостные. У нас в семье главный папа. Хотя, конечно, мама иногда спорит и даже выигрывает. Хотя у нас все тихо и спокойно, когда вот я вырасту, у меня в семье тоже так будет, потому что мне это очень нравится.

Ты сказала, папа много работает? Удается побыть вместе?

Вместе мы бываем по выходным, а еще иногда я езжу к бабушке. Еще мы часто все вместе путешествуем, я очень люблю это время. Мы ездим в горы зимой, там все вместе катаемся на лыжах. Я пока умею только на лыжах ездить, быстро очень, не хуже мамы с папой, но хотела бы еще сноуборд попробовать. В горах очень красиво. Еще мы ездим все вместе в кино, театр, когда мы в Москве. Папа часто водит машину, он очень здорово умеет водить. Мама тоже хорошо умеет. Но когда папа за рулем, мама ему ничего не говорит, а когда наоборот, то папа иногда говорит. Мне нравятся спортивные машины, и еще большие и маленькие, но себе я бы купила красную быструю машину! Машины тоже должны быть красивыми, снаружи и внутри. И я уверена, что машины скоро научатся летать! Просто вот легко будут подниматься в воздух.

А чем бы ты занялась, если бы у тебя был целый свободный день?

Если бы у меня был целый свободный день, я бы плела из резинок браслеты. Мне это очень нравится, у меня есть специальный станок, я плету браслеты и кольца, много дарю друзьям, у меня уже набралась большая коллекция, в школе мы меняемся ими. А мама из резинок не умеет плести, я ее не научила. А еще я бы собирала Lego, я люблю те конструкторы, в которых много человечков, у меня есть, например, такой город с торговым центром и машинами. И собака там есть! Я его долго собирала, два дня. Когда мы вместе с папой, мы смотрим фильмы и играем в разные-разные настольные игры. И ходим гулять. Да много чего мы делаем.

А мультфильмы любишь смотреть?

Иногда в машине я смотрю мультфильмы, а еще болтаю с мамой или папой. Я люблю мультфильмы, но мама с папой следят, чтобы я много не смотрела, говорят, что заберут телефон, но я с ними не спорю. Можно же спрятаться! Я на самом деле мало играю или мультфильмы смотрю, у меня нет времени. У меня есть любимые мультфильмы - "Чип и Дейл" и "Карусель".

Родители всегда правы?

Я иногда спорю с родителями, но никогда на них не обижаюсь. Взрослые же не всегда правы, ты иногда просто чувствуешь, что взрослые чересчур стараются казаться правильными. И с друзьями не ссорюсь. У меня есть лучшая подруга, очень хорошая. Лучшая подруга может быть одна. Мы с ней встречаемся и можем обо всем поговорить. Рассказываем о школе, секреты друг другу рассказываем. Подруга никогда секреты не выдает, но однажды другой человек разболтал секрет, было очень обидно. А маме и папе можно все рассказать. Спрашиваю у них совета, они мне помогают.

Чему, как ты думаешь, родители должны научить детей?

Мама и папа должны научить детей быть вежливыми и добрыми, это самое главное. А вот любить людей не надо учить, люди сразу умеют любить.

Текст: пресс-служба Infiniti

Рынок ПИФов - один из самых быстроразвивающихся - только за последний год средняя сумма личных инвестиций в паи выросла более чем в три раза, составив порядка 100 тыс. рублей. О том, какие ПИФы будут самыми популярными уже через год, как выбирать управляющую компанию и как при этом оценивать свои риски, рассказал обозревателю "Известий" Ирине Федотовой директор департамента продаж УК Росбанка Григорий Рубинштейн .

вопрос: Какие виды ПИФов на сегодня наиболее популярны? И какие ПИФы вкладчики пока не "раскусили", но они будут востребованы через год-другой?

ответ: Самые популярные — это ПИФы акций, у них самая высокая доходность. Если сравнивать по сумме активов, то в фондах акций (не считая закрытые фонды) находится около 80 млрд рублей, в фондах облигаций — не более 20 млрд рублей, в смешанных фондах — около 30 млрд рублей, в фондах недвижимости — около 40 млрд рублей. Сочетание экономических, монетарных и инфраструктурных факторов пока определяет денежные потоки в фонды акций. Население больше предпочитает ликвидность и вкладывает в открытые и интервальные фонды, предназначенные для регулярных инвестиций. ЗПИФы населению пока трудно доступны, и фонды недвижимости и венчурные фонды как альтернативные инвестиции розничные пайщики еще не "раскусили". Такие фонды очень привлекательны для диверсификации портфелей и хороших доходов, но их доступность связана с ликвидностью вторичного рынка паев и экспансией брокерских домов в регионы. Прекрасные перспективы и у фондов акций компаний "второго эшелона". Ожидаемая доходность этих фондов выше, чем классических фондов акции, т.к. инвестиционная стратегия фондов предполагает приобретение пакетов акций компаний, ориентированных на растущий внутренний рынок или повышение корпоративного управления. Капитализация таких компаний будет расти быстрее капитализации "Газпрома", "ЛУКОЙЛа" или Сбербанка. По мере выхода компаний на IPO можно ожидать формирования отраслевых фондов акций, например, фондов компаний бурно развивающегося потребительского рынка, фондов акций компаний строительной промышленности и других рынков, которые пока вообще не затронуты портфельными инвесторами, но обладают огромным потенциалом.

в: А что вы можете сказать по поводу риска таких вложений? Он примерно такой же, как в ПИФах "голубых фишек"?

о: Нет, такие фонды будут показывать доходность выше классических ПИФов как раз за счет большего риска.

Рыночные позиции крупных компаний в своих отраслях, например, "ЛУКОЙЛа", "Газпрома", "Норильского никеля" или "ВымпелКом", на протяжении многих лет стабильны, и рынки их акций очень эффективны, т.е. раскрытие информации по таким компаниям и работа на рынках капитала осуществляются с 90-х гг. Риски же молодых компаний, образованных в ходе реформ или на создании новых рынков, или бывших советских "предприятий" с низким уровнем корпоративного управления очень высокие, но дисконт по их акциям со временем будет снижаться, поскольку нарастающая конкуренция в борьбе за потребителя и за портфельный капитал заставит компании отделить собственников от управления и сфокусироваться на росте капитализации. Время быстрого роста "голубых фишек", связанное с недооценкой рынка акций России глобальными инвесторами, прошло, и в следующем году основной рост будет сосредоточен как раз в акциях компаний "второго эшелона".

в: Когда такие ПИФы будут предложены клиентам?

о: В первом приближении они уже есть. В нашей компании это фонд акций "Алмаз". Основа его портфеля — это инвестиционная часть, в планируемый состав которой будет входить 50 и более компаний с самыми лучшими с нашей точки зрения перспективами роста капитализации. К сожалению, из-за низкой капитализации "второго эшелона" и низкой ликвидности таких акций крупный фонд не может полностью уйти от "голубых фишек", и ликвидная часть портфеля пока составляет около 50% фонда. Мы надеемся, что к концу первого квартала 2007 года акций роста в портфеле станет больше: очень много компаний из интересных отраслей объявили об IPO.

в: Что вы можете посоветовать вкладчику, который выбирает себе управляющую компанию и хотел бы уменьшить риски?

о: На самом деле абсолютно любые инвестиции, будь то приобретение паев ПИФов облигаций или ПИФов акций, требуют оценки рисков как управляющей компании, так и самих фондов. Если бы я выбирал компанию, я взял бы список управляющих компаний и посмотрел бы на их рейтинги от РА НАУФОР. И компании с рейтингом меньше ВВВ (АА) я бы вообще не рассматривал.

Следующая задача — выбор ПИФов для вложений. При этом надо понимать, что главный критерий "качества" фонда — это стабильность его результатов на протяжении нескольких лет. Наконец, полезно посмотреть на тех, кто, собственно, будет управлять портфелем. В каждой компании есть полная и открытая информация об управляющих, их trade record (где работал, какими ПИФами управлял). Ведь пайщик фактически покупает будущий результат, а он больше зависит от личного опыта портфельного менеджера и меньше от самого инвестиционного процесса в управляющей компании.

в: Как происходит управление ПИФами, например, в вашей компании?

о: У нас управляющие оперативно отвечают за свой рынок: один управляет долговой частью портфелей, другой — акциями. Поэтому если речь идет о ПИФах, то фонд облигаций "Сапфир" и фонд денежного рынка "Изумруд" находятся под управлением Евгения Кирсанова, управляющего директора на долговых рынках, а фонд акций "Алмаз" и фонд смешанных инвестиций "Гранат" — под управлением Дмитрия Шумилова, управляющего директора на рынках акций. Долгосрочная инвестиционная стратегия и краткосрочная аллокация активов в фондах устанавливаются Инвестиционным комитетом. Кстати, фонд "Сапфир" в 2005 году вошел в 10 лучших фондов облигаций по доходности, а "Гранат" занял первое место среди фондов смешанных инвестиций.

в: Интересно, все ли ваши клиенты понимают, что они не смогут получить высокую доходность без риска?

о: Есть пайщики, требуемая доходность которых — 30%, 50% или больше, но при этом они не готовы идти на существенные риски. Поскольку пока наш рынок стабильно растет, им кажется, что риска вообще нет — они задумаются о рисках только тогда, когда мы переживем хотя бы один существенный спад. Вот, например, недавно была сильная коррекция, и нас клиенты завалили звонками: "Что происходит?", "Какие перспективы у рынка акций?". Мы также стараемся всем объяснять, что в ПИФы следует вкладывать только свободные деньги, т.е. те, которые не предназначены для крупных покупок в скором времени и о которых можно на несколько лет "забыть". Наши граждане вообще не привыкли еще заниматься финансовым планированием, у них нет веры в долгосрочную стабильность. Это в США существует огромный спрос на услуги финансового и пенсионного планирования.

в: Куда бы вы посоветовали вложиться тем, кто не любит рисковать?

о: На "длинной дистанции" ПИФы заведомо доходней, например, депозитов, ставки по которым ежегодно снижаются. Но людям с очень низкой склонностью к риску и с долгосрочными деньгами я бы посоветовал 50% сбережений положить на депозит в Сбербанк, а на другие 50% купить паи ПИФов облигаций. Возможно, что со временем отношение к риску у них изменится, и тогда на следующем этапе им можно посоветовать создать портфель фондов: 30% вложить в паи фонда акций и 70% — в паи фондов облигаций. А для краткосрочных безрисковых вложений оптимальным является банковский депозит или структурные банковские продукты, поскольку в ПИФ надо вкладывать на 2—3 года минимум. Я стараюсь убедить в этом своих клиентов, но, к сожалению, это непросто. Большинство считают, что каждый год должно быть 100% доходности, и дело доходит до абсурда — люди закладывают квартиры и вкладывают в ПИФы, ориентируясь на прошлогодний ажиотаж.

в: Можете ли вы посоветовать покупать паи ПИФов прямо сейчас или же лучше подождать?

о: В ПИФы можно заходить всегда, т.к. они предназначены для долгосрочных вложений. Так что если вы приняли решение инвестировать, то не имеет смысла откладывать. Даже на периоде в 5 лет эффект от "тайминга" рынка будет минимальным. Еще лучше делать инвестиции регулярно.